Период с 21 года по 25 лет
Травмирующий стрессор:
Я решил остаться в монастыре на год. Нас поселили в здание нового корпуса реабилитационного центра, которое только возвели. По каким-то причинам, отопления в этом здании не было до 26 декабря. Там было постоянно холодно и очень сыро. В тот период у меня была два раза температура 37,5 °C по три месяца, то есть три месяца я не мог сбить температуру. Я испытывал страх, напряжение, беззащитность, разбитость.
Травмирующие события, связанные с необъяснимыми видениями:
Я увидел ЗЛО в моей комнате в монастыре.
Я проснулся ночью от того, что кто-то держит меня за руку. Когда я открыл глаза, то увидел перед собой темную фигуру. Так страшно мне не было никогда в жизни! Я как будто бы попал в ад! У меня было ощущение, что ужас тек по венам вместо крови. Через какое-то время это прошло, но после этого я дико боялся, что это может повториться!
Это повторилось в моей комнате дома.
Я проснулся и увидел, что на меня смотрит человек. Он помахал мне рукой, развернулся и прошел в стену! Я был в диком ужасе и панике! Я не мог об этом рассказать никому дома!
Еще несколько раз я видел подобные видения.
Я чувствовал ужас, страх, напряжение, бессилие, панику, что я беззащитный, сломленный.
Описание рисунка:
Я не могу объяснить, что тогда со мной произошло или происходило. Это за гранью моего понимания. Несколько раз я испытал просто невероятный по силе страх. Когда это происходило, то я уже был трезвый от всех препаратов в течении длительного периода времени.
На рисунке темный силуэт в центре — это первое мое видение в монастыре.
Силуэт справа — это второй опыт, когда человек стоял у меня в комнате.
Силуэт слева — это третий яркий опыт, когда я увидел нечто в верхнем углу комнаты, когда ночевал дома у моей знакомой.
На этом рисунке я изображен просто в виде овала и круга. Там не было меня, был только животный ужас.
Слава Богу этого не повторяется уже много лет.
Но до сих пор у меня есть сильная подсознательная реакция. Я не могу спать, если какая-то часть меня находится вне пределов кровати. Я много раз пытался себя убедить в том, что нет никакой опасности, но ничего не могу с собой поделать. Я автоматически прячу руку под одеяло.
Травмирующие события и хронические стрессоры, связанные со смертью моих знакомых:
Я узнал о смерти нескольких моих знакомых: Гранта, Ярослава и Олега. У меня был шок, страх, бессилие, невозможность изменить что-то.
С того момента, все, что связано с похоронами и кладбищами, вызывали у меня ужас, напряжение.
Хронический стрессор
Я чувствовал одиночество после возвращение в Запорожье из монастыря. Мне не было с кем общаться. Все поменялось после года в реабилитационном центре. Я уже не мог общаться с одноклассниками, потому что 6 лет не общался с ними и употреблял наркотики. Я не мог общаться с теми, кто употреблял наркотики, потому что боялся, что снова начну сам употреблять.
На рисунке изображено как я чувствовал себя тогда: как бестелесное приведение между двумя мирами. Между миром наркоманов и миром обычных людей. У меня было чувство глубокого одиночества, растерянность, ощущение, что я лишний, ненужный, обесцененный, неуверенный.
Травмирующее событие:
В приступе ярости я начал бить собаку палкой. Она легла на живот и раскрыла живот. Я осознал, что я могу сейчас забить собаку до смерти и она меня даже не укусит. У меня выпала палка из руки, и я заплакал. Я чувствовал ярость, вину, мучение, раскаяние, боль.
Родителей не было дома. Были только я и моя сестра. Я отпустил овчарку с поводка гулять и пошел медитировать. Внезапно в комнату забежала моя сестра и сказала, что наша овчарка задушилась. Я выбежал во двор и увидел, что ошейник собаки зацепился за штырь и он превратился в петлю. Пока я побежал за ножом, собака умерла. Мне было страшно, что родители обвинят меня в смерти собаки. Еще в голове были мысли, что теперь я буду рассказывать эту историю и рассказывать о том, как я ее пережил — от этого было отвращение к самому себе. Я похоронил собаку в огороде. Был дождь. Через два дня я заболел воспалением легких. Я чувствовал самоненависть, омерзение, шок, бессилие, ужас, страх, напряжение, что я подавленный.
