Игнорирование и обесценивание/преувеличение

Понятие о способах искажения реальности

В предыдущей главе мы показали, как происходит подмена аутентичных эмоций и чувств замещающими. В ходе этого процесса, как и при формировании других групп сценарных убеждений, ведущую роль играет искажение воспринимаемой информации.

Искажение реальности – механизм обработки значимой информации, формирующий и подкрепляющий дезадаптивные и деструктивные представления человека о реальности. Проявляется в игнорировании реальных фактов либо в обесценивании или преувеличении (раздувании) их значимости для удовлетворения конкретных потребностей.

Игнорирование, обесценивание/преувеличение («раздувание») – неосознаваемые способы искажения информации, связанной с решением проблемы. Искажение содержит в себе как игнорирование «слона-то я и не приметил», так и преувеличение «делать из мухи слона». И обесценивание: «плюй в глаза – все Божья роса». А вот и комплексные примеры: восходящий к Библии «В чужом глазу сориночку заметил, а в своем – бревна не замечал» и из русской классики «От других мне хвала – что зола. От тебя и хула – похвала» (А. Ахматова). Преувеличивая одну часть, мы преуменьшаем другую, а иногда и просто не видим ее.

Искажение реальности используется для подтверждения своих сценарных верований и убеждений и оправдания пассивности при решении проблемы.

Ребенок адаптируется к социуму и при поддержке родителей получает в подарок за хорошее поведение «розовые очки», через которые начинает смотреть на мир и видеть все приукрашенным, в розовом цвете. А за плохое поведение – осколок от волшебного зеркала тролля. Проиллюстрируем эту метафору отрывком из сказки Х. Андерсена «Снежная Королева». Тролль, злющий, как дьявол, «смастерил такое зеркало, в котором все доброе и прекрасное уменьшалось и искажалось донельзя, все же негодное и безобразное выступало еще ярче, казалось еще хуже. «Теперь только можно увидеть весь мир людей в их настоящем свете», – говорил тролль. И не было ни одной страны, не осталось ни одного человека, которые бы не отразились в искаженном виде».

Мы проводим долговременную работу с терапевтическими группами, которая может продолжаться от нескольких месяцев до нескольких лет. Обычно при первой встрече после длительного перерыва мы предлагаем участникам подвигаться по комнате. Выбрать себе партнера или партеров и обменяться с ними транзакциями и поглаживаниями. Предлагаем рассказать о том, что значительного и важного произошло за это время. Мы просим участников отследить: кого выбрали, с кем говорили, что рассказали, насколько важна информация и… что скрыли? «Что вы проигнорировали? В себе? В других? В мире вокруг вас?» – спрашиваем мы участников, и это хорошие вопросы для начала терапевтической работы в группе.

Рассмотрим области искажения, которые затрагивают отношения человека к себе, другим и ситуации. Области искажения хорошо определяются по экзистенциальным, жизненным позициям. Признание неблагополучия (не ОК) указывает на искажение реальности. Например, когда я признаю, что Я – неблагополучен, то игнорирую или обесцениваю свои способности думать, решать, меняться, принимать ответственность. Я игнорирую или обесцениваю возможность стать благополучным. Если я признаю неблагополучность другого (Вы неблагополучны, не ОК), то игнорирую и обесцениваю аналогичные черты и возможности в другом. Если для меня мир вокруг плох, враждебен и от него нельзя ждать ничего хорошего, то все усилия в этой жизни для меня и других бесполезны и бессмысленны.

Существуют следующие типы искажения – игнорирование и обесценивание стимулов, проблем, выбора и способностей. Игнорируя стимул, клиент не видит или обесценивает сам факт существования события. «Он вовсе не пьет» – заявляет, например, на сессии жена алкоголика. Обесценивая проблему, человек понимает, что что-то происходит, но игнорирует проблему, которая стоит за стимулом. Продолжим с нашей клиенткой – женой алкоголика. Она говорит: «У меня нет проблем, я пришла, потому что муж пьет и ребенок не успевает в школе». «Это не мои проблемы» – желание не вскрывать, не трогать уже закапсулированые, спрятанные далеко проблемы с целью сохранения спокойствия, временного затишья. Это похоже на детскую игру в прятки, когда ребенок закрывает ладошками глаза и говорит, что спрятался.

