Кровообращение

Кровообращение

Джонатан Свифт, наверное, не мог подозревать, что в своей книге «Путешествия Гулливера» он замечательным образом предвосхитил эксперименты, которые даже сейчас, в начале XXI века, с его невиданным научно-техническим прогрессом, кажутся фантастическими. Мы имеем в виду эпизод посещения Гулливером академии в Лагадо, где гостеприимные хозяева продемонстрировали гостю новый метод введения информации в человеческий мозг.

Как это нередко бывает, реальные масштабы открытия гипносуггестии не скоро сумели оценить. Пожалуй, нельзя утверждать, что в настоящее время оно оценено в полной мере. Вокруг него как кипели, так продолжают бушевать страсти. Далее мы покажем, что значение этого открытия и возможности его применения трудно переоценить.

Как мы выше отмечали, внушением всегда пользовались, но только с внедрением его в гипнотерапевтическую[101] практику ученые обратили внимание, что оно диктует характер восприятия, далее вопреки противоречащей действительности. Было установлено, что внушение в гипносомнамбулизме имеет силу прямого действия, хотя это не скальпель, не химическое вещество, которые воздействуют и без нашего участия. Воспринимаясь как чувственная реальность, внушение становится материальной силой воздействия на телесные функции организма, полностью подчиняя их себе. Откуда же у него такая сила?

Посредством внушения в гипносомнамбулизме можно вызвать не только ожог, но и выделение крови. В отношении последней возможности высказались многие авторы. Например, Артигалас и Реймонд сообщили случай, происшедший с 22-летней женщиной, которая плакала кровавыми слезами, а их коллега Лагперон при помощи внушения спровоцировал кровавый пот на руке испытуемой.

Историограф гипноза, известный берлинский невропатолог и психиатр Альберт Молль (1862–1939), рассказывает, что профессор Шарко вызвал местное расстройство кровообращения. В течение нескольких дней, внушая, что правая рука загипнотизированного набухает, становится твердой, багровой и холодной, отечной, толще левой, он добился, что рука действительно стала больше левой, сделалась твердой, багровой и температура понизилась почти на три градуса (Молль, 1909).

Врачи А. Молль и О. Форель в считаные минуты вызывали или, наоборот, прекращали месячные у женщин, чем подтверждали влияние психики на эндокринную систему. В «Медицинском обозрении» № 10 за 1887 год отечественный психиатр Ф. П. Кольский сообщает случай внушения месячных. Психоневролог А. А. Крюнцель приводит исследования о влиянии внушения на свертываемость крови (Крюнцель, 1932).

По данным Пьера Жане, у его больной Розы в числе других симптомов бывали длительные маточные кровотечения, которые ему не удавалось остановить прямым внушением, то есть простым запрещением. Находясь в гипносомнамбулизме, она рассказала ему, что однажды остановила кровотечение, приняв раствор эрготина. «Хорошо, — сказал Жане, — каждые два часа вы будете принимать ложку эрготина». Дегипнотизировав Розу, он ни словом не обмолвился о внушении, тем не менее каждые два часа Роза проделывала какое-то странное движение: правая рука ее сгибалась, как будто держала ложку и подносила к открывающемуся рту, при этом Роза делала быстрое глотательное движение. Бесполезно спрашивать, что делает Роза, — она заявляет, что не двигается. Любопытнее всего в этом наблюдении, что кровотечение прекратилось (Жане, 1913, с. 252).

Немецкий психиатр Делиус в журнале «Wie пег Klinische Kundschau» № 13 за 1905 год приводит 60 случаев нарушений менструаций, почти все излеченные внушением в гипносомнамбулизме.

Д-р Льебо опубликовал три случая аменореи[102]. В первом случае дело идет о здоровой двадцатидвухлетней девушке, у которой в течение 6 месяцев не было менструаций. Она была загипнотизирована, и возвращение месячных было назначено Льебо на определенное число. Они появились день в день и были с тех пор правильными. Второй случай относится к 35-летней женщине, у которой внезапно прекратились месячные. Она была приведена в гипносомнамбулическое состояние, и Льебо внушил ей восстановление функции в определенный срок. В назначенное время больная, не подозревая о внушении, явилась к своему врачу сообщить, что месячные у нее возобновились. В третьем случае месячные также восстановились, опоздав на один день против назначенного срока (Liebeault, 1891). Нельзя не сказать, что данные эксперименты принадлежат тому самому французскому сельскому врачу Амбруазу Опосту Льебо (Liebeault Ambroise-Auguste, 1823–1904), ставшему впоследствии родоначальником Нансийской гипнотической школы. Именно Льебо впервые, что важно подчеркнуть, пришла прогрессивная идея массивного применения внушения в терапии.

В журнале «Обозрение гипнотизма» за 1866 год Льебо в двух номерах публикует пространную статью «Исповедь врача-гипнотизера», в которой обобщает итоги своей 25-летней практики в области гипнотерапии. Опыт огромен — 7500 больных, из которых некоторые получили несколько десятков сеансов лечебного гипноза, 19 случаев удаления зубов при помощи суггестивной аналгезии. На основании столь обширного материала Льебо с уверенностью приходит к выводу о большой терапевтической ценности гипноза. В своей примечательной книге «Терапия внушением, ее механизмы» Льебо говорит: «В настоящее время, когда люди науки отдают себя изучению гипнотизма и других состояний, ему подобных, которые демонстрируют силу влияния психического на физическое, любительские сеансы не имеют смысла, равно как призывы к уничтожению этой столько раз проклятой науки. Эти призывы теперь уже никогда не вызовут эхо, поскольку настоящие ученые занялись ею. Уже противники, которые презирали ее вчера, признают ее сегодня, и это так же истинно, как и опасно; завтра, вынужденные к последнему отступлению, они, быть может, опять провозгласят гипнотизм бесполезным, до тех пор пока, пристыженные и побежденные доказательствами, они будут вынуждены восхищаться им за тот свет знаний, которым он озарит психологию, медицину, право, философию, религию, историю и многое другое, в том числе и их самих».

Огюст Льебо.

Дядюшка Льебо — так его звали пациенты — прожил долгую жизнь, длиною в 82 года. До последних дней своей жизни он скромно жил в маленьком домике, который построил, как он говорил, «из камней, которые его собратья бросали в его огород». 17 февраля 1904 года в нем он и умер в глубокой старости, окруженный общим почетом и даже благоговением[103].