У меня дома месяц жил мой знакомый Вадим. Однажды, я с Вадимом помогал папе делать крышу. Папа орал на нас, матерился, унижал. Я чувствовал себя униженным, обесцененным, гнев, несправедливость, опозоренным, подавленным, обиду.
Хронический стрессор и травмирующее событие:
После нескольких лет одиночества, одна девушка начала давать мне внимание. Но она была замужем. Я целый год ждал, что она уйдет от мужа, но она не ушла. Апофеозом боли была наша поездка в Крым. Я думал, что там у нас будет свидания, романтика, секс, но этого ничего не было. Когда мы ехали обратно в поезде, то у нас были вторые полки последнего купе плацкарта. На первых полках ехали шахтеры из Донецка, они возвращались из отпуска в Крыму. Всю дорогу они пили пиво и водку. Моя знакомая присоединилась к ним, а я полностью выпал из общения, потому что я не пил. Мне было очень больно! Я так никогда не страдал до этого! Время тянулось мучительно медленно 18.00, 18.02, 18.05, 18.10… мы приезжали в 23.30! Я не знал, как прекратить мучение, потому что это был поезд.
Я чувствовал бессилие, отчаяние, напряжение, что я брошенный, обесцененный, неудачник, лишний, разочарованный, сокрушенный, уничтоженный.
Описание рисунка
На рисунке изображены девушка, которая мне нравилась и шахтеры внизу, а я лежал на второй полке. Я нарисовал вторую полку в виде гроба. Я лежал в гробу и умирал. На руках и ногах я нарисовал оковы. Рядом со мной была смерть. Я был в одном шаге от того, чтобы сорваться и начать снова пить.
Мое сердце разбито.
Я анализировал тогда эту ситуацию и сейчас. Раньше я не мог понять, почему я не ушел из этой ситуации? Я мог пойти в другой вагон или я мог выйти в другом городе. В любом случае, мне нужно было необходимо выйти из ситуации, которая причиняла мне боль. Но я не сделал этого.
Раньше я не мог понять, почему я ничего не сделал?
Сейчас я вижу почему:
— моя мама годами жила с папой и не уходила
— у меня огромная толерантность к боли, я на столько привык жить в боли, что боль перестала быть мотивацией к действиям, переменам
— очень глубоко в подсознании работал механизм, что я бессилен что-то изменить.
Я просто не мог поступить по-другому в этой ситуации.
Травмирующее событие:
Очень болезненное воспоминание.
Я ехал в маршрутке и смотрел на красивую девушку. Она смотрела на меня и улыбалась. Она хотела, чтобы я подошел и познакомился с ней. Я знал глубоко внутри себя, что я не подойду к ней, что я ничего не сделаю! Я вышел из маршрутки. Шел дождь. Я сел на лавочку и заплакал.
Я чувствовал бессилие, горе, подавленность, самоненависть, что я уничтоженный, поврежденный.
Описание рисунка:
На рисунке я сижу на лавочке и плачу. Вокруг моего тела появился каркас. Это невероятно точное описание моих ощущений, которые я начал проживать тогда и чувствовал следующие годы. Это ощущение, что я не могу управлять своим телом, что я в тюрьме своего тела, что мое тело мне не подконтрольное. Как будто бы у меня образовался непреодолимый мышечный каркас.
Когда я проходил курсы массажа, то массажисты говорили, что у меня в теле есть в нескольких зонах гипернапряжение мышц.
Травмирующее событие, которое перетекло в хронический стрессор:
Мне отказала девушка из социальной службы, которая мне очень нравилась. После этого я попал в свою первую депрессию в трезвости, без наркотиков и алкоголя. Я чувствовал горе, разочарование что я ненужный, неценный, поврежденный, сломленный.
Начиная с 22–23 лет, я начал регулярно попадать в депрессии. Когда я говорю про депрессии, то я говорю не про плохое самочувствие. У меня были почти все признаки депрессии, которые изложены в литературе:
Я не вставал с кровати, у меня не было желания жить, у меня были мысли про самоубийство, я часами смотрел фильмы или читал книги, ходил в туалет в банку в моей комнате.
