Жить без зависимости, со знанием о зависимости

Жить без зависимости, со знанием о зависимости

Я есть хочу, и это вот желание

Мое переполняет подсознание.

То, что мы приняли решение распрощаться с булимией, еще не изменило нашего отношения к еде. И желание пойти стрескать полсковороды жареной картошки все равно не превращается в желание пойти напиться воды из-под крана.

Верно? А почему? Да потому, что именно страх еды и провоцирует желание съесть еще больше. И становится стыдно — я ведь сказала себе: СТОП! Почему же я все равно хочу есть? Потому что существует еще и психологический голод, помимо того что «под ложечкой сосет». «Под ложечкой сосет» — это голод «надо!», физический голод. А есть еще и просто голод под названием «хочу!».

Что такое «зависимость от еды», или пищевая зависимость? Это когда: «Все мысли только о еде», «Мне кажется, я много ем» или, наоборот, «Ничего не ем и толстею», «После еды легчает, успокаиваюсь, мне хорошо», «Весь день рот не закрывается — не могу наесться», «Еда — мой наркотик», «Вкусняшечки, супчик, котлеточки, мяско и пельмешки» и так далее. Я думаю, смысл понятен.

То есть пищезависимым свойственно думать о еде как о благе, наслаждении, а не только как способе удовлетворения физического голода. В понятие еды вкладывается особый эмоционально значимый смысл. Желание поесть возникает постоянно, и оно уже не ощущается просто как чувство физического голода. Два понятия смещаются в одно: поесть и доставить себе наслаждение. Это и есть психологический голод. Так ли он плох и постыден? Стыдно признаться, что я люблю поесть? Нужно ли его бояться и надеяться забыть и выкинуть, вырвать из себя?

Многие, приходя на терапию булимии, желают одного: я не хочу думать о еде! Я хочу забыть о булимии и питаться как раньше — как было до нее, просто поела и забыла.

Однако в процессе лечения и понимания многих факторов, приведших к булимии, клиенты обнаруживают, что эта самая булимия научила новому образу питания и сохранения фигуры. То, что «есть не думая», ничуть не лучше того, что мы имеем после булимии, а именно: есть в соответствии с моей индивидуальностью. То, что существует нормальное здоровое чувство голода «хочу!» и оно имеет право на свое существование и имеет право быть удовлетворенным. Тело самостоятельно посылает сигналы о своих потребностях. То солененького захотелось, то сладенького… Вполне нормальные желания. Или ты их все еще боишься?

О булимии можно помнить. Сама память не несет опасности и угрозы. А вот знания, пришедшие в преодолении проблемы, гораздо ценнее того, что было «как раньше» и «до нее».

Напрасно ты боишься принимать пищу 3–5 раз в день. Вероятность переедания выше, если ты ешь раз в день или ешь только диетические продукты. Есть ты хотела и будешь хотеть, и не нужно от этого убегать и пытаться обмануть себя. Это естественное здоровое чувство психологического голода. Его не нужно бояться. И подавить его не получится.

Само желание вреда не несет. Мысль о еде не ведет за собой переедание. Это только психологический эффект, его нужно просто признавать и не бояться. Навредить он не может, хоть и является зависимостью. Вы можете расслабиться: это та зависимость, при которой «наркотик» не изымается раз и навсегда из вашей жизни. Переедание отличается от других видов зависимости тем, что вы не можете перестать есть совсем, тогда как для алкоголиков спиртное становится запрещенной субстанцией. И в этом можно усмотреть как трудности, так и положительные стороны.

Понятное дело, сила наркотика настолько велика, что очень непросто сдержаться и вовремя перестать есть. Это еще один страх. И он же — еще один провокатор срывов. Поэтому первое время, налаживая отношения с едой, живи без запретов и отказов в том, чего хочется, не угнетай психику, не заставляй ее защищаться тотальным обжорством. И даже если придут, на твой придирчивый взгляд, лишние 2–3 килограмма, прими это как побочный и необходимый при лечении эффект. С этим нужно смириться. Другими словами, принять с миром. Это необходимое условие терапии. Мы не худеем. Мы лечим булимию. Дабы потом не оказаться вмурованными в 100 килограммов веса, двумя-тремя килограммами можно пожертвовать ради здоровья и счастья.

