Происхождение и развитие семейной патологии

Происхождение и развитие семейной патологии

Говоря о семьях, мы постоянно смешиваем происхождение (этиологию) боли и бессилия, развитие патологии и симптомы, выражающие боль и попытку помочь семье измениться. Я бы хотел разделить эти вещи и поговорить о каждой отдельно.

Происхождение

Патология в семье, по-видимому, начинается из-за скрытых болезненных переживаний: брак, появление нового ребенка, тяжелая болезнь, смерть дедушки и кризис вокруг его завещания; смерть бабушки и вспышка зависимости в ее детях; опыт бедности или богатства; географическая изоляция и разобщение между членами семьи; вражда родственников, проступающая в череде мелких событий. В сущности, происхождение патологии (этиологию) можно найти в распаде инфраструктуры предшествующих семей — в их мифологии, в чувствах идентификации и фактах идентификации, в семейных паттернах поведения — хороших или плохих — или во внутрипсихических мифологиях. Часто боль и бессилие страдающей семьи усиливают непрофессиональные терапевты: полезные советы соседей, некровных родственников или профессионалов, не понимающих своей роли и действующих как любители, давая мудрые советы, лишь нарушающие врожденные культурные правила семьи. Патологию могут усилить такие явления, как пьющий партнер, псевдотерапия измены или бегство от своих переживаний.

Развитие

Развитие боли и бессилия в семье стимулируют разговоры типа сплетен: двое или трое людей создают социальную паранойю, один предлагает какой-то слух или теорию, а второй и третий их распространяют. Например, муж и жена, потомки разных семейных кланов, психологически разводятся во втором поколении, поскольку они являются чужими для семьи, из которой произошел другой. Затем они заставляют детей (третье поколение) вести холодную войну — войну, за которой кроются параноидальные идеи. В идеале две разные инфраструктуры двух различных способов жизни, взятые из двух семейных кланов, должны слиться во что-то новое через брак. Вместо этого часто возникает борьба двух кланов.

Когда боль и бессилие растут, в семье появляются ведущие и ведомые. На одного из членов семьи навешивается табличка, и он становится семейным «козлом отпущения». (Скорее, о нем можно говорить как о фрагменте семьи, чем о личности.) Обычно «козла отпущения» называют «плохим», «сумасшедшим» или «несчастным». Но для меня очевидно, что этот человек вступает в коалицию с каким-то еще партнером, и так начинается психологическая неверность семье. У этих двоих развивается психологический роман, защищающий их от власти семьи и ужасов одиночества, но они представляют собой патологический союз внутри семьи как единого целого.

Такой семейный фрагмент — теперь это уже диада — бывает составлен по-разному. «Плохой» объединяется с «сумасшедшим». «Сумасшедший» — с «несчастным» или «несчастный» человек (фрагмент) с «плохим». И единственный психологический барьер между этими двумя фрагментами семьи (если не принимать во внимание внутрипсихических систем защиты) заключается в том, что один из них становится видимым и открытым, а другой — невидимым, тайным. (Мужья и жены тоже комбинируются между собой по оси «открытый-тайный»).

Есть много типов таких отношений, где созависимость двух людей дает им чувство безопасности и мир. В каком-то смысле это решение или, если хотите, порция негэнтропии, полученная за счет появления «козла отпущения», которому другие наклеивают этот ярлык, не подозревая о существовании созависимости. Такое явление лучше всего изучено у алкоголика и его «помощника», созависимой супруги. Легко предположить (хотя бы теоретически), что подобные взаимоотношения бывают, например, у депрессивного «козла отпущения» и его фобического партнера, у истерика и его бессильного партнера, у того, кто убегает в социальную активность, с его асоциальным, ушедшим в себя партнером, у сумасшедшего с психопатом. Этот союз становится еще сильнее и крепче благодаря крушению надежды на то, что «козел отпущения» станет терапевтом семьи. Иногда патологическую связь поддерживает третья сторона — человек или команда (кто-то из семьи, непрофессиональный помощник или даже профессиональный терапевт), кто, не понимая, что имеет дело с командой, пытается помочь отдельному человеку.

Антиэнтропия (негэнтропия)

Позитивная сторона этого отрицательного процесса энтропии представляет собой рост посреди распада, похожий на рост растений в лесу после пожара. Семья предпринимает попытки предотвратить распад: члены семьи могут решить не убегать друг от друга; они могут вместе смотреть в лицо боли и бессилию; решиться терпеть страдания, неизбежные при переменах, вместо того, чтобы убегать от них с помощью алкоголя, наркотиков или поездок по стране. Они могут включить в «треугольные» отношения приемного родителя — священника, социального работника или тетушку Минни; они могут поговорить об этом с профессионалом или кем-то еще, а потом либо скрыть это от семьи, либо сознательно решить, что пришла пора стать более открытыми. Или они могут повернуть свою боль внутрь психики, где она будет лежать, косвенно проявляясь в гипертонии, астме и прочих физических и психологических расстройствах.