Следующий тип – игнорирование возможностей выбора. Человек понимает, что что-то происходит, что это составляет проблему, но он игнорирует возможность решить эту проблему.

Часто клиенты, приходящие на психотерапию, осознают стимул, проблему. Они сделали выбор – пришли за помощью, но игнорируют собственные способности и ждут волшебного превращения. «Доктор, введите меня в гипнотическое состояние и внушите, чтобы я не пил». Или «Закодируйте его, сил нет терпеть».

Когда мы начинаем процесс искажения, то ставим фильтры игнорирования (рис. 11). Пропуская событие через эти фильтры, мы на выходе получаем маленькую нестрашную ситуацию, с которой легко справиться, а можно и вообще не обратить на нее внимания. Или же наоборот, на выходе мы получаем маленькое, совсем незначительное достижение. Хотя вначале казалось, что приняли судьбоносное решение и получили эпохальный результат.

Рис. 11. Фильтры игнорирования

Разберем пример. Я веду семинар. Перерыв на обед, и я иду в кафе рядом с местом проведения семинара. Я сижу и жду заказа. Спешу. Обещали обслужить быстро, но, увы! Вначале я пропускаю через первый фильтр – наличие проблемной ситуации. Я сижу и делаю вид, что все нормально. Время идет. Мое пассивное поведение надо оправдывать дальше. Тогда я использую второй фильтр – значимость. «Не так уж важно прийти вовремя, минута в минуту». «Я не президент страны, чтобы им суетиться». Моя значимость, значимость семинара, значимость участников семинара – все поставлено под вопрос и немножко обесценено, что позволяет начать игнорирование. Официанта нет. Я выставляю третий фильтр – возможность изменения. «Конечно, я могу накричать. Хлопнуть дверью и уйти». Во внутреннем диалоге, вспоминая предыдущий фильтр и свои замещающие чувства, я добавлю обесценивание и даю оценку такому поступку – «Давай, давай, и все скажут – «Не леди». Я игнорирую другие возможности, выбирая самый неподходящий. И четвертый фильтр – фильтр личных способностей. Я продолжаю вгонять себя в позицию «Я неблагополучен» – «Ну, что слабо сидеть тут до второго пришествия? Ха-Ха!». «Слабо!» Я осознаю, что существует приемлемый способ выхода из ситуации, и понимаю, что другие могут пойти по нему, но для себя отвергаю эту возможность. И продолжаю внешне пассивно сидеть, закипая внутри. Энергия раздражения перейдет у меня на проблемы желудка, и пища будет им «отвергнута» – не переварена. «Кафе ужасно», – скажу я, опоздав после перерыва. Месть состоится. Я отыграюсь, дав отрицательную характеристику кафе. Ну и что? Сама я мучилась в кафе, а потом после него. Я подтвержу очередной раз свою позицию неблагополучия.

Четыре типа пассивного поведения

Процесс игнорирования скрыт от партнера, однако специфические слова, жесты, мимика, а также действия могут свидетельствовать об игнорировании. Пассивное поведение всегда свидетельствует об игнорировании.

Ничегонеделание, сверхадаптация, возбуждение и беспомощность – четыре типа поведенческого игнорирования.

Рассмотрим пример, который ярко иллюстрирует тип пассивного поведения – ничегонеделание. Однажды пассивному участнику одной из наших групп ведущий задал вопрос: «Сергей, ты пассивен в группе. Возможно, ты поспешил с участием в первом круге. У тебя есть выбор: остаться или присоединиться ко второму кругу участников?» Сергей молчал 30 минут, группа ждала, время шло. Это было большое испытание для всех участников и ведущих группы. Тридцать минут тишины! Сергей не мог сказать и принять решение и продолжал пассивно сидеть, не проявляя никаких эмоций и действий. Монумент! Сергей в том случае ничего не делал. Он не использовал свою энергию для решения проблемы, он тратил ее на то, чтобы предотвратить любое действие. Он игнорировал свой интеллект, способности думать и действовать согласно ситуации.

