? ТРИ ИЗ ТЫСЯЧИ (Открытый ответ на письма)
? ТРИ ИЗ ТЫСЯЧИ (Открытый ответ на письма)
Открытый ответ на письма по поводу публикации книги «О мальчике, который умел летать, или Путь к свободе»
Как известно, книги имеют судьбу. Судьба «Мальчика…» началась 14 лет назад с неприятия его официальной наукой (а поскольку она владела монополией на истину, то о выходе в свет с новыми взглядами, с особым мнением не могло быть и речи). Потом были публикации первых глав (Э 9, 1987, Э 1–3, 1988), канувшие, словно в пустоту — ни единого отклика! — что смутило редакцию, которая приостановила публикацию. На сколько? Может — навсегда?..
И тогда мы решились на радикальную меру — бросили вызов читателю в открытом письме (Э 5, 1988). И выиграли все. Хлынули отклики, редакция возобновила публикацию (Э 10–12, 1988, Э 1–7, 1989).
Создавая «Мальчика…», открывая доселе неведомый человеческий материк, единственная наша мечта — докричаться до живых, помочь жаждущему, дать факел осознавшему себя в темноте, дать руку стремящемуся вырваться из рабства обыденщины, из плена колеи, в которую попал вроде бы случайно, временно, на раз, — и оставался в ней, как выяснилось, навсегда. Наша цель — экология души и, судя по откликам, мы с нею справляемся.
Поводом для этой публикации послужило маленькое событие: мы получили тысячное письмо. На многие из них мы ответили непосредственно, а тут редакция предоставила нам возможность ответить публично.
Письмо из Ленинграда.
«…Я мечтала стать философом — и поступила в университет. Эйфория умерла еще в первом семестре. Преподаватели — ни одного светлого лица! Скука. Жвачка. Банальщина. Штампы. Ни шагу в сторону от марксизма-ленинизма. А жизнь ежечасно цепляет крючками вопросов, но спросить не у кого…
Потом было три потрясения.
Первое — когда прочла — и осознала — что человек — это животное. Только. Всего лишь. И вокруг — огромное стадо, которое затаптывает тех, кто оказывается чужаком, неживотным.
Второе — когда я осознала, что жизнь — это всего 20 000 дней, и треть из них я уже прожила. Прожила с ощущением, что жизнь еще не начиналась.
Третье… третьим была любовь. Почти год я жила своим принцем, мечтала о нем. Не выдержала — пришла к нему сама. Но уже после второго вечера все кончилось. Он был альфонс, а у меня даже после стипухи никогда свободного чирика не водилось — все отдавала матери. Сами понимаете: нас у нее трое, она одна тянет нас, своих детей, — никогда больше двух с половиной косых не зашибала. На четверых! Просуществовать — можно, жить — нет…
Короче — надела я чистые трусики и пошла на Невский. Вот уже третий год пасусь. Сутенеры, рэкетиры, мафия — это само собой. Конечно — риск большой. Всякой венерической дряни столько — никогда бы не поверила. Опять же — СПИД… Но я не колюсь, колес не глотаю, не пью — только делаю вид. Нужно иметь ясную голову и глядеть в оба. Каждую неделю свечку ставлю в Михайловском — Господь жалеет.
По первому же году хатку купила. Однокомнатная, но проект индивидуальный, сантехника фээргэшная, мебель Петя-художник резал. Влетело в копеечку, зато — как мечтала. И — на всю жизнь.
Шмотье — бурда-мурда-зайчатина — это первое, чем заняться пришлось. Потом бриллики пошли. Валюта закапала. «Жигуленок» — свежачок завелся, хочу на «ауди» сменять, но не уверена. Меня один фирмач склонял: у япошек не хуже, а цена божеская.
Ну, и матери хорошо — с первого дня помогаю. Она меня жалеет, но понимает. Думаю, еще на два года меня хватит. Чтоб без заметных потерь. Потом завяжу. Найду мурзика б/у — чтоб уже знал, что почем, чтоб мог оценить, — нарожаю ему деток, и хоть оставшуюся половину жизни проживу по-человечески.