Депрессия (от лат. deprimo «давить <вниз>, подавить») — психическое расстройство, основными признаками которого являются сниженное настроение и снижение или утрата способности получать удовольствие (ангедония). К дополнительным симптомам депрессии могут относиться сниженная самооценка, неадекватное чувство вины, пессимизм, нарушение концентрации, расстройства сна и аппетита, суицидальные тенденции. Тяжелые формы депрессии характеризуются так называемой «депрессивной триадой»: снижением настроения, заторможенностью мышления и двигательной заторможенностью.
Одним из заданий по Ядру травмы, когда оно полностью прописано, является упражнение «Кнопки». Зачастую есть 3–5 самых сильных негативных чувств, которые больше всего влияют на человека, который пережил длительный травмирующий опыт. Для меня это:
Ощущение, что я лишний, напряжение, бессилие, разочарование в ожиданиях — четыре базовых чувства депрессии, четыре кнопки, четыре всадника Апокалипсиса. Каждое из этих чувств я переживаю очень остро. Мои депрессии у меня развивались, когда я попадал одновременно в ситуации, где активизировались 2 и больше чувств. Самые тяжелые состояния, когда я проживал ситуации, где задевались все четыре чувства. В след за ними были чувства:
Я чувствовал агонию, самоненависть, самобичевание, что я сломленный, страдание, подавленный, у меня появились мысли о самоубийстве.
Описание рисунка:
На рисунке изображена гора чувств, которые просто меня завалили. Я маленький и потерянный. Из-за неумения распознавать свои чувства и работать с ними, я снова и снова попадал в депрессии.
Хронические стрессоры:
Мама и папа навязывали мне пойти работать на завод. Я ненавидел все что связано с заводами. Это было против моей природы, но они годами долбили мне об этом! Я чувствовал ярость, подавленность, что я ненужный, неценный, бессильный.
На рисунке изображен мой страх работать. Мои родители, начиная с того, как мне было 9-10 лет, работали дома. К папе приезжали клиенты делать машины, мама занималась хозяйством. Я осознал, что я перенял их модель поведения и стремился работать дома.
На рисунке, я нахожусь в коконе. В моем коконе все есть: туалет, еда, компьютер. Вокруг меня темнота, неизвестность, напряжение, там страшно.
Но стоит посмотреть за пределы этого кокона и там классная, красивая, яркая и насыщенная жизнь!
Хронический стрессор:
Папа и мама до 25 лет не говорили, что любят меня. Я помню, как я стоял в своей комнате и смотрел в окно. Я пытался вспомнить, когда мне в последний раз говорили фразу: «Я тебя люблю!».
Неожиданно, я осознал, что мои родители НИ РАЗУ В ЖИЗНИ не говорили мне: «Я тебя люблю!».
Единственное, что я слышал: «Я тебя тоже!».
«Мама, я тебя люблю!»
«Я тебя тоже!»
«Папа, я тебя люблю!»
«Я тебя тоже!».
Я сидел тогда в комнате и заплакал! Я чувствовал, что я плохой, не любимый, брошенный, поломанный, лишний, ненужный.
Травмирующее событие:
Мне было невыносимо плохо. Было около 23.00. Я сидел за столом в моей комнате и думал про самоубийство.
Часть меня говорила: "Убей себя! Просто вскрой вены! Тебе станет легче!"
Вторая часть меня говорила: "Ты ничтожество! Слабак! Ты не мужик, ты не можешь вскрыть себе вены и покончить с этим всем!".
Я чувствовал, что я замер и не мог пошевелиться. Внезапно, ко мне пришла мысль позвонить моему другу Юре. Я позвонил Юре и заплакал, рассказывая, что мне больно и у меня мысли о самоубийстве. Возможно, это спасло тогда мою жизнь. Часть напряжения вышла из меня через слезы.
Я чувствовал отчаяние, напряжение, страх.
Травмирующее событие:
Я был в гостях у моего знакомого. Мне дали подержать его сына. Ко мне пришла в голову мысль: «А вдруг, я буду стоять на балконе и выброшу ребенка в окно? А потом даже не смогу объяснить, как это произошло!». Я испытал ужас, испуг, страх, что я поврежденный, уродливый
Хронические стрессоры:
Папа унижал и кричал на меня.
Я чувствовал бессилие, напряжение, боль, ненависть, ярость, неуважение, что я обесцененный, ненужный.
Критика и недовольство мамы во всем, чтобы я не делал.
Я чувствовал бессилие, обиду, ярость, не заслуженность, напряжение, что я поврежденный, обесцененный, подавленный.
