Урок № 10. Самый важный урок 150 000 сканов заключается в том, что вы можете изменить свой мозг – и это изменит вашу жизнь

Это самый главный и волнующий урок, который извлекли для себя наши пациенты. И это личный урок для меня.

МОЙ ПЛЕМЯННИК ЭНДИ: СТОЛКНОВЕНИЕ С КАТАСТРОФОЙ

Вечером в апреле 1995 года мне поступил звонок с сообщением о том, что мой девятилетний крестный сын Эндрю, который также был моим родственником, напал на маленькую девочку на бейсбольном поле без какой-либо видимой причины. Звонила моя свояченица Шерри, которая была потрясена этим происшествием.

– С ним что-то случилось? – спросил я.

– Дэнни, он стал другим, – ответила она. – Он стал грубым и больше не улыбается. Когда я сегодня убиралась в его комнате, то нашла два его рисунка. На одном он изобразил себя, повешенным на дереве. На другой картинке он расстреливал детей.

Я сказал Шерри, что хочу видеть Эндрю уже завтра. Они приехали из Южной Калифорнии в Северную Калифорнию, где находилась наша первая клиника. Когда я вошел в кабинет и увидел Энди, сидевшего на кушетке, моя сердце растаяло. Я любил этого ребенка и очень беспокоился за него.

– Привет, как дела? – спросил я.

– Дядя Дэнни, я все время злюсь и не знаю почему, – сказал он.

– Кто-то обидел тебя? – спросил я.

– Нет.

– Может быть, тебя дразнят в школе?

– Нет.

– Кто-нибудь трогал тебя в тех местах, которые не положено трогать? – я пытался найти причину его поведения.

– Нет, – снова ответил он.

Моей первой мыслью было: «Ты должен просканировать его». Поскольку мы всегда ведем внутренний диалог, я подумал: «Ты хочешь сканировать всех подряд. Может быть, это потому, что он второй сын в семье из Ливана, а ты тоже был вторым ребенком в ливанской семье». Потом у меня в голове прозвучал голос разума: «Прекрати! Девятилетние мальчики не нападают на людей без всякой причины. Просканируй его. Если его томограмма окажется нормальной, ты продолжишь искать причины его поведения в другом».

Я отправился с Энди в томографический центр и держал его за руку, пока он обнимал своего плюшевого медведя во время сканирования. Когда его томограмму вывели на компьютерный монитор, я увидел, что у Энди вообще не функционирует левая височная доля. Я посмотрел на своего наставника, доктора Джека Палди, и спросил:

– Почему у него нет левой височной доли?

Чтобы Шерри и мой брат Джим не услышали его, доктор Палди написал ответ на листке бумаги: «Это киста, инсульт или опухоль». Я был сильно опечален, но в то же время испытал некоторое облегчение: возможно, это было объяснением необычного поведения Энди. На следующий день Эндрю прошел магнитно-резонансную томографию, показавшую наличие кисты (заполненной жидкостью капсулы) размером с мяч для гольфа, занимавшей то место, где должна была находиться левая височная доля. К тому времени мы уже установили корреляцию между нарушениями левой височной доли и склонностью к насилию. Я позвонил педиатру Эндрю в Южную Калифорнию и попросил его найти хирурга, который смог бы удалить кисту.

Через две недели педиатр перезвонил и сказал, что он побеседовал с тремя врачами-нейробиологами. Никто из них не рекомендовал что-то сделать с кистой, и они считали, что это обстоятельство, скорее всего, никак не связано с поведением Эндрю.

– Они не станут оперировать его при отсутствии реальных симптомов, – сказал он мне.

– Давайте разберемся, – сказал я, с трудом сдерживая ярость. – У меня есть мальчик со склонностью к насилию и суициду. Что вы называете реальными симптомами?

– Думаю, они имеют в виду припадки, потерю сознания или проблемы с речью, – ответил он.

– Это какое-то безумие, – сказал я и повесил трубку.

Потом я позвонил своей знакомой из Гарварда, которая была детским врачом-нейробиологом, и услышал от нее то же самое. Я раздраженно подумал: «Нейробиологи… нейробиологи… Нейрохирурги. Нейробиологи наблюдают, нейрохирурги оперируют». Я позвонил в отделение детской нейрохирургии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и поговорил с д-ром Йоргом Лазарефф, который впоследствии прославился операцией по разъединению близнецов из Гватемалы со сросшимися головами. Впрочем, для меня он и раньше был знаменитостью. Выслушав мой рассказ про Эндрю, он сказал:

– Когда киста является причиной серьезных симптомов, мы удаляем ее. Очевидно, у него серьезные симптомы.

«Вот это деловой подход», – подумал я.

После операции я получил два телефонных звонка. Один звонок был от Шерри, которая была сильно взволнована. Она сообщила, что операция прошла успешно и что когда Энди пришел в себя, он улыбнулся ей.

– Дэнни, он не улыбался уже больше года, – сказала она.