Вот такая философия. Вот такой путь к свободе. Это не университетская жвачка и не ваши сказочки в «Ст. М.». Это — жизнь. Я уже выиграла эту партию, или — переходя на вашу терминологию — решила эту задачу. Вы правы в одном — нужно действовать. А про таланты — лучше не надо. В мире, где нет ничего святого, где все — мерзость, все — продается, вы делаете величайшее зло, ужасную провокацию, пытаясь убедить людей смотреть вверх. Они забудут, что под ногами камни, споткнутся — и окажутся в дерьме. Вы этого хотите?.. До встречи на Невском. Катя тэн— карат».
Непростое письмишко, не так ли?
В нем нет прямых вопросов, поэтому формально оно вроде бы и не требует ответа. Мол, подумаешь, душевный стриптиз, эка невидаль!.. Правда, в нем есть вызов, но как раз этим можно и пренебречь: ведь это вызов не нашей смелости, а стереотипному, обывательскому мировоззрению, вызов трагическим обстоятельствам жизни. Наконец, это вызов самой себе, попытка оправдаться. И если бы дело только в этом, вряд ли письмо было отослано. Но его отослали — значит, хотя бы подсознательно рассчитывали на ответ. Значит, кроме текста (стриптиза) и подтекста (вызова), в нем еще нечто. Какой-то глубинный, первичный смысл…
Полагаем, что это — отчаяние.
Ей плохо. Тошно. Она уже прошла все стадии материального самоутверждения (от мечты о невозможном — мечты, продиктованной обывательскими представлениями об идеале, благополучии и счастье, мечты, которая вмещается в известную триаду — «деньги, деньги, деньги», — будут деньги — купим квартиру, обстановку, машину, шмотки, диплом, общественное положение — купим все! И вот вдруг эта мечта стала материализовываться, вчерашнее невозможное — обретать плоть; появилось ощущение сопричастности, затем — восторг: «у меня это есть! И это! и это!..»; материализованное благополучие подарило апломб и уверенность, но вместе с притуплением голода погасло и чувство; вдруг стало скучно… она попыталась себя взбодрить: «хочу лучше! ярче! больше! дороже, чем у других!..» — жила, словно в лихорадке, взяла, наконец, и эту вершину — но на ней то ли очнулась, то ли прозрела, потому что поняла: дальше дороги нет; вверх — не под силу, да и все заранее известно; прямо — скучно; вниз — страшно, но завлекательно, потому что падение, стремительное нарастание приближающейся гибели еще способно пробудить в ней яркие чувства, ощущение реальности жизни), — и когда добилась всего, чего хотела, вдруг поняла, что проиграла.
Нельзя! не получается! — имея душу, продавать тело, продавать мысль, продавать память, продавать мечту. Продавать совесть. Нельзя. Жизнь так устроена, за все приходится платить. За все! Без исключений. Чтобы забить гвоздь — нужно умело ударить молотком; чтобы иметь хлеб — нужно его вырастить; чтобы жила любовь — нужно отдавать лучшее, что имеешь.
Плата есть обязательно. Всегда.
Соня Мармеладова, продавая свое тело, совершала нравственный подвиг, шла на самопожертвование. Катя, удовлетворяя похоть случайных клиентов, тиражируя эрзацы чувств, вынужденная изо дня в день подавлять, притуплять свое нравственное чувство, проходила школу облагораживания зла.
Она — сама — свою душу изнасиловала.
Ради шмотья, чириков, брилликов, косых…
Они удобны тем, что материальны, что их можно пощупать. Они привлекательны тем, что от них передается уверенность — уверенность в себе и в завтрашнем дне.
Эта философия так проста!
Не нужно ничего доказывать — все убедительно само по себе. Но — парадокс! — этот образ жизни убедителен только со стороны. А когда начинаешь натягивать эти одежки на себя — они оказываются малы. Сколько их ни расшивай, сколько ни дотачивай — все малы! Потому что материальная ценность — едва мы овладели ею, сделали ее своей — в наших глазах тут же теряет в цене. Почему? Если вы внимательно читали «Мальчика…», вы это понимаете: предмет, которым овладели, перестает быть источником чувств (нет новизны — нет и чувства!). Остаются лишь положительные эмоции, кстати, тоже затухающие очень быстро.
