4.3. Откуда берутся вожаки?

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

4.3. Откуда берутся вожаки?

Животные всенародных выборов не проводят, и «сверху» им начальников не спускают. А кто вообще в стае командует? Откуда берутся вожаки? Носит предрасположенность к лидерству наследственный характер или является продуктом научения, жизненного опыта? Скорее всего играют роль оба фактора. Причем, тенденция доминировать или напротив, ее отсутствие не являются полностью врожденными. Они приобретаются в условиях конкуренции и по каким-то во многом пока неясным внешним причинам.

Например, подрастающие мальки цихлид, которым не исполнилось еще и двух недель, в стайке вступают в стычки друг с другом, демонстрируя некоторые акты агрессивности, очень мало отличающиеся от таковых у взрослых родителей. Вскоре уже замечается, что некоторые рыбки намного превосходят прочих своей агрессивностью и выдвигаются в доминанты. Такое же явное расхождение по степени агрессивности между отдельными индивидами замечено в группах молодых особей и у других, более нам близких животных. Нередко, хотя и далеко не всегда, замашки доминанта дают себя знать еще в очень раннем возрасте, причем, однажды проявившись, сохраняются на всю жизнь.

Это, по всей вероятности, касается и человека.

У одних индивидов уже в детстве проявляются повышенная агрессивность и настырность, желание конфликтовать по любому поводу, склонность настаивать на своем, способность изменять настроение окружающих и порой навязывать им свою волю. Другие, напротив, уже с ранних лет отличаются высокой внушаемостью, робостью или же неосознанно стремятся подчиняться, уступать в конфликтных ситуациях. Мы полагаем, что врожденные свойства не определяют судьбы полностью, но очень полезно вовремя осознать свое место в семье или в обществе.

Может ли зоопсихологический подход внести какую-то лепту в крайне запутанную проблему ведущего и ведомых «вождей и толпы»? Есть ли общее между начальником, вождем, фюрером, диктатором в человеческом обществе и вожаком — доминирующей особью в обезьяньей стае? Боимся, обсуждение этого вопроса заведет нас слишком далеко в буквальном и переносном смысле слова.

По крайней мере, в стае обезьян вожак — далеко не всегда физически самый сильный самец. Решающую роль играют не только личные качества, в первую очередь, агрессивность и, как говорит Дольник, «настырность», но и разного рода привходящие внешние обстоятельства. Начнем, пожалуй, с такого рода обстоятельств, хотя, конечно, в большинстве случаев куда важнее черты характера.

Оказалось, что у петухов ранг зависит не столько от душевных качеств, сколько от размеров гребня. Если низшему по рангу замухрышке-петуху приклеивали на голову гигантский красный гребень из поролона, прочие начинали относиться к нему с почтением. Через некоторое время былой пария весь надувался от важности и начинал тиранить других петухов.

Очень существенная закономерность: повышение иерархического ранга по принципу «из грязи в князи» способствует тираническому поведению новоявленного лидера. Как раз тот, кто раньше лебезил, боялся любого начальства, если получает власть, распоряжается ею особенно безобразно. Так обстоят дела не только в нашем обществе, но и, как показали этологи, у животных, включая тех же петухов. В. Р. Дольник вспоминает по этому поводу известную поговорку древних: Любая власть портит человека. Абсолютная власть портит его абсолютно. Когда поролоновый гребень отклеивали, петух-выскочка быстро опускался обратно на самое дно иерархической лестницы.

Поразительно, но факт, подтвержденный многими экспериментами. Приклеивая молодым петухам поролоновые гребни разного размера, удается достигать приблизительно такого же эффекта, который в армии достигается числом звездочек на погонах. Еще примеры на ту же тему:

Однажды в Сухумском обезьяньем питомнике одному низшему по рангу макаку резусу-самцу ученые водрузили на голову красный пластиковый шлем вроде хоккейного, закрепив там тесемочками. Обезьяна поначалу тщетно пыталась избавиться от шлема, но смирилась. Других же макак вид товарки в шлеме изрядно пугал. В результате, ранг ее внезапно повысился и от самок, прежде пренебрегавших этим индивидом, у него просто отбою не было. В конце концов, шлем содрал, играючи один обезьяненок, на чем молниеносная карьера и кончилась. Все вернулось на круги свои.

Один молодой самец шимпанзе в кенийском заповеднике как-то набрел на брошенную людьми канистру из под бензина и принялся по ней стучать. Всех прочих шимпанзе из той же группы, и ранее с опаской относившихся к этому человеческому предмету, такой грохот привел в ужас. Вследствие того юный «барабанщик» вдруг сделался вожаком. В дальнейшем он успешно удерживал свою власть, чуть что, терроризируя прочих шимпанзе мощными ударами по канистре.

