Глава третья ТЕОРИЯ СТАИ

Глава третья

ТЕОРИЯ СТАИ

Правда — часть Истины; Истина же чрезвычайно полезна — для избранных. Избранных не по капризу случая, но по согласию в числе таковых оказаться.

Истина воспринимается на двух уровнях: образном и понятийном.

Понятийное оформление части Истины есть теория.

Истина существует «от начала», следовательно, теория стаи как часть Истины существовала всегда.

Интересно то, что знание о стае существовало еще до ее первого воплощения, — выражаясь языком Фрейда, протоорды, — ведь существовало же предзнание о Голгофской смерти Христа еще до грехопадения перволюдей!

Именно стая (противоположность личностного начала) Его и распяла, что закономерно — во все времена в стаях Истина не в чести — умершие и нежить всеми силами стараются ее утратить.

Разумеется, теорию стаи воссоздать пытались. Пусть всего лишь некое ее подобие. Различные приближения к Истине в разные эпохи называли по-разному. Например, психологией масс.

Если ограничиться только этой формой — современной, — то ее основоположником считают француза Ле Бона, жившего в XIX веке.

Нередко Ле Бону приписывают разве что не демоническую роль в истории: высказывается мнение, что именно изложенные им мысли подтолкнули Европу в пропасть кровавых деспотий XX века. Это мнение пытаются доказать тем, что с книгой Ле Бона о психологии масс были знакомы такие диктаторы (любимцы народов), как Гитлер, Муссолини, Франко, де Голль, и, скорее всего, владевший языками Ленин. Указывают также и на то, что все эти вожди и подвластные им иерархии были однотипны и существовали по сформулированным Ле Боном законам.

Мысль о том, что монстры типа начитанного и любящего технику Гитлера получаются из обычных людей в результате знакомства их с некоторой философией, с некоторым внешним понятийно-цифровым знанием — заблуждение. Но коль скоро это заблуждение о логическом мышлении как побудительной причине поступков человеческих масс засела в наших современниках с силой внушения, подкрепленного стремлением к самооправданию, то при выявлении закономерностей существования стаи целесообразно рассмотреть не только для нас еще эмоционально значимых диктаторов типа Гитлера и Сталина, но и какого-нибудь вожака, жившего до Ле Бона. Например, Наполеона, осмысливая события вокруг которого, Ле Бон и создал психологию масс. Или приглядеться к Ганнибалу. Этот и вовсе жил во II веке до нашей эры.

По стопам Ле Бона изучать психологию обывателя и заново ее излагать взялось великое множество профессоров на всех континентах, субсидируемых не только военными ведомствами, но и гражданскими. Ни к чему особенному их умственные усилия, естественно, не привели (куда им до независимого Ле Бона), разве что взамен прежних лебоновских, понятных терминов были введены новые и непонятные, вычурность которых должна была, видимо, подчеркивать избранность профессорской касты (об ангажированных стаей идеологах — в другой части книги) и необходимости оплачивать их рассуждения.

Достоин упоминания разве что французский психолог и философ Серж Московичи (он называет теорию стаи «психологией толп», для него публика — это все та же толпа, только рассредоточившаяся). Под одну обложку он поместил не только взгляды Ле Бона, в соответствии с которыми толпа является игрушкой вождя, но и взгляд противоположный, Фрейда, в соответствии с которым вождь есть всего-навсего исполнитель социального заказа толпы — бессильный клоун. Московичи привлек некоторый психоаналитический материал из творческого наследия Фрейда, тем расширив пространство проблемы, но, по сравнению с Ле Боном, существенно обеднил свою работу конкретно-историческим материалом (возможно, стараясь не выйти за рамки коммерчески выгодного объема книги).

Как бы то ни было, но во всех курсах психологии масс, как бы эти курсы ни назывались, рассматриваются одни и те же вопросы, сводящиеся, в сущности, к следующему:

— почему люди объединяются в братства, которые им явно не на пользу (ни биологически, ни материально)?

— почему в этих толпах (братствах) люди становятся еще глупее, чем когда они рассредотачиваются до состояния публики?