Понимаете! — вы смогли, добились, достигли, выстрадали, вырвали зубами — ничего не пожалели, чтоб иметь! — и вот держите в руках… Умом — рады, а душа — молчит. А уж того счастья, о котором мечтали, нет и подавно. Так стоило ли убиваться? Стоило ли жертвовать неповторимыми днями своей жизни? Стоило ли лишать себя радости общения с близкими, с друзьями, с детьми, с природой, с искусством — со всем тем неистощимым прекрасным, что нас окружает? Стоило ли душу свою бессмертную топтать?..
Умный человек понимает это с первого урока, глупый бросается во все тяжкие: вот если ухвачу больше — уж тогда счастье от меня не ускользнет. И он лезет, лезет, берет уж вовсе непосильную вершину — и снова убеждается (разумеется, если уцелела душа и способность к самостоятельному мышлению), — что счастье где-то в другом месте.
Впрочем, может быть, все куда проще. Может быть, Катя вдруг поняла, что денежки, которые она скопила, как ни жмись, через год-два-три растают (тем более что девальвацию пока никто не отменял), автомобиль станет старым и квартира потеряет блеск. С чем же она останется? Ведь все равно же придется, как другим, искать надежного мужа и рожать детей — но сможет ли она теперь любить? А если нет — как жить с нелюбимым? И каких детей она родит — если сможет?..
Прагматические рассуждения, но не исключено, что для нее они куда убедительней нашего плача по ее душе.
Теперь — о трех ее потрясениях.
Первое: «человек — это животное». Конечно. И не только по своим физиологическим особенностям. Подавление естественного развития (еще в материнской утробе — химией, никотином, алкоголем, энергодефицитом; с первого же дня рождения — пеленками; потом коллективным рабством в яслях, детсадах, школах и пр.) задерживает огромное большинство наших соотечественников на уровне эмоций. Почти всех — навсегда. И при всей своей доброжелательности причислить их к людям мы не можем. Это только болванки потенциальных людей. Это только поленья. Повезет — и жизнь в облике папаши Карло вырежет из них Буратино; не повезет — безлико, безвестно, бесследно сгорят, согревая похлебку в чьем-то казанке.
Но ведь Катя — человек! Все в ней выдает обитателя среднего этажа — уровня чувств (кстати, потребителя, что облегчило ей выбор в пользу материальных благ). Находись она этажом выше — на уровне интуиции, уровне решения задач, — никакая сила не удержала бы ее на панели. Но и уровень чувств неплох. Нужно только: 1) знать ему истинную, весьма скромную цену и 2) уметь его ценить (первое — количественная характеристика, второе — качественная).
Именно это, именно былая прописка на уровне чувств (как вы узнаете из главы о технологии наращивания энергопотенциала, прописку на верхних этажах у нас никто не может отнять, она — пожизненная, хотя обстоятельства, разумеется, могут заставить нас жить сколь угодно долго внизу, среди рабов) не дает пропасть Катиной душе, называет истинную цену Катиным успехам.
Именно это рождает в ней отчаяние, давая шанс вернуться к себе.
А будь она с самого начала на уровне эмоций — ничего б этого не было: ни мук, ни письма в редакцию. Она жила бы по принципу: абы день до вечера, укрепляла бы раковину, страшилась бы завтрашнего дня. Еда, работа, сон. В промежутках — ТВ, маленькие наслаждения. Не сомневаемся, для кого-нибудь именно в этом и состоит человеческая жизнь, но со стороны-то видно, что она ничем не отличается от животной. Потому что единственное наше отличие от животных — это отнюдь не речь, как думает большинство из вас (умеет говорить — так он уже и человек!), а способность творчески, сознательно преобразовывать мир. Способность совершенствовать гармонии.