Со временем ты будешь получать удовольствие и от небольшого количества еды, при этом испытывать наслаждение и от еды, и от сохраненной фигуры и здоровья. Но это позже. А сейчас — дай голодной клетке наесться. И в который раз хочется напомнить, что не нужно тут тренировать свою силу воли или ставить себе запреты и ограничения — это не поможет, дело не в твоей слабости и распущенности в еде, дело в той силе, которая жаждет еды, испытывает зависимость от нее.

И наилучшим способом для начала самотерапии будет осознание того факта, что эти обе стороны твоего Я — Та, которая хочет быть стройной, и Та, которая любит покушать, — обе нужны тебе, и обе несут свою пользу. Главное — не спорить ни с одной из них, а постоянно держать их взаимоотношения в балансе, не обижая каждую из сторон.

Само желание еды не говорит о том, что нужно немедленно сесть и «приговорить» коробку пирожных. Любые свои желания мы соизмеряем с возможностями и осуществляем их осознанно.

Скажете, что желание еды меньше всего поддается разумному планированию? «Если хочу есть, то все, слона съем!» Что в любом другом случае мы работаем мозгами и способны рассуждать здраво и взвешенно принимать решения, только не здесь? Что для контроля своих желаний еды нужна невероятная сила воли?

Кстати, по поводу силы воли. Что есть воля? У Даля: «Воля — данный человеку произвол действия; свобода, простор в поступках; отсутствие неволи, насилования, принуждения. Творческая деятельность разума… Вольный — кому дана воля, свобода, самостоятельность, право, во всех значениях воли, независимый, свободный, самостоятельный, властный: добровольный, согласный с желанием, хотеньем…»

Получается, что воля — это собственное хотение, желание. Проявляя силу воли, ты хочешь или не хочешь что-либо делать с определенной силой, но уж никак не принуждаешь или заставляешь себя делать это против собственной воли!

Не надо наперекор здравому смыслу пытаться приложить волю к каким-то неприемлемым для нее вещам. Как себя вести в ситуации принуждения, когда предназначение воли в том, чтобы отвечать за твои желания и хотения, — она не знает и начнет бунтовать. В чем это будет выражаться? В нашем случае — в обжорстве.

Сила свободы, сила выбора, сила желания — вот что такое сила воли. Силой этого самого желания ты его, желание, не остановишь, вот такой вот парадокс получается. А вот приложив разум (по тому же Далю, «противоположность воле»), ты и желание удовлетворишь, и здоровье сохранишь.

Для меня показатель проблемы не в мыслях о еде либо в зависимости от нее, а в непринятии и страхе перед этими мыслями, понимании своей зависимости как греховной, неприемлемой, постыдной и требующей тотального изменения.

Еда в твоей жизни остается, и остается с теми же качествами, которыми ты ее наделяла до того, как решила однажды, что она тебе во вред. До того как ты начала соблюдать диету, потом — голодать, а потом — срываться на свои любимые лакомства и испытывать ненависть к себе и еде.

На какое-то время подобные тренировки своей выносливости к непримиримой внутренней борьбе и страданиям дают результат, но он теряется вновь и вновь, как только мы возвращаемся к еде, позабыв о зависимости от нее. Невозможно избавиться от зависимости от еды, пытаясь забыть о ней или в надежде, что она сама пройдет. Поэтому проще ее принять и научиться слушать. И в этом смысле это настоящее преимущество пищевой зависимости перед любой другой.

Порождение этой зависимости мы не будем удалять как аппендицит, мы будем его лелеять и оберегать, зная ту силу, которая взбунтуется, если мы будем игнорировать истинное свое желание снова принять дозу-другую своего «наркотика». Именно это понимание и поможет структурировать некий график своего питания во времени, количестве и качестве, выгодном и полезном для обеих сторон: и той, которая хочет быть красивой-стройной и не переедать, и для той, которая все же падка до прелестей еды и не собирается от них отказываться.