— почему для управления собой братства выбирают вождя; и они ли выбирают?

— почему вождь в общении с публикой всегда патологически лжив?

— чем вождь отличается от остальных людей, исполнителей его воли?

— возможен ли вождь без преступных устремлений?

— почему мертвого вождя часто оплевывают его же при жизни восхвалители (искренние) и, если есть возможность, то и надругиваются над его телом?

— вождь, толпа, агрессия — есть ли альтернатива этому триединству?

— почему эмоции составляющих толпу элементов по отношению к вождю так напоминают невротические процессы?

— есть ли личности, психологически противоположные толпе (публике), как они распознаются по внешним проявлениям (поступкам, выражению лица, предпочитаемым объяснениям картины мироздания) и каково их воздействие на вождя и толпу?

Некоторые из этих вопросов с психокатарсической точки зрения совершенно прозрачны: властвующий над толпой вождь — это тот, кто более других наслаждается процессом убийства (буквального или символического) — потому он и живет, все более и более погружаясь в безысходный омут преступлений. Умножающееся число преступлений неизбежно закономерным образом меняет его душу таким образом, что все вокруг гибнет уже не только от его действий, но со временем от одного его желания. У многих людей рядом с подобным вождем подавляются все жизненные процессы, в частности критическое мышление, и они или гибнут буквально, либо на оставшееся до гибели время становятся элементом какого-нибудь коллективного органа стаи, — становятся как бы плазмой рук вожака, его ног, глаз, органа размножения и так далее. (Обыватели, как правило, типы, — как тут не вспомнить толстовское: «…он относился к тому типу людей…».) Критическое мышление у таких элементов коллективных органов вырождается настолько, что они своего зависимого состояния не осознают, а на логически-цифровом уровне мышления оперируют достаточно случайными конструкциями. Одно из таких внушений мы только что обсуждали — то, что они, исполнители, есть якобы психически суверенные личности и их решения к действиям самостоятельны, результат расчета.

Каждый элемент стаи, поглощенный тем или иным желанием вождя, естественно, осмысливает себя как потенциального (или, якобы ввиду неудачно сложившихся обстоятельств, несостоявшегося) вождя. (Если обратиться к субстае женщин, то даже уродка и законченная тупица норовит вести себя как королева [первая леди, маруха главаря].)

Управление стоящими в иерархии на более низкой ступени элементами (исполнителями) осуществляется психоэнергетически, впрямую и непосредственно. Вожди отличаются всего-навсего тем, что одни из них — наиболее сильные — способны обходиться одним только своим желанием, а другие — не способны, потому и используют некие искусственные приемы, механические и идеологические, повышающие восприимчивость окружающих: качающиеся маятники, колокольчики, ритмичное жестикулирование при публичных выступлениях, сформулированное с помощью идеологов* тотальное вранье, перегружающее ослабленное критическое мышление. Естественно, на начальных этапах карьеры кандидаты в вожди кроме «естественных» психоэнергетических средств вынуждены пользоваться механическими и идеологическими приемами.

Важная черта существования толпы (толпа есть стадо плюс вожак): для психоэнергетической связи между ее элементами расстояния несущественны. Кроме военных примеров массовой паники или единого наступательного порыва можно вспомнить и вполне мирные: в прежние времена, когда отсутствовала электронная связь и промышленный шпионаж, великие открытия подозрительно часто делались в разных частях света одновременно. Но из истории науки мы узнаем только о тех особого склада профессорах, которые успевали, растолкав других, опубликоваться первыми. А сколько исследователей осталось в безвестности! Тех несколько более порядочных, которые долго медлили, перепроверяя результаты и ожидая одобрительной оценки от ближайших своих коллег, пока не обнаруживали, что открытое ими только что опубликовано — но другими? Здесь мы вновь наталкиваемся на понятие «тип».

Психология масс (толп) уже к XIX веку выделила ряд признаков, характерных для боготворимых толпой вождей: тотальная лживость, одержимость моноидеей и т. п., — однако для таких обобщений наблюдателям требовались временные отрезки длиной разве что не в десятилетия. Для практического использования в быту это слишком долго.