Второе — о краткости жизни, об ограниченности отпущенных нам дней. Мысль банальная и неинтересная из-за очевидности, пока: 1) жизнь вдруг однажды куда-то ускользнет, оставив нас лицом к лицу со смертью; либо 2) анемичная, обескровленная постоянным энергетическим дефицитом, ни разу не реализованная творческая потенция, неожиданно получив энергетический импульс (например, после полноценного, наполненного интересным действием и положительными эмоциями отдыха или на гребне любви), отчего у нее открылись глаза, завопит: «Да что же ты делаешь со своею жизнью, добрый человек?!»
Судя по письму, Катя со смертью не встречалась; следовательно, ее разбудил внезапный творческий импульс. Отчего же произошло потрясение?
Получив творческий импульс, человек на уровне интуиции (творец) начинает действовать. И каждое его творческое действие, каждая созданная им гармония: 1) расширяет его территорию и, значит, 2) укрепляет его жизнь смыслом. Отношение к смерти у него спортивное: он мчится вперегонки со смертью, он должен успеть закончить свое дело раньше, чем смерть его запятнает. Поэтому он думает только о деле, о своем творении. Он должен успеть! Даже — ценою жизни. Дело для него несравнимо важнее.
Великий актер умирает на сцене.
А человек на уровне чувств (потребитель), порхавший всю жизнь с гармонии на гармонию, от удовольствия к удовольствию, — получив творческий импульс, в первый момент переживает его как удовольствие, но попытка реализации творческой идеи прокалывает этот мыльный пузырь.
Во-первых, оказывается, что ему нечем творить — не тот у него энергопотенциал!.. — ни количественно, ни качественно.
Во-вторых, он вдруг осознает, что вся предшествовавшая жизнь, которая представлялась ему не только интересной, но и содержательной, — оказывается, пуста. И по большому счету — прожита зря. И самое ужасное — не видно, как это изменить в будущем.
К счастью для потребителя, он почти тотчас — автоматически — отворачивается от всего, что вызывает у него отрицательные эмоции. И Катя наверняка поступила так же. Во всяком случае, в ее письме нет даже намека на попытку наполнить жизнь смыслом.
Наконец, третье — разочарование в любви…
Любовь, пожалуй, самое яркое и энергоемкое из чувств. Именно энергоемкость исключает доступность любви для обитателей уровня эмоций (разумеется, они никогда не согласятся с этим; ведь это мы знаем, что они кругом ущербны, а они-то полагают, что это вне все плохо, а в их-то душах — все близко к идеалу); именно энергоемкость позволяет обитателям уровня интуиции поддерживать этот огонь (неисчерпаемый источник положительных эмоций) ровным и устойчивым всю жизнь.
Любовь человека на уровне чувств специфична. Это именно то, что обыватель понимает под словом «любовь». То, что превозносят поэты средней руки. Значит — любовь-страсть.
Потребитель склонен увлекаться. Все или ничего! — вот любимый его девиз. Встретив гармонию, близкую его идеалу, потребитель зацикливается на ней. Он не может довольствоваться малым — ему подавай все! сразу! и чем ярче, чем острее ощущения — тем лучше. Причем он откачивает энергию не только от предмета страсти, но и от своего переживания этой страсти: ах, сколь красива моя душа! как сильно я умею чувствовать! как я свободен в своей любви!..
Разумеется, такой ажиотаж не может длиться долго. Едва потребитель достигает уровня энергетического насыщения, как страсть немедленно перегорает. Чтобы спастись от перегрева, нужно убить чувство. А это, как вы помните, делается просто: для этого необходимо сияющее облако чувства выкристаллизовать в мысль. Отрезвление происходит мгновенно: «Боже! и это чудовище я любил? Где же были мои глаза?..»
«Пробка шампанского, с шумом взлетевшая и столь же мгновенно ниспадающая, — вот изрядная картина любви».