У любого пищезависимого человека есть желание покушать даже в отсутствие реальной возможности организма принимать пищу. Другими словами, когда «больше некуда», но проходит полчаса после застолья — и ты опять вспоминаешь о кайфе еды и идешь на кухню, при этом ругая себя последними словами.

Проделывала ты и такие эксперименты: зная свою тягу к еде, старалась держать себя в узде весь день и с остервенением налетала вечером на весь продовольственный запас, содержащийся на кухне, — так, что по прошествии такого пиршества было трудно дышать. Вот при таких вот играх с телом и психикой и борьбы со своими желаниями и потребностями возникают отвратительные и страшные целлюлитно-жировые килограммы.

Поэтому, обрадуйся ты тому, что знаешь свою особенность испытывать чувство голода даже тогда, когда физически сыта, и начинай с этим работать. Самым лучшим средством будет не только свобода в выборе потребляемой пищи, но и тот график литания, который удобен тебе, о чем мы уже говорили. Каждый раз, заканчивая трапезу, ты смело можешь оставить местечко в желудке для следующего приема пищи, который не замедлит состояться в ближайшие 2–3 часа.

Однако, принимая буквально мои рекомендации по свободному удовлетворению голода «хочу!», относись ответственно к своим действиям. Уплетать все, что глазу доступно, например по три блюда за раз, не нужно. Нужно всего лишь эти три блюда разбить на три приема пищи: все, что ты хотела съесть за раз, ты обязательно съешь, но за три раза.

Твоя психика чувствует себя удовлетворенно, она знает, что, несмотря на то, сколько едят за столом остальные члены семьи, ей нужно сейчас совсем немного, но она получит следующую — СОВСЕМ НЕ ЛИШНЮЮ порцию удовольствия через какое-то время.

Но даже если ты и объелась раз, другой, или же, наоборот, есть не хотелось и ты пропустила назначенный прием пищи, все это не катастрофа, все это совершенно нормально и здорово для незагнанной психики и безмятежно функционирующей клетки. Если ты не худеешь, не толстеешь, значит, это тоже нормально. Ты можешь самостоятельно найти свои способ питания, я не настаиваю на предложенной схеме, я лишь объясняю ее целесообразность и безопасность для здоровья. У тебя есть свобода выбора, так как любые наставления и указания в сфере зависимости порождают протест.

Твоя задача найти свой баланс и равновесие ощущений. Свобода выбора и действий в еде является тем же проявлением воли — не забывай об этом!

Если я действительно отвыкла от чрезмерно жирных блюд, то мне их и не хочется, и я на физическом уровне ощущаю чересчур жирные продукты, и они мне не нравятся, а не психологически себя настраиваю против них. Если я не отказываю себе в сладостях, то захожу гуляючи в кондитерский магазин и не хватаю с остервенением все подряд пирожные и вафли. Да, я их ем и, вероятнее всего, если не надоест, буду есть иногда для разнообразия. Но мне их не хочется каждый день. Каждый день мне они просто опротивят.

Поверь мне, мысли о еде уходят. Постоянное желание чего-то съесть растворяется в свободе и доступности для организма этого продукта. Мне незачем думать о еде. Мое тело уже ее чувствует и само выбирает. Так происходит и с моими клиентами. Так будет и у тебя.