Но те же результаты о принадлежности индивида к жреческо-вождистской касте получались всего лишь при взгляде на его интимную жизнь. Дедуктивный метод стал особенно осязаем после того, как стали известны подробности жизни Гитлера. Это один из положительных результатов Второй мировой войны — союзниками были захвачены и стали доступными такие архивы Германии, которые во всех других странах или уничтожаются, или столетиями остаются секретными. (Впрочем, и в античную эпоху стремящиеся к знанию не оставались в неведении: скажем, тот же Тит Ливий, характеризуя Ганнибала, ограничился рассказом о его гомосексуальной наследственности и гомосексуальном окружении — вполне достаточная деталь для восстановления всех остальных обстоятельств жизни великого завоевателя).

Финансируемые вождями государств исследования в области психологии масс изначально строились на утверждении, что вожди бывают плохими и хорошими. Исследователь мог создавать любую теорию, но из нее должно было получаться, что, да, все предыдущие вожди — это мразь, свинарник, а вот нынешний, напротив, — Посланец Неба. Угроза утратить благоволение своего вождя — аргумент для исполнителя серьезный. К тому же это сопровождается утратой и содержания.

Кроме того, при сохранении внутристайного образа мышления в приближениях к теории стаи всегда будут выпирать национальные углы зрения — русский, французский, китайский или еврейский, — по причине несовпадения унаследованных от предков неврозов. Соответственно, будут несколько разниться и выводы. Здесь мы снова обнаруживаем определяющую власть стаи над суждениями виднейших ученых — теперь уже не только и не столько со стороны вождя, сколько по причине предыстории человечества…

В «КАТАРСИСе-2» для построения теории стаи используются новые подходы — их вообще несколько. Значим каждый — совокупность же этих подходов повышает уровень доказанности. Эта объемность облегчает процесс освобождения от эмоциональных пут внушений.

Основные подходы к теории стаи суть следующие:

— биологический;

— психоаналитический (психокатарсический);

— теологический;

— исторический.

Подходы не равноценны.

О возможностях и пределах исторической науки мы поговорим в свое время, при обсуждении новой (для официозных систем знаний) концепции Второй мировой войны. Но и без того понятно, что познание Истины не может зависеть от того, был ли Сталиным или Гитлером составлен тот или иной документ, или нет. Или от того, был ли он вождем уничтожен. Или был ли некий договор заключен с кукишем в кармане или без него. Итак, исторический подход ограничен. Хотя и полезен, поскольку формирует верное мышление о закономерностях поступков людей, облекающихся в конкретные формы событий.

Теологический подход тоже достаточно опорочен — противоположными мнениями богословов по простейшим вопросам. Но и этот подход полезен весьма. В частности, наличием в Библии продублированной системы пророчеств о порядке основных событий человеческой истории.

Психоаналитический подход также не свободен от субъективизма, хотя выгодно отличается тем, что объект, в отличие от сокрытых за стенами архивов документов и в отличие от несуществующих и недостижимых точных переводов Священных Писаний, доступен всегда и всегда находится перед глазами каждого — в истинном, неизмененном виде. Искажен он только толкованиями — внушенными или самооправдательными.

Именно доступность объектов психоанализа и вызывает к методу звериную ненависть вождей. (Они терпимы и к истории, и к богословию: Гитлер, не отвергавший богословия [в особенности ему нравился ислам — идеальная, по его мнению, религия для достижения мирового господства; индуизм — это его прихоть эстета], а тем более историков [подвластных ему], сжигал книги Фрейда. Самого Фрейда он не сжег, а только продал — в Англию, за 100 000 фунтов стерлингов, сумму по тем временам просто астрономическую. Справедливости ради надо сказать, что при Сталине психоаналитические труды хотя и не издавались, но изымались из частного пользования только при обысках, и даже сохранялись в спецхранах, недоступных для не совмещающихся с иерархией.)