Следовательно, Катино разочарование было неотвратимо. Она зафиксировала смерть чувства беспощадным определением — «альфонс», но столь экзотические формулы вовсе не обязательны. Она могла вдруг понять, что ее любимый — дурак, или трус, или жмот. Спасаясь от перегрева, потребитель проявляет чудеса изобретательности в обнаружении пороков своего вчерашнего кумира. Причем ни истинность, ни масштабы явления его не интересуют. Важно только одно: нужен повод, чтобы с чистой совестью отвернуться от вчерашнего предмета чувства.
Таких писем, не имеющих прямого отношения к проблеме таланта, приблизительно каждое третье. Мы разобрали Катино, чтобы показать, как наша концепция ЭПК расшифровывает повседневный материал, почему необходимо владеть этой концепцией, если хочешь жить с открытыми глазами, если хочешь понимать силы, движущие и тобою, и окружающими тебя людьми.
Еще треть писем — собственно о таланте. Их авторы не обратили внимания, что в нашем определении (талант — это способность к самовыражению, позволяющая оригинально решать известные задачи) подразумевается его важнейшее качество: универсальность. Процитируем одно из этих писем. Оно из Харькова, от недавней студентки, а теперь инженера Светланы Диденко.
«…ребятам, которые поступили в вуз «по призванию», вроде бы ваша теория и ни к чему. А остальные — поступили, наконец, определились. Зачем им начинать все сначала? Да и через 2–3 года учебы просто жалко бросать».
«…сейчас, через 5 лет после окончания радиофизического факультета ХГУ, из наших ребят по специальности работает не больше 20 человек. Многие переквалифицировались, кто — в операторы ЭВМ, кто — в воспитатели детского сада, есть работники МВД и Советской Армии. В общем, как говорил один из наших профессоров: «Выпускник университета — специалист широкого профиля».
«Ну, хорошо: вы подсказали поднять энергопотенциал, научили понимать себя и других — а дальше, дальше что? Что мне проку в том энергопотенциале и моем понимании механизма человеческой души, если я не понимаю главного: где та область приложения сил, в которой раскроется мой, именно мой талант? Где мое единственное место? В чем мое призвание?»
Вопрос поставлен правильно. Он — главный. Поэтому сразу даем ответ: призвания к какому-либо конкретному делу не бывает. Это — миф. Не надо большого ума, чтобы глубокомысленно заявить: «талант — от бога». Значит, на одних Господь поглядел — и им дано, других не заметил — и они на всю жизнь обречены быть слепыми мулами общества?.. Хорошо; литературный талант, музыкальный, даже математический — это как-то можно представить; но ведь профессий — тысячи! и в каждой есть свои таланты; значит, Господь ведет специальную бухгалтерию, следит скрупулезно, чтобы время от времени на каждой грядке появлялся талант, иначе ведь не будет прогресса?! И вот одному достается талант сапожника, другому — кондитера, третьему — огородника или кузнеца. И весь фокус в том, чтобы угадать, какой тебе жребий лег. Если угадал — повезло. Не угадал — нет тебе счастья…
Чушь собачья.
Самый бесспорный аргумент против этого — светочи мира, которые — за что бы они ни брались — все делали гениально. Скажем, Леонардо. Жизнь заставляла его заниматься то живописью, то изобретательством, то фортификацией, то философией, — и всюду он оставил не стираемый след. Вы скажете: а Моцарт? Но у Моцарта жизнь сложилась иначе, она не позволяла ему ни перевести дух, ни поглядеть по сторонам, гнала кнутом нужды в узком коридоре — и он всю жизнь творил только музыку.
Так вот, мы считаем, что механизм таланта заложен в каждого из нас. Это механизм превращения дисгармонии в гармонию, гармонии примитивной — в более совершенную. И толчок творческому процессу дает дискомфорт. Дискомфорт, который загоняет человека на уровне эмоций в еще более угнетенное состояние, усугубляя его рабство.
Механизм таланта, механизм преобразования дискомфорта в комфорт, механизм создания и совершенствования гармоний есть в каждом из нас, но для того, чтоб он начал работать, мы должны подтянуть ЭПК до нормы. Причем в норме должны быть и энергопотенциал, и психомоторика, и критичность. Чтоб вы не обманывались на этот счет, предупреждаем сразу: компенсаторные штучки тут не проходят. И тогда: 1) критичность засекает задачи, 2) психомоторика их решает, а 3) энергопотенциал дает всей этой работе жизнь.