Сверхадаптация является еще одним типом пассивного поведения, построенного на игнорировании. Рассмотрим пример. Я прихожу домой после работы. С порога дети мне говорят: «Кушать пора!». Я раздеваюсь и иду на кухню, вспоминая, что планировала приготовить на ужин. Возвращают меня в реальность крик дочерей: «Сюрприз!» Стол накрыт и ужин готов.

Мое пассивное поведение – сверхадаптация. Мои роли жены, матери, хозяйки приспособлены к удовлетворению нужд членов моей семьи. Мой Воспитанный Ребенок ориентирован на удовлетворение желаний других членов семьи. А мой Карающий Родитель подтверждает мою роль и место в семье, постоянно напоминая об ответственности и долге. Иногда я получаю поглаживания за выполнение функций жены и матери. Я не стараюсь понять, чего реально «здесь и сейчас» хотят другие и чего хочу я сама. Мой Взрослый контаминирован (засорен) предрассудками Родителя и иллюзиями Ребенка, поэтому его действия запрограммированы, мышление пассивно. Я игнорировала в своей пассивности изменение ситуации, возможности детей. Даже фраза «Кушать пора!» была истолкована мною в привычной адаптивной форме. Кушать пора им! Хочу ли есть я сама? Хочу ли готовить ужин? Этих вопросов сверхадаптивный человек себе не задает. Он действует так, как ждут от него другие. Сверхадаптивным человеком легко манипулировать. Он как робот – запрограммирован и предсказуем. Щелчок – и он пошел выполнять команду. Сверхадаптивный человек – на самообеспечении, он сам себя наградит и выпорет.

Возбуждение – очень распространенный вид пассивного поведения. Раздражение, которое появляется у нас, если ситуация для нас неудобна, дискомфортна. Мы часто игнорируем возможность решения проблемы. И направляем энергию не на разрешение проблемы, а на освобождение от дискомфорта, возбужденно и абсолютно бесцельно повторяя какое-либо движение (постукивание ногой, рукой, жевание, курение, обкусывание ногтей) или нагнетая внутреннее раздражение. Здесь возбуждение выступает как замещающее чувство. Призвать Взрослого для решения проблемы «здесь и сейчас» – верный способ избавиться от пассивного поведения.

Беспомощность, или пассивное насилие – широко распространенный вариант пассивного поведения, который основан на игнорировании. Насилие может быть направлено как вовне, так и внутрь себя (разновидность аутоагрессии). Разберем пример. Уже немолодая женщина, которая посвятила себя уходу за матерью, собирается выходить замуж. Она с радостью делится своими планами с матерью, рассказывая о предстоящей свадьбе, переезде к мужу. Через пару дней – у матери тяжелый приступ неизвестной болезни. Она, к примеру, не может вдруг говорить или двигаться и прочее. Доктор не находит причин заболевания. Дочь испытывает чувство вины из-за того, что хочет уйти из дома и бросить мать. Она остается с матерью.

Недееспособность матери, ее беспомощность – это на самом деле игнорирование матерью своих возможностей жить самостоятельно. Находясь в Детском эго-состоянии, мать верит, что своей беспомощностью может удержать дочь. Здесь «беспомощность» матери выражается в пассивном насилии над дочерью.

Девушка отказала юноше. Он хорошо выпил, а потом разбил все стекла в баре. Агрессия юноши является пассивным поведением, так как его агрессивные действия не привели к решению проблемы женитьбы и взаимоотношений с девушкой и ее мамой. Девушка – наш клиент. Она пришла на терапию в депрессивном состоянии.

Агрессоры направляют свои усилия не на решение проблемы. Их энергия направлена на деструктивные действия по отношению к себе (мама с неизвестной болезнью, девушка с депрессией) или другим (юноша с разбитыми стеклами) с целью заставить других решить за агрессора его проблему. Состояние возбуждения часто предшествует беспомощности или агрессии. В возбужденном состоянии человек накапливает энергию, которую затем направляет на цели разрушения.