После того, как я сделал Ядро травмы и нарисовал рисунки мне стали очень понятны феномены, которые происходили со мной, когда я ездил в гости к родителям в Запорожье.
Я ехал в поезде в хорошем настроении и желании поделиться чем-то хорошим с родителями. Но я не понимал, почему я начинал чувствовать физическое напряжение прямо на перроне, когда видел папу?
Пока мы доходили до машины, я начинал чувствовать эмоциональную подавленность. В машине у меня наступал умственный ступор, и я не знал, о чем говорить с папой?
Когда я садился в поезд и уезжал из Запорожья, то испытывал физическое расслабление, эмоциональное сожаление и ментальное непонимание, почему я так себя вел с родителями?
Я проживал чувства:
Напряжение, страх, гнев, подавленность, обида, обесцененный, лишний, нелюбимый, вина
Описание рисунка:
Когда я анализировал рисунки, то я увидел, что я нарисовал мышечный каркас вокруг моего тела. Особенно четко это будет видно на одном из последних рисунков, где я изобразил бессилие
На этом рисунке тема мышечного каркаса вокруг моего тела развилась. Вокруг меня как будто бы появилась оболочка, я все время был напряжен, осознанно или неосознанно.
На рисунке папа кричит на меня с одной стороны, мама критикует, с другой стороны. У меня на рисунке два рта: один кричит в ответ родителям, а второй молчит. Я не мог сказать родителям о своих чувствах, что мне больно слышать их слова, что мне нужна их поддержка, любовь забота, похвала, а не крик и критика. Я мог не звонить родителям неделями, потому что у меня не было чем похвалиться, чем похвастаться, что рассказать. Если я пытался рассказать о трудностях, которые я переживаю, то мне просто не давали высказаться, поэтому я молчал и проживал эти трудности сам.
Хронический стрессор:
Я боялся пересекать мост, потому что у меня был страх, что он рухнет. Я испытывал панику, ужас, бессилие.
Я занимался английским языком с соседской девочкой, и ее мама не заплатила мне за месяц занятий, потому что она поссорилась с моей сестрой. Я чувствовал несправедливость, ярость, обиду, бессилие, беззащитность, напряжение.
Травмирующее событие, которое переросло в стрессор:
До 30 лет, моя сестра Оля была более-менее нормальным человеком. Она была замужем, у нее был сын. Она много лет проработала проводником на железной дороге, потом была начальником склада на вокзале. Оля поехала в Луцк, чтобы заработать деньги. Что-то очень болезненное и страшное произошло с ней там. Она вернулась другим человеком, она полностью закрылась. Она сошла с ума. Ей диагностировали шизофрению. Она украла у меня деньги. Я боялся поворачиваться к ней спиной. Я перестал с ней общаться. Я чувствовал беззащитность, гнев, боль, небезопасность, страх, напряжение, бессилие, брезгливость, вину
Хронический стрессор:
У меня появилась боль в ногах. Сначала это был дискомфорт и боль по 1–2 дня. Потом с каждым годом становилось все хуже и хуже. Меня лечили много разных врачей и ставили разные диагнозы. Ничего не помогало. Иногда были дни, когда я не мог ходить от боли. Были ночи, когда я просыпался от боли. Мне было страшно, что я стану калекой и инвалидом.
Мой друг собрал 5 тысяч долларов, чтобы отвезти меня на диагностику в Израиль. Там мне сказали, что у меня неизлечимое аутоиммунное заболевание — спондилоартрит или болезнь Бехтерева. Его можно только сдерживать, но не излечить. У меня было ощущения, что ворота ада захлопнулись за мной. Я неизлечим, вот что я услышал!
Когда у меня начинались болевые ощущения, то я очень расстраивался и больше не мог ни на чем концентрироваться. Я боялся, что мне снова будет очень больно.
Я чувствовал боль, страх, панику, напряжение, беззащитность, уязвимость, одиночество, уныние, скорбь.
Родители не вникнули за много лет в суть моей болезни. Я много раз рассказывал, чем я болею, что это серьезная болезнь, которая не лечится подорожником, но они снова и снова давали дурацкие советы. Высказывали абсурдные предположения на уровне погрей спину и тебе станет легче.
Я чувствовал ярость, обесцененность, подавленность, что я ненужный, пренебрегаемый.