Отсюда следует, что механизм таланта включается самопроизвольно. Пока ЭПК ниже нормы, вы либо 1) задач не видите, либо 2) не можете их решить, либо 3) просто отворачиваетесь от них, поскольку не знаете другого способа спастись от дискомфорта.
Отсюда же следует и универсальность таланта. Если это всего лишь механизм, ему безразлично, какой материал вы в него забрасываете. Вчера — математику, сегодня — литературу, завтра — биологию; на входе — дисгармония, на выходе — гармония; вот и все дела. Посреди (сам механизм) — «черный ящик». Пока — черный, но мы надеемся, что к тому времени, когда вы изучите «Мальчика…» до конца, чрево ящика будет вам представляться не слишком черным; во всяком случае, вы будете ориентироваться в нем довольно уверенно.
И последнее: о бывших сокурсниках Светланы Диденко, которые поменяли специальность. Если человек делает это по велению души, ведомый талантом — тогда и говорить не о чем; мы можем только пожелать ему удачи. Но, судя по перечню Светланы, ее сокурсники преодолению (а иначе талант не проявляется) предпочли путь наименьшего, сопротивления. А эта дорога — в противоположном направлении. В ряды потребителей. А чаще всего — в рабство.
Третье письмо представляет тех наших читателей, которые сейчас, немедленно желают получить рекомендацию, как повысить свой энергопотенциал. Процитируем письмо из Воронежа от П. Яковлева (никаких сведений о себе — даже имени — он не сообщил).
«Представим ситуацию. Больной мучается от боли, а рядом стоит врач, который аргументировано, со знанием дела и болезни оного рассказывает ему про новое целительное средство, которым врач обладает и даст его больному, но только после того, как расскажет все больному о его болезни и о лекарстве.
Ситуация, по-моему, аналогична нашей. Дорогие авторы! Вы компетентно вторглись в сферу социальных, личностных «болезней», нащупали ее главную составляющую — энергию, авансом наобещали указать «путь к свободе», раскрыв в принципе главную вашу истину — как этой энергией управлять, как ее аккумулировать, умножать потенциал.
Не справедливее ли было дать эти рекомендации сразу, сначала, параллельно, наконец, аргументируя их вашим, со знанием дела написанным и искренним материалом?»
Вроде бы все по делу? Но только на первый взгляд. Посудите сами: в сотнях писем этой группы наши читатели, мечтая подняться до уровня таланта, требуют от нас лишь одного: научите, как повышать свой энергопотенциал. Но ведь далеко не у всех энергопотенциал в загоне; у многих он в порядке, да вот психомоторика хромает либо критичность не развита. Так почему же никто не требует: немедленно научите, как совершенствовать психомоторику и критичность? Ответ простой: пока никто не понял, как важна психомоторика (именно она отмеряет величину заряда, чтоб ой не разорвал вашу пушку, она, же обеспечивает баллистику летящего к цели снаряда) и тем более не знает, что такое критичность (благодаря которой мы находим цель и точно определяем расстояние до нее).
Не будем спешить. Как верно предположил П. Яковлев, наши методики достаточно просты. Скажем больше: они настолько просты, что у неподготовленного читателя могут вызвать недоверие; хуже того — оставят его равнодушным. И тогда путь к себе, путь к оживлению таланта окажется заказанным навсегда.
Вот почему мы считаем свой порядок подачи материала наилучшим. Есть ли смысл дарить неграмотному Библию? Разумно ли давать в руки дикарю заряженный автомат Калашникова? А вот когда — идя за нами след в след — вы освободитесь от мифов, победите страх, начнете понимать себя и других, узнаете, как Преодолевать сомнения и делать сознательный выбор, — только тогда простота наших методик не скроет от вас всей их глубины, только тогда мы будем уверены, что вы не смалодушничаете и не свернете в сторону, пока не придете к цели — к своему таланту. К себе как воплощенному человеку.