История Марины

Булимия… Когда-то я даже не подозревала, ЧТО это такое. Позже — не думала, что это — мой образ жизни и одновременно моя проблема. Но я не могла и предположить, как много по всему миру девушек и женщин разного возраста, достатка, образования страдают тем же, чем и я. Действительно, булимия — это болезнь, а для болезни, как известно, нет ни социальных перегородок, ни материальных. Она не щадит никого. «Булимия — нарушение пищевого поведения». Так начинаются практически все определения данного явления в научной и медицинской литературе, с которыми мне приходилось сталкиваться. Однако ни одно из них не дало мне законченной картины того, что же именно со мной происходит, а самое главное — как от этого избавиться и возможно ли это вообще. Как все начиналось? Мне 17 лет. Симпатичная девушка, студентка первого курса престижного факультета, куча друзей-подруг, веселая студенческая жизнь без забот, спортзал, дискотеки, отдельное от родителей жилье. Все круто. Вдруг я понимаю, что беременна. Решение было твердым — без колебаний на следующий же день я сделала аборт. Родителям ничего говорить не стала, отец ребенка — мой ровесник — тоже не возражал. Видимо, это и стало концом нормальной жизни. Хотя на тот момент я нисколько по этому поводу не переживала так получилось, и все. Надо сказать, что я с детства была очень худая, даже слишком. И тут на втором курсе я стала толстеть. При этом привычка не ограничивать себя в еде осталась. Это была даже не привычка, я вообще об этом никогда не думала. Это был мой образ жизни с практически ежедневными приходами домой среди ночи и поеданием (за компанию с кем-нибудь) припасов из холодильника или периодическим курением травы (кто знает — поймет), после которого быка съесть готов в любое время суток.

Короче, за год с 49 я поправилась до 63 кг. При росте 170 это не так уж страшно, к тому же все было вполне пропорционально. Но под влиянием всех вечно худеющих подруг я тоже втянулась. Начались диеты, голодовки, потом обжираловки. К тому же у меня дома постоянно кто-то обитал — все из тех же озабоченных весом подруг, поэтому совместное похудение практически всегда заканчивалось совместным загулом. Да еще всевозможные дни рождения, пикники, вечеринки — неизменные спутники веселой студенческой жизни. Одно никак не стыковалось с другим, вес то уходил, то снова возвращался, я психовала, неделю не ела, потом приезжала к родителям, зачем-то обжиралась, ненавидела себя за это, снова голодала и т. д. Эффекта почти не было. Хотя нет, не так, — он был, но обратный.

Мысли о весе, фигуре, красоте просто не давали покоя. При этом я еще и поесть вкусно любила. В личной жизни не было ни стабильности, ни постоянства. Такой же поиск непонятного идеала, на деле оказывающийся пустой тратой времени. У родителей тоже оказался целый букет проблем, которые, когда я выросла, вылезли наружу, а может, их просто перестали от меня скрывать. Домой к ним я приезжала не чаще одного раза в месяц, да и то — потому что НАДО.

А когда приезжала, на меня с порога выливался поток всего, что там накопилось. Мама постоянно жаловалась на папины похождения, кричала, что уедет (и ведь уехала как-то, правда, через 3 недели вернулась). Папа всеми силами показывал, как он меня любит — он и правда меня любит. В общем, картинка «мама, папа, я — дружная семья» как-то вдруг рухнула.

А я все еще по-детски переживала их ссоры, мамины слезы, скандалы, в которых я еще и оказывалась виновата, потому что старалась как-то оправдать отца. То меня обвиняли в том что мне «все равно, наплевать, лишь бы денег взять», то наоборот — «ну, конечно же, папа у тебя всегда хороший, лучше вообще молчи». Честно сказать, приезжая к себе, я отдыхала, отключалась от этого. Нет, у меня прекрасные родители, но, погрязнув в своих проблемах, они не замечали моих. Мама просто не слышала и не видела моих попыток обратиться к ней, когда она была так нужна. Я не обвиняю ее ни в коем случае, сейчас особенно, но в какой-то момент я почувствовала такую пропасть, такое одиночество, такое скопление эмоций, которым не было выхода. А выход нашелся сам собой.