Четвертый подход — биологический. В его значимости легко убедиться вспомнив ритуальные танцы, которые устраивали университетские комсомольцы — а студенты всегда были наиболее управляемым волей вождей контингентом населения — вокруг костров из учебных пособий по генетике… Именно с помощью биологического подхода мы делаем первый шаг за пределы последней цивилизации…

Впрочем, одни только биологические познания, не обогащенные психоанализом, богословием и историческим знанием, от бредовых желаний вождей ограждают недостаточно… Пока вожака не выдрессируют на открывание ящика с бананом, многие склонны сидеть голодными.

Вообще говоря, Истина — субстанция совершенно иного рода, чем академическое знание — ее можно постичь даже в ситуации, когда все архивы предусмотрительно сожжены, Священные Писания перевраны переписчиками и переводчиками, а животные (зеркала) перебиты.

Впрочем, и академическое знание будет использовано.

* * *

Теория стаи, если коротко, состоит в следующем:

Стая есть совокупность, состоящая из вожака и стада.

Если стая обезьян, волков или крыс состоит только из вожака и собственно толпы-стада, то род человеческий включает в себя еще и неугодников, и курьеров — но не от иных стай.

Элементы же человеческого рода следующие:

— вождь (вожак);

исполнитель (элемент публики, угодник);

неугодник;

— курьер (вестник, апостол).

«Вождь» — он и есть вождь. Как отмечается в некоторых курсах по психологии масс, вождь непременно окружен флером таинственности, он не «раскрывается» даже в своем семейном кругу (то есть исполнителям непонятны мотивы его поступков). С толпой и подчиненными ему субвождями он патологически лжив. Одержим моноидеей. Не способен к критическому мышлению.

«Исполнитель» — это человек толпы, носитель внушений, объединяющих ее в общность. Главное отличие исполнителя от курьера в том, что исполнитель подсознательно не желает очищения от этих внушений.

Исполнители и вожди — некрофилы.

«Курьер» — он и есть курьер, обыкновенный апостол, не просто посланец, но носитель Истины. (Хотя понятие «курьер» и появилось при обсуждении закономерностей поведения стаи обезьян, однако необходимо уточнить, что «курьер» в стае животных — это не «курьер» среди людей. Общее у них то, что стайные не прислушиваются ни к тем, ни к другим. Отличие же в том, что обезьяний «курьер» — шестерка, низший и послушный элемент иерархии, а вот среди людей — это идеал развития человека как личности.)

«Неугодник» — это человек любого возраста, обладающий некоторой интеллектуальной и эмоциональной обособленностью от вождя. Это — недокурьер. Курьер первой ступени обучения. Партизан, способный драться, находясь в полном окружении, — против сверхвождя.

Вожак подсознательно враждебен неугодникам вообще, а курьерам в особенности — это очевидно. В определенных условиях вожаку (не достигшему силы сверхвождя) свою ненависть к носителям противоположной неугоднической психики скрывать выгодно.

Очевидно также и то, что всякий вождь одержим желанием стать сверхвождем. Точно так же и продолжающее его волю стадо не может ограничиться собой — оно или отмирает, или стремится к господству над все большим и большим числом соседей-исполнителей.

В каком-то смысле каждый некрофил, даже жухлый — вождь. Он — слепок, копия, реплика с действительного вождя. Его цель — карьера, взбирание наверх по ступеням иерархии.

Стая движется к своей погибели — буквальной. И время гибели ее уже приблизилось.

Итак, теория стаи, если предельно коротко, состоит в следующем: все вожди и исполнители (понятия относительные, субвождь — тоже исполнитель) стремятся к мировому господству, отражая лишь желание сверхвождя сформировать единую всепланетную стаю. Однако на пути к этой власти стоят немногочисленные неугодники, которые, провоцируя очередного сверхвождя к приступу паранойи, разваливают всю стаю. Однако всепланетная стая все-таки сформируется, что, как это ни странно, станет моментом ее гибели. Неугодники же не погибнут, а трансформируются в курьеров.

Углубляющиеся на наших глазах процессы изменения психики населения планеты — всей — получат полное свое логическое завершение.

Это — основное.

Однако есть еще многие милые сердцу подробности, которые помогут не просто стряхнуть с себя «цивилизованное» мировоззрение, но и, взорвав его, испепелить.