Другой звонок был от доктора Лазарефф, который сказал:

– Доктор Амен, эта киста была настолько агрессивной и так сильно давила на мозг Эндрю, что привела к истончению кости над левой височной долей. Его височная кость была тонкой, как яичная скорлупа. Если бы он ударился головой, это привело бы к мгновенной смерти. В любом случае, Эндрю умер бы через полгода, если бы не ваша настойчивость.

Я никогда не забуду этот день. В тот день я перестал беспокоиться насчет нашей работы по сканированию мозга и той критики, которую мне пришлось выдержать. 999 психиатров из 1000 посадили бы Эндрю на лекарства или назначили ему психотерапию. Я стал работать еще энергичнее. Эндрю повезло в том смысле, что нашелся человек, который любил его и обратил внимание на состояние его мозга. Теперь, 23 года спустя, Эндрю женат, работает, у него есть свой дом и он платит налоги. Благодаря тому, что кто-то заглянул в его мозг, он смог побыть замечательным сыном и мужем и станет хорошим отцом и дедом.

Как вы можете что-то по-настоящему узнать, если не увидите своими глазами? Если вы не видите, то не можете по-настоящему помогать людям. Это не наука и не медицина, а обычная глупость. Мы можем поумнеть. Когда я думаю о самом главном уроке, который я усвоил на основании 150 000 сканов, сделанных в наших клиниках, то формулирую его так: Вы в буквальном смысле можете изменять человеческий мозг, и когда вы делаете это, то изменяете человеческую жизнь.

В ноябре 2017 года кто-то без моего ведома разместил на Facebook шестиминутный видеоклип, где я рассказываю историю Эндрю во время лекции, которую я прочитал в Сэддлбэке, Южная Калифорния[363]. Этот пост стал вирусным и через несколько недель имел 38 миллионов просмотров; им поделились более 700 000 раз и написали 25 000 комментариев. Многие из них довели меня до слез. Вот некоторые из них, особенно тронувшие мою душу.

От Дж. Г.:

Я десять лет не встречался со своим братом, потому что мы боялись его поведения.

Когда он был молод, его приглашали во все лучшие колледжи из-за блестящего ума, но с годами, особенно после военной службы, его психика начала разрушаться. У него было несколько травм головы, но самую тяжелую он пережил в армии. Мой брат стал агрессивным и непредсказуемым человеком, и ему поставили диагноз «шизофрения», как и нашей матери. Тогда, 20 лет назад, это казалось логичным.

Мой брат стал бездомным алкоголикомм и пристрастился к обезболивающим препаратам. Потом он попал под машину и оказался в приюте для ветеранов. До этого его ограбили и избили. Из-за травм в прошлом году ему пришлось провести две операции на мозге.

Неожиданно я и мой другой брат получили звонок от молодого психиатра из клиники для ветеранов. Он сказал, что у нашего брата тяжелая инфекция с повышенным давлением и рубцеванием левой височной доли. Томограмма его мозга выявила несколько травм и инфекционное заражение; психиатр хотел поместить его в клинику для очистки рубцовой ткани, но главный хирург отказался проводить операцию для «бездомного пьяницы». В клинике нашего брата держали в психиатрической палате из-за агрессивного поведения, куда мы и отправились навестить его, и это был один из самых грустных дней в моей жизни. Тот молодой психиатр, который видел томограмму моего брата, был уверен, что его поведение было вызвано травмами мозга и внутричерепным давлением. Он убедил другого нейрохирурга провести операцию…

Через год, когда старший брат вернулся к нам, он стал другим человеком. Это было похоже на чудо. Очень жаль, что все эти годы его считали шизофреником. Я спросил молодого психиатра, почему он так старался помочь моему брату. Он ответил, что убедился в его блестящем интеллекте во время разговора с ним; к тому же он знал, что у брата есть родные, и поэтому обратился к нам. По его словам, у него был другой, очень похожий случай, где пациент стал агрессивным после автомобильной аварии, поэтому он решил поискать родных и нейрохирурга, который бы согласился провести операцию. Благослови Бог этого человека за то, что он занимается медициной.

От С. К.:

В семь лет я впал в глубокую депрессию. Это было очень тяжело. Наконец, в 35 лет я нашел психиатра, который предложил провести МРТ-сканирование. Что они нашли? Мезиальный височный склероз (рубцевание височной доли), разновидность эпилепсии с ужасными симптомами. Сейчас я принимаю лекарства, и моя жизнь совершенно изменилась.

От Дж. П.:

Я годами страдал от тревоги, депрессии, моя личность изменилась. У меня были «эпизоды», когда сказанные или написанные слова не имели для меня никакого смысла. Я рассказал об этих эпизодах психологу и лечащему врачу, но они не знали, что со мной происходит. Тогда я сменил психиатра, и меня послали на ЭКГ. Что-то пошло не так, и меня направили на магнитно-резонансное сканирование, где обнаружили опухоль (менингиому). Меня сразу же отправили в клинику и через три дня удалили ее. Уже пять лет я не испытываю беспокойства, депрессии и странных «эпизодов». Я больше не принимаю лекарства и снова стал собой. Слава Богу, мой психиатр привел мою жизнь в движение.