Как-то раз мы сидели с девчонками у меня дома и, как частенько бывало, сплетничали. Подружка только что вернулась из Питера, куда ездила с однокурсницами. Рассказывала про нашу общую знакомую, которая, так же как и все, безбожно худела. Суть рассказа сводилась к тому, что девушка ела как все, даже больше, а потом шла в туалет и вызывала рвоту. За полгода похудела на 8 кг! В тот момент я не подумала даже, что я тоже так могу. Прошло какое-то время, мне надоело разглядывать свое «толстое, безобразное» отражение в зеркале, и я попробовала сначала один раз, потом еще и еще. Так стало повторяться регулярно, и я худела! Ела и худела! Теперь я могла есть все что угодно — торты, колбасу, бутерброды, жареную картошку. Сначала я прибегала к этому, только когда объемся — застолье какое-нибудь или что-то в этом духе. Потом нажираться и блевать в туалете вошло в привычку. Даже не просто в привычку — это стало занятным времяпрепровождением и даже смыслом жизни. Еда — вот что занимало мое воображение с утра до вечера. Со временем сошли на нет отношения с друзьями, потом начались ссоры с родителями, непонимание, подозрения в том, что я сижу на наркотиках, наверное, мой внешний вид оставлял желать лучшего… Я просто таяла. За год похудела с 63 до 50 кг, потом вообще до 45. И все продолжала и продолжала. Целью было уже не похудение. Просто жить по-другому я уже разучилась, отвыкла от шумных вечеринок, веселья и прочего. Прием пищи сопровождался походом в туалет. Днем я практически не ела, вечером приходила домой и сметала ВСЕ. Самое страшное, что сначала мне это нравилось. Через какое-то время я стала плохо спать, всюду мерещилась какая-то ерунда. Из развлечений осталось только катание на машине — просто бесцельная езда по городу. Так я встретила Макса. Ехала куда-то поздно вечером, и совершенно случайно мы познакомились. Через месяц стали жить вместе, но во мне уживалось одновременно два человека: Я — любимая, нужная кому-то, любящая, заботящаяся о доме и своем любимом, и Я — которая после работы мчалась в магазин, выкраивая время и постоянно придумывая разные отговорки, скупавшая все съестное, что под руку попадалось, а потом обжирающаяся и стоящая над унитазом. Как же тяжело это было — физически стало не хватать времени, а морально… В душе мне было настолько противно, что я обманываю любимого человека, что ОН, который так меня любит и которого я так люблю, не достоин такого! Через некоторое время мы решили завести ребенка. Мне, если честно, стало еще хуже. Забеременеть при весе 45 кг — просто нереально, когда твой нормальный вес — хотя бы 53–54. Я поняла, что, если не изменить образ жизни, не переломить себя, можно вообще все разрушить. В общем, я начала искать информацию о лечении, причинах, последствиях и прочем, где только можно. Одновременно с этим старалась создать с нуля новый образ жизни. По кирпичикам — режим питания, свободное время, общение с друзьями. Пыталась поставить себя на место нормальных людей, свободных от подобной проблемы.

Каждый раз, когда мне хотелось сорваться или я надолго оставалась одна и в голову лезли мысли о еде, я думала о том, что сейчас главное — это Макс, мои родители, мой будущий ребенок. Помогало. Я поняла, что, если поставить цель — не глобальную, а вполне достижимую, путь к ее достижению найдется. Конечно, далеко не все было так гладко, как хотелось. И срывы, и постоянное самокопание, мысли, что «не получится», а на фоне всего этого — еще более ощутимое разочарование. Потом снова брала себя в руки и начинала сначала. Около года назад я познакомилась с человеком, который очень сильно мне помог. Я никогда не видела ее вживую, но онлайн-общение стало мне просто необходимо. Ирина Кульчинская помогла найти ответы на вопросы, которых была целая куча. Со временем, и с ее помощью, выстроилась определенная система, а самое главное — в душе наступило относительное спокойствие, я уже не кидалась из крайности в крайность, не воспринимала как трагедию срывы, которые, кстати, стали гораздо реже. И еще я поняла, что сразу эту проблему решить нельзя — нужна долгая, порой нудная работа над собой, своими мыслями, желаниями. Но разве это не мелочь по сравнению с жизнью без зависимости, в гармонии с самой собой?