Другие признаки игнорирования

Игнорирование проявляется как вербально, так и невербально. Обыденная речь людей засорена игнорированием, и мы учим своих учеников слушать речь клиента и определять слова, фразы, указывающие на игнорирование. Например, «Я попробую. Я буду стараться, пытаться», «как будто», «вроде бы» – это фразы, указывающие на элементы игнорирования. Это скрытые послания. На поведенческом уровне клиент сообщает об определенных намерениях, но истинный смысл сообщения может быть прочитан на скрытом, психологическом уровне – «Я не сделаю этого!».

Недоговаривание части предложения, фразы, мысли. Девиз – «Догадайся сам». Авторы таких сообщений убеждены в своей неспособности точно формулировать собственные запросы и, следовательно, ожидают, что собеседники сделают это за них, предлагая свои варианты реагирования. И останется только выбрать из них подходящие либо с негодованием отвергнуть все. Вследствие этого сообщение приобретает резко манипулятивный характер. Например, участник терапевтической группы говорит: «Я хочу, чтобы мне дали поглаживание». При этом он не говорит, какое именно поглаживание он хочет получить, от кого, когда. Это психологическая ловушка – приглашение к игре. Он фактически скрывает информацию, относящуюся к решению его проблемы. На открытом поведенческом уровне прочитывается призыв к спасению: «Я так чего-то хочу, а чего – не знаю». На психологическом уровне игнорируется сама возможность спасения и обесценивание «Спасителя»: «Ты все равно не поймешь и не поможешь». «Я с большим трудом сдерживался, чтобы вытерпеть ваши поглаживания. Мне нужно было совсем другое», – говорит участник терапевтической группы своим Спасителям. Прояснение потребностей и условий их реализации, заключение обоюдного контракта освобождают от манипулятивного поведения.

Игнорирование можно обнаружить и по невербальные сигналам.

Неконгруэнтность – несоответствие между вербальными и невербальными сигналами. Например, «Вам все понятно?» – задает вопрос учитель. «Конечно», – отвечает ученик, морщась и пожимая плечами.

«Смех висельника» – игнорирование, при котором человек говорит о неприятных или печальных, трагических вещах и смеется при этом. «Ну и аварию я видел по дороге сюда, ха-ха». «Ну и дурак же я, ха-ха». Приглашение посмеяться над своими сценарными убеждениями. Если партнер принимает участие в веселье, он тем самым подтверждает сценарное убеждение – «Да, с твоей головой явно не все в порядке» – «Ты не ОК».

Однако определить игнорирование по невербальным сигналам сложно. Для подтверждения необходимо иметь информацию об эго-состояниях клиента. Ранее мы разбирали патологию эго-состояний. Неиспользование или игнорирование одного или даже двух эго-состояний личностью называется исключением. При исключении Детского эго-состояния я буду игнорировать свои желания, чувства, интуицию. Исключение Родительского эго-состояния приведет к игнорированию общепринятых этических правил, моральных устоев. При исключении Взрослого эго-состояния я игнорирую свои способности решать проблемы, принимать ответственность. Игнорирование происходит всегда, когда я нахожусь в любом негативном эго-состоянии.

Игнорирование – это способ искажения реальности мира. Мы подстраиваем свою систему обмена поглаживаниями под «реальность» своего искаженного мира. Например, когда мы создаем дефицит поглаживаний и экономим их, то тем самым игнорируем себя, мир и других. Мы обесцениваем себя как достойного поглаживаний, своих возможностей добыть поглаживания. Мы обесцениваем мир с его бесконечным количеством поглаживаний и возможностей их получения. Мы обесцениваем окружающих нас людей, животных, растения, которые могут дать и получить от нас поглаживания.

В своей работе мы предлагаем клиентам или участникам группы создать для себя профиль поглаживаний. На рисунке (рис. 12) для примера приведен такой профиль поглаживаний.

При построении графика ответьте на следующие вопросы:

1. Как часто вы даете поглаживания, пинки?

2. Как часто вы получаете поглаживания, пинки?

3. Как часто вы просите поглаживания, пинки?

4. Как часто вы отказываетесь давать поглаживания, пинки, даже если вас просят или вы чувствуете, что это для вас необходимо или выгодно?

