Парадокс опытов над животными: ставим эксперимент на животном, чтобы доказать, что нельзя ставить эксперимент на животном

Парадокс опытов над животными:

ставим эксперимент на животном, чтобы доказать, что нельзя ставить эксперимент на животном

Противники опытов над животными исходят из того, что мыши и шимпанзе попадают в сферу моральных соображений, а помидоры и робособаки — нет. Причина в том, что у животных есть психика, а у растений и механизмов она отсутствует. Так, например, философ Том Реган считает, что правами могут быть наделены лишь те живые существа, которые обладают сознанием, эмоциями, убеждениями, желаниями, способностью к восприятию, памятью, целеустремленностью и чувством будущего. Но как узнать, есть ли все это у животных? Ответ прост — поставить опыт.

Ученый-юрист Стивен Вайз стал одним из немногих защитников прав животных, всерьез занявшихся вопросом влияния умственных способностей различных видов живых существ на их моральный статус. В своей книге «Провести черту: наука и защита прав животных» Вайз разработал «шкалу автономии» от 0 до 1 для оценки различных видов животных в соответствии с их когнитивными способностями. Выставляя оценки, Вайз руководствовался научными исследованиями, посвященными поведению и когнитивным способностям животных. На этой шкале человек обладает оценкой 1, шимпанзе — 0,98, горилла — 0,95, африканский слон — 0,75, собака — 0,68, а пчела — 0,59. Вайз утверждает, что существа, имеющие оценку выше 0, 9 (человекообразные приматы и дельфины) должны быть наделены основными правами, в то время как обладатели оценки ниже 0,50 прав иметь не должны. Достоинство этого подхода заключается в том, что он основан на доказательствах когнитивных способностей животных, а не на наивных домыслах о том, на что способны животные, и не на том, насколько они нам симпатичны. К примеру, изучив научные источники, Вайз пришел к выводу, что африканские серые попугаи имеют чуть больше оснований на получение основных прав, чем собаки.

Однако подобный эмпирический подход к правам животных порождает парадокс: чтобы решить, насколько аморально использование животных в исследованиях, вам надо провести над ними эти самые исследования. К примеру, Вайз считает, что показатель дельфинов по шкале автономности составляет 0,9, а значит, они попадают в высшую категорию представителей животного мира, заслуживающих права. Вайз пишет: «Дельфины владеют понятиями, спонтанно понимают указательные жесты, движения глаз, поддерживают беседу. Они мгновенно имитируют действия и голосовые сигналы». Эта оценка когнитивных способностей дельфинов основана на открытиях, сделанных психологом Лу Германом из Гавайского университета. На протяжении тридцати лет исследований Герман демонстрировал, что дельфины имеют уникальную память, понимают человеческие жесты лучше, чем шимпанзе, и имеют настолько выраженные лингвистические способности, что способны даже исправлять грамматические ошибки.

Итак, изучая вопрос о правах дельфинов, Вайз опирается на исследования Германа. Вероятно, он их всецело одобряет? Ничуть. Более того, Вайз страстно доказывает, что опыты Германа над дельфинами неэтичны, что Герман эксплуатирует своих животных и обращается с ними как с заключенными. Невозможно не оценить юмор ситуации — ведь без этих опытов по выяснению когнитивных способностей дельфинов Вайз не смог бы доказать, что эти способности дельфинов сравнимы со способностями шимпанзе, и потому дельфины должны быть наделены основными правами.

А что с мышами? Какова их оценка по шкале автономности? Вайз не упомянул их в своей книге, поэтому я послал ему письмо: «Профессор Вайз, какую же оценку по вашей шкале получили мыши? Ведь их используют в исследованиях чаще всего».

Вайз ответил, что мышей он не стал упоминать потому, что был ограничен во времени. По его словам, оценка автономности базируется на объективном изучении имеющихся свидетельств о способностях других видов. Для того чтобы получить эти свидетельства, ему пришлось следить за данными последних исследований и опрашивать ведущих ученых, изучавших поведение и когнитивные способности тех или иных видов. По словам Вайза, данные по человекообразным и дельфинам соответствовали его ожиданиям, в то время как пчелы показали результат куда более высокий, чем можно было ожидать. Процесс оценки каждого вида животных занимает примерно три месяца — но в сутках всего двадцать четыре часа, а видов на свете многие тысячи.