Два года назад моя болезнь начала прогрессировать.
У меня месяц под утро болело в груди.
Я просыпался от боли в 4 утра и оставшуюся часть времени до утра спал сидя.
Я прошел несколько врачей, пока один из них не сказала, что у меня произошло прогрессирование моей болезни с таза в грудной отдел.
Она сказала фразу, которая разбила мне сердце: «Вам нужно есть таблетки до крышки гроба!».
Я чувствовал отчаяние, бессилие, страх, гнев.
Описание рисунка
В центре рисунка изображен я. У меня большой красный очаг поражения в тазовом суставе. Этот очаг символизирует боль. Эта боль поражает ноги и грудь, а потом доходит до глаз и застилает все вокруг. Я перестаю видеть что-то хорошее, людей, друзей, девушек. Я залипаю в переживании чувства боли или страха боли.
Если разбить боль по шкале от 1 до 10 балла, то у меня есть опыт, когда боль доходила до 8 баллов, если учесть, что 9-10 баллов — это состояние болевого шока.
С годами я стал бояться возвращения боли. Это начало проявляться в том, что когда я чувствовал дискомфорт на 1–3 балла, то я очень сильно расстраивался и переставал воспринимать что-то хорошее.
Хронический стрессор:
Я много раз пробовал регистрироваться на сайтах знакомств. Там я мог написать девушкам, к которым я не мог подойти в реальной жизни из-за физической скованности. Но снова и снова получал отказы. Я не понимаю, как люди развивают отношения через интернет.
Я чувствовал, горе, одиночество, напряжение, что лишний, ненужный, уродливый, неудачник, поврежденный.
Описание рисунка:
На рисунке у меня потухшие глаза. Я полностью залип в монитор и погрузился в свой кокон. Там безопасно, там никто не обидит, там мир иллюзий, но по моему рту видно, что я не счастлив. Это всего лишь иллюзия. Побег от реальности.
Вокруг меня множество красивых девушек, но из-за огромного количества накопленных и непроработанных травм, я не мог к ним подойти, несмотря на то, что я выгляжу хорошо, я хорошо сложенный, я классно одет, у меня много сильных качеств и т. д.
Хронический стрессор:
Папа боялся клиентов и сильных мужчин.
Я много раз видел, как папа боится клиентов, которые приезжали к нам делать машины. Он боялся госслужащих, он боялся милицию, он боялся многих людей. Но когда он был дома, то он превращался в орущего монстра!
Я чувствовал несправедливость, обиду, гнев, презрение, отвращение.
С годами мой папа начал стареть и это стало проявляться все чаще и чаще. Я видел, какой он слабый, трусливый и растерянный, когда перед ним появляется какая-то сильная фигура, человек с деньгами или госслужащий. Я видел, как папа боялся женщин в госорганах. Но дома он по-прежнему вел себя, как тиран.
На рисунке я сижу в самом низу рисунка. Я спрятался и смотрю на папу. Я вижу, что у него две личности: одна слабая и наполненная страхом, а вторая злая и агрессивная. В этом рисунке я увидел, что годами я попадал в регрессивное состояние при виде агрессии папы, я попадал в состояние маленького ребенка, который прячется и боится папу. Этот маленький ребенок потерялся среди всей той боли, которую он пережил в течении жизни. Много лет при одном громком крике папы я, уже будучи взрослым, проваливался в того маленького беззащитного ребенка. И это происходило не только с криком папы. Тоже самое происходило, когда я видел конфликты и ссоры других людей. Я сжимался внутри, чувствовал напряжение, страх, бессилие и беззащитность маленького ребенка. Я не ощущался себя взрослым и сильным до тех пор, пока это было в моем бессознательном. Пока я не поднял это на уровень сознания.
Хронические стрессоры:
Критика моих переводов и семинаров.
Я начал делать переводы и семинары по теме зависимости от алкоголя и наркотиков. Я тратил много сил и времени на это бесплатно. Огромное количество людей мне писали благодарность, но я ее не слышал. Я слышал только критику от нескольких людей, которые даже не читали мой материал.
Я чувствовал несправедливость, напряжение, что я беззащитный, разочарованный.
Страх комплиментов
Мне начали говорить и писать хорошие слова по поводу моих переводов и семинаров, но я долгое время был напряжен, читая или слушая их. Я все время ждал слова «но». Все хорошо, «но» и я ждал критики.