Рис. 12. Профиль поглаживаний

Построив график профиля поглаживаний, важно ответить на следующие вопросы: «Устраивает его такая система обмена поглаживаниями и пинками или нет? Что он хотел бы изменить? Какие отношения пересмотреть? Что и кого он игнорирует в своей жизни? Что ему хочется изменить прямо сейчас? Что он сделает сегодня, когда выйдет из кабинета психотерапевта? Когда придет домой? Что он скажет? Кому позвонит? …Вопросы могут быть самые разнообразные, они являются стимулом для всех эго-состояний и позволяют принимать новые решения и реализовывать их «здесь и сейчас».

Игнорирование и игры

Ярче всего представлено игнорирование в играх второго класса с переключением ролей. Напомним вам Драматический треугольник с тремя ролями – Жертва, Преследователь, Спаситель (см. рис. 10). В каждой роли уже заложено игнорирование (С. Карпман, 2000).

Жертва: «бедный Я». Жертва будет игнорировать, обесценивать или минимизировать себя. Она будет рассматривать себя беспомощной во взаимоотношениях или ситуациях, а на самом деле она обманывает себя, не веря в свои способности к эффективному взаимодействию. Жертва ощущает беспомощность, безнадежность и пристыженность за эти факты. Жертва будет использовать различные варианты и стили поведения для усиления своей жертвенности: хныканье, нытье, будет дуться, жаловаться, обижаться. Станет выражать пессимистические взгляды, погибать – умирать и предаваться мрачным фантазиям о горе, о своей смерти, цинично относиться к себе. Девиз жертвы – «Я не могу этого сделать».

Жертва будет пытаться убедить вас, что она имеет ноль процентов ответственности во всех несчастьях, которые с ней происходят. Она не имеет контроля. Случившееся справедливо. В текущих, повседневных ситуациях она будет толкать вас к убеждению, что она не виновата и не влияла на события, обычно кто-то влияет, например вы, но не она! Если вы будете как терапевт рисовать схемы Драматического треугольника, анализировать поведение Жертвы, то услышите в ответ: «Позиция жертвы. Я об этом не думал!».

Жертвы обычно поощряют других персон участвовать в Драматическом Треугольнике, даже обосновывая это тем, что ей, Жертве, необходимо участие других для решения проблемы. На этом этапе терапевт может утверждать, что он верит в способности клиента-Жертвы решить проблему самостоятельно. И если клиент нуждается в помощи, то терапевт готов слушать и рассматривать некоторые просьбы. Терапевту необходимо соблюдать условие – не давать советов, как решить проблему и не решать ее за клиента! Терапевт может проявлять эмпатию: «Да, я слышу вас».

Когда люди впервые слышат о позиции Жертвы, то существует постоянная тенденция обсуждать, что у каждого есть кусочек позиции Жертвы или, например, есть ли Жертва в терапевтической группе. Ключ – слушать сообщение о том, что «Я – беспомощная бедняжка!» Если слышите – тогда не покупайтесь. В противном случае вы будете поддерживать позицию «Жертвы», обесценивая и игнорируя другие возможности этого человека.

Если вы имеете отношение к позиции Жертвы или играете в жертвенной позиции – то для вас реально переключение в позицию Преследователя и нападение.

Девиз Преследователя – «Это все из-за тебя! Ты во всем виноват». Преследователь будет игнорировать, обесценивать или минимизировать других персон, или самого себя. Он будет директивно или намеками заявлять, что другие персоны неадекватны, глупы, беспомощны, безнадежны, ленивы, бесполезны или еще хуже… Поведение Преследователя многообразно. Это и осуждение, критика, обвинение, сарказм, сплетни. Это и обольщение, соблазнение, надувательство, розыгрыш, обман. Это и более травмирующее поведение – жестокость, насилие, третирование.

Преследователь верит в неспособность Жертвы решить свои проблемы, вероятно, потому, что сам имеет личностную, характерологическую, эмоциональную, душевную «трещину». Преследователь также думает, что человеку никто не может указать на его грехи и прибавить ум, кроме него. Жертва ответственна на двести процентов за свои грехи. Однако вклад самой Жертвы в изменение нулевой, она абсолютно беспомощна и несостоятельна. Люди, которые контролируют результат деятельности, будут вероятными кандидатами на роль Преследователя. Фигура Преследователя (вследствие самоограничений) имеет жесткий дефицит поглаживаний и просто принуждает вас к оплате его внимания.

