Нельзя смешивать

Нельзя смешивать

— Габриэла всегда жалуется, что я не знакомлю ее со своими друзьями. Она очень хочет познакомиться с моими друзьями с факультета. Она меня просто замучила.

— А ты знакомить ее с ребятами из университета?

— Я ее не прячу. Если мы встречаем кого-то на улице или на вечеринке, я ее знакомлю. Но ей хочется войти в мою компанию.

— Чего, если я правильно тебя понял, ты как раз и не хочешь.

— Ну… смотря по обстоятельствам.

— По каким обстоятельствам?

— Откуда мне знать. По обстоятельствам. Если все складывается само собой, хорошо. Но форсировать ситуацию — нет, увольте.

— Ты шутишь? Что значит «форсировать ситуацию»? Если на факультете вечеринка, тебя пригласили и ты идешь с девушкой? Это, по-твоему, форсировать?

— Да, разумеется. Зачем мне ее брать с собой? Она там ни с кем незнакома.

— Это похоже на издевку, Демиан. У меня был двоюродный брат, съедавший по бутерброду перед обедом и перед ужином, потому что, по его словам, он не мог ничего есть на пустой желудок.

— Не вижу связи между твоим анекдотом и моей ситуацией.

— Правильно. Сегодня ты не видишь никаких связей. Ты говоришь, что Габриэле не место в твоей компании, потому что она незнакома с твоими друзьями, и сам же не даешь ей возможности познакомиться с ними.

— Почему, Демиан?

— Потому что Габриэла…

— Почему, Демиан, почему?

— Почему? Да чтобы не смешивать.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Все очень просто: я не хочу смешивать разные компании… И не думай, что это так легко. Обижается не только Габриэла. У меня постоянные споры с университетскими друзьями, которые тоже настаивают, чтобы я привел ее. Никто не понимает, что я хочу, чтобы каждая вещь была на своем месте: одно — это одно, а другое — это другое.

— Но скажи мне, одно, другое, и третье, и пятое, и десятое, разве все это не внутри тебя?

— Да, ты прав, внутри. Но снаружи я не хочу их смешивать.

— Это уже не в первый раз, не так ли?

— Как это не в первый раз?

— Конечно, ты уже не раз говорил мне, что для тебя главное — не смешивать.

— Ах да. Кажется, я как-то говорил тебе, что не хочу смешивать семью и друзей, людей из клуба и с факультета и не помню кого еще.

— Я полагаю, что действительно может быть полезно пытаться оберегать свою личную территорию. Но также я думаю, что слишком утомительно и, я сказал бы, даже опасно раскладывать по разным полочкам события твоей жизни и близких тебе людей так, чтобы они никогда не встречались.

— А почему опасно?

— Потому что, мне кажется, если ты ставишь барьеры и ограничения, окружающие начинают сомневаться по поводу места, которое они занимают в твоей жизни, и просят разрешения участвовать в твоих делах, особенно в важных для тебя.

— Это их проблемы, а не мои.

— Не будь таким категоричным. Может, это и их проблема, но именно ты должен понять, что другой человек обижается. Он чувствует, что ты не пускаешь его в свою жизнь, пренебрегаешь им. В этом и состоит риск. Возможно, «чтобы не смешивать», ты в конце концов ранишь других людей и разрушаешь ваши отношения, ставя барьеры.

— Мне кажется, я так поступаю только с разными компаниями своих друзей, потому что они действительно разделены.

— Демиан, через несколько месяцев после начала курса терапии ты пришел на факультет без денег, а просить у родителей тебе не хотелось. Помнишь? Я, естественно, предложил тебе взять их у меня взаймы на месяц или пока они у тебя не появятся. Так все и было?

— Да.

— Помнишь, что ты сделал?

— Да, я отказался.

— Помнишь, как ты это объяснил?

— Нет, не помню.

— Ты мне сказал, что ты не ожидал и благодарен мне, но что ты «не хочешь смешивать». Тебе не кажется знакомой эта фраза?

— Хорошо, но ты ведь не подумал, что я не пускаю тебя в свою жизнь и пренебрегаю тобой…

— А ты в этом уверен?

— …почти.

— Ты лжешь, ты совсем не уверен.

— Знаешь, с тобой я даже не уверен, что меня зовут именно так, как меня зовут.

— Могу сказать тебе со всей ответственностью, Демиан, иногда не важно, что ты все понимаешь. Когда от всего сердца предлагаешь свою помощь другому, а этот другой ее не принимает, потому что он глупый, гордый или просто так, тебя это совсем не радует. Первое, что приходит тебе в голову, — это послать его куда подальше.

— Да, ты прав. Я понял.

— Для разнообразия я расскажу тебе сказку.

Жил-был человек, у которого был довольно глупый слуга. Человек не был ни настолько мелочным, чтобы уволить его, ни настолько щедрым, чтобы содержать его, не требуя никакой работы (а это — лучшее, что можно придумать для дурака!). Так что человек старался найти ему простые задания, чтобы глупец «приносил хоть какую-то пользу». Однажды он позвал его и сказал:

— Сходи в магазин и купи одну меру муки и одну сахара. Из муки делают хлеб, а из сахара — сладости. Поэтому постарайся не смешать их. Ты меня понял? Не смешивай их!

Слуга сделал огромное усилие, чтобы запомнить приказ: одна мера муки, одна сахара, и не смешивать… Не смешивать! Он взял поднос и пошел в магазин.

По дороге он все время повторял про себя: «Одна мера муки, одна сахара, и не смешивать!»

Он пришел в магазин.

— Дайте мне, пожалуйста, одну меру муки.

Продавец окунул мерную кружку в муку и набрал ее

полную, даже с горкой. Слуга подставил поднос, и продавец высыпал на него содержимое кружки.

— И одну меру сахара, — сказал покупатель.

Продавец снова погрузил меру в ящик и достал ее

полной сахара.

— Не смешивайте их! — сказал слуга.

— А куда же мне класть сахар? — спросил продавец. Слуга подумал немного и, пока он думал (что давалось

ему с большим трудом), провел рукой по дну подноса и понял, что оно пустое! Поэтому он сразу принял решение и сказал: «Сюда!», быстро перевернув поднос и, разумеется, рассыпав всю муку.

Слуга вернулся домой очень довольным: у него была одна мера муки, одна сахара, и они не были смешаны.

Когда хозяин увидел, как тот входит с сахаром на подносе, он спросил:

— А где мука?

— Не смешивать их! — ответил слуга. — Она здесь! — И быстрым движением он перевернул поднос… рассыпав сахар тоже.