Я чувствовал напряжение.
В какой-то момент много лет назад я стал публичной личностью, про меня узнало множество людей. Мне писали и ко мне обращались самые разные люди, хорошие и не очень. Из-за того, что у меня было много травмирующего моего личного опыта от родителей и мало понимания того, что в интернете люди ведут себя по-другому, я начал вовлекаться в длительные переписки с людьми, которые хотели со мной поспорить.
У меня появился страх новых электронных писем, страх сообщений в соцсетях и страх читать комментарии к постам. Я все время ожидал очередной порции критики.
Описание рисунка:
На рисунке видно, что передо мной стоит огромное существо, которое ранит меня. Я борюсь с ним. Но если присмотреться, то это существо питается моей энергией, от меня к этому монстру тянутся провода, через которые я сам подпитываю его. Внутри меня сидит плачущий мальчик, который привык, что его постоянно обижают родители и моя психика яростно боролась с теми людьми, которые писали мне критические комментарии. Когда я вовлекался в эту переписку, то переставал видеть людей рядом, я полностью погружался в ментальную борьбу.
Я помню момент, когда я вдруг осознал это…
Мне написал комментарий в Facebook какой-то незнакомый мне человек из какого-то города в России. Я начал с ним переписываться, и эта переписка превратилась в спор. В какой-то момент, я вдруг осознал, что я не знаю этого человека, а он не знает меня. Я сейчас потрачу впустую несколько часов своей жизни на эту ненужную переписку. Я встал из-за компьютера и предложил моей сестре пойти в кино. С тех пор, я просто блокирую людей, которые хотят со мной спорить в соцсетях, пишут мне странные комментарии и т. д.
Мне до сих пор иногда страшно читать новые письма в электронной почте и комментарии к моим постам, потому что я опасаюсь каких-то критических высказываний.
Но благодаря Ядру травмы я осознал несколько важных вещей: под агрессией всегда есть другие чувства, счастливые люди не будут писать что-то, чтобы обидеть другого человека и то, что часть моих реакций являются отголосками моих старых травм. Мне просто не нужно вливать свою энергию в слова незнакомых мне людей.
На этом можно подвести черту четвертого периода моей жизни, который длился с 21 до 26 лет, это был период жизни в Запорожье с родителями после моего возвращения из Мелитополя:
— с 10 до 15 лет у меня был футбол для снятия стресса, с 15 до 21 года наркотики. После того, как из моей жизни ушли футбол и наркотики, то мои травмы накрыли меня и в моей жизни появились депрессии.
— Четыре самых тяжелых чувства, «слепка», для меня — это напряжение, разочарование от ожиданий, бессилие и ощущение, что я лишний
— Я был уже взрослым мужчиной, но мои родители продолжали относиться ко мне, как к ребенку: меня не выслушивали, перебивали, на меня орали, матерились и т. д. Я помню, как осознал, что трачу половину своей энергии на то, чтобы не ненавидеть родителей. У меня было много гнева от той боли, которую причиняли мне родители, но я подавлял ее и направлял на самого себя.
— Мои проблемы с женщинами продолжали усугубляться. Я понял, что в женщинах искал маму, поэтому много лет у меня были сексуальные отношения с более старшими женщинами.
— У меня сформировалась самоизоляция и проводил почти все свое время дома, в своей комнате, возле компьютера.
— Я в полной мере был погружен в Треугольник Карпмана в своих отношениях с родителями. Меня спасало в тот период, это роль спасателя и моя активная работа в помощи алкоголикам и наркоманам. Так я убегал от боли. Но проблема не решалась.
— У меня сформировался «слепок» общения с людьми через буфер в виде ноутбука и смартфона.
— Я не мог «присвоить» себе комплименты и хорошие слова по поводу самого себя, я не моги «присвоить» себе мои изменения и достижения.
В психологии есть такой термин «присвоение» — это способность человека «присваивать» себе свои заслуги, чувствовать себя значимым за счет своих хороших поступков и достижений. Одним из признаков дисфункциональной семьи, является отсутствие или сложности у детей «присваивать» свои заслуги, потому что их родители мало или никогда не хвалили их за хорошие поступки и часто или всегда критиковали за плохие поступки. В данных условиях формируется шаблон мышления, при котором психика может «распознавать» критику, но не «видеть» и «слышать» комплименты.