Для работы с Преследователем также необходимы ясные контрактные отношения. Например, терапевт задает вопрос: «Что вы реально хотите от меня?» Клиент не отвечает. Тогда выждите и настаивайте на ответе. Только ответ есть реальный путь к разрешению проблемы. Ответы могут быть различными, чаще с попытками утонченного обесценивания терапевта, или клиент назовет свои проблемы с использованием лживых поглаживаний. Это происходит, если терапевт инициирует ответ, находясь в позиции Жертвы.

Преследователь не может силой заставить партнера играть роль Жертвы. Это выбор. И Жертва не может силой заставить играть партнера роль Преследователя. Это выбор. Если же выбор сделан, то дальше вступают в силу жесткие правила игры. Игроки внезапно займут новые позиции, в игре произойдет переключение.

Спаситель. Девиз – «Ах, бедняжка. Я спасу Вас!». Спаситель будет игнорировать, обесценивать и минимизировать способности других персонажей. Он считает, что Жертвы беспомощны, безнадежны, неспособны решить свои проблемы и неспособны принять ответственное решение за выбор своего пути. Спаситель верит в то, что Преследователь мешает, портит, и поэтому Преследователь тоже обесценивается. Так Спаситель обесценивает обоих – Жертву и Преследователя!

Спаситель считает, что в мире существуют реальные, настоящие Жертвы, которые нуждаются в спасении. И его миссия – им помочь. Эта позиция в драматическом треугольнике имеет тенденцию к утонченности и завуалированности подлинных целей. Это проявляется в ожидании поглаживаний и наград за спасение. На супервизии мы часто сталкиваемся с обидой психотерапевта на клиента за отсутствие благодарности за излечение. Это пример, когда терапевт выступает в роли Спасителя для клиента. Психология Жертвы реально дает Спасителям самим входить в ситуацию жертвенности. Например, Спаситель – терапевт, активно занимаясь семейными проблемами клиента, берет на себя функции члена семьи. Он нарушает профессиональные границы, ходит в гости, ездит вместе отдыхать под предлогом выполнения роли семейного врача. Терапевт горд своим подвигом во имя здоровья и благополучия семьи. Пока не происходит переключение. Клиент из Жертвы становится Преследователем. Он давно уже завершил первоначальный терапевтический контракт. И не понимает, что делает психотерапевт в его семье. После «изгнания» терапевт с тяжелыми психосоматическими заболеваниями попадает в больницу. Оказалось, что для терапевта эта игра имела третью степень.

Для профилактики Спасения в ответ на эмоциональные стенания и стоны Жертвы спросите, нуждается ли Жертва в вас? Услышьте конкретную просьбу. Часто Жертва в своих фразах туманно будет обрисовывать просьбы, неясные пути, безнадежность любого предложенного вами варианта. Жертва использует определенные фразы, просьбы, чтобы поставить вас в позицию Спасителя. «Я так много о вас слышал. Ваши успехи грандиозны. Я молю вас быть моим психотерапевтом. Я предвосхищаю свое будущее, работая с вами. Соглашайтесь. Ну, спросите меня что-нибудь о моей проблеме».

Мы рассмотрели роли в Драматическом Треугольнике игр. Однако преследователи, жертвы и спасители могут быть и истинными, аутентичными ролями. Аутентичные роли – те, которые не разыгрывают, они действительно соответствуют реальной ситуации. Манипулятивные же роли являются частью системы игр.

Каждый человек несет в себе всю свою жизнь – от зачатия до настоящего и от настоящего до смерти. Свою жизнь и своих предков. Отчасти даже жизнь своих потомков.

Эти идеи развиваются в яркой и убедительной концепции Э. Берна и его последователей о неосознаваемом плане жизни или жизненном сценарии. Мы достаточно подробно рассмотрим как классический, так и наш новый подход в учении о неосознаваемом плане человеческой жизни. Только перед этим остановимся на еще одном важном достижении анализа – терапевтических контрактах.