Последний пример особенно назидателен. Ведь известно, что более или менее аналогичным способом выдвигаются или удерживают свою власть и многие человеческие вожди. Им тоже удается напугать окружающих своим внешним видом либо издаваемыми звуками, не обязательно даже членораздельными. Так, вожди и колдуны многих первобытных племен носят устрашающие маски, разгуливают на ходулях, умеют издавать с помощью музыкальных инструментов жуткие звуки, от которых мороз продирает по коже, владеют искусством чревовещания, увешивают себя оружием и черепами убитых врагов, производят неожиданные устрашающие жесты, татуированы с ног до головы. Нередко вождями таких племен делаются самые рослые, тучные и зычноголосые в племени.

И в агрессивных шайках бандитов, пиратов, хулиганов и т. п. лидер часто какая-нибудь особо страховидная личность, вся в татуировке, с перебитым носом, черной повязкой на выбитом глазу, в ужасных шрамах и оспинах. Внешняя страховидность всячески усугубляется эксцентричным поведением.

Наливайко был такий:

Вывернуто вико,

В подбородце дырця,

А в ухе серьга.

С роду я не бачив

Такого чиловика!

Батько Наливайко,

Наливайко Серега!

(И. Сельвинский: «Ехали казаки…»)

К аналогам петушиного гребня в нашем обществе, как все мы знаем, относятся, кроме вышеупомянутых звезд на погонах, и самые разнообразные внешние признаки либо обстоятельства. Это, как придется, то милицейская форма или повязка дружинника, то элегантный костюм или машина иномарки («по одежке встречают…»); то титулы и звания, а, иной раз, даже какой-нибудь ложный слушок, как в «Ревизоре». В хрущевские времена по Ленинградскому Зоологическому музею однажды вдруг распространился слух о предстоящем визите сына САМОГО глубокоуважаемого Никиты Сергеевича. Вскоре к музею, действительно, подкатила машина и из нее вышел начальственного вида человек средних лет. Нечего объяснять, как его приняло и водило по музею местное начальство! Но вот незадача. Человек-то был совсем не тот!

В 136 году до нашей эры на острове Сицилия, тогда римской провинции, вспыхнуло рабское восстание, возглавляемое неким Эвном, сирийцем. Он выдвинулся в вожди благодаря тому, что, подобно сказочному дракону, умел… изрыгать огонь. А делал это так: прятал во рту коробочку, выточенную из скорлупок грецкого ореха с парой высверленных дырочек и в ней — тлеющий уголек. Подуешь, изо рта вылетают искры!

Сколько подобных историй было во все века! Аналогия с петухами и так далее здесь совершенно явная. По словам В. Р. Дольника, много такого знают и умеют этологи в изучении власти, что сделало запрещение этологии в тоталитарном обществе любого типа неизбежным. Нацисты и коммунисты не потому преследовали этологию, что этологи — человеконенавистники, а потому, что они безжалостно анатомировали механизм возникновения тоталитаризма. Неужели «кто палку взял, тот и капрал»? К сожалению, это так. Верить в то, что тот, кто сам захотел власти над нами, делает это для нашей пользы, или утверждать, что нам безразлично, кто придет к власти, — недопустимая роскошь.

От превосходящего перейдем, однако, к главному: чертам характера, индивидуальным особенностям психики доминанта, лидера. Многочисленные наблюдения и на животных, и на людях подтверждают одну общую закономерность. Определяющим фактором чаще всего оказываются врожденное или же привитое обстоятельствами в раннем детстве стремление руководить, командовать, и, в то же время, ослабленная подражательная или защитная реакция на слова и действия окружающих. Очень часто люди следуют за теми, кто быстро и уверенно принимает решения без всяких внутренних колебаний и оглядки на общественное мнение, игнорирует направленную против себя агрессию.

В косяках стайных рыб нет лидера, но есть рефлекс следования за сбоку и впереди плывущим. Есть подражание также в реакциях хватания пищи и бегства от врагов. Несомненно, здесь мы имеем дело с врожденным поведением, а не с обучением. Стая, скажем, сельдей, кефали или трески ведет себя как «суперорганизм», единое целое.

Если стайную аквариумную рыбку неона или даже «семейно-территориальную» рыбу скалярию отделить от остальных особей их вида, они постоянно чувствуют себя «не в своей тарелке». Мечутся, совершают массу лишних движений, расходуя в результате намного больше кислорода, чем в компании сородичей. Как уже говорилось, в присутствии зеркала многие из таких рыб, страдающих в изоляции, успокаиваются и даже пытаются как-то взаимодействовать со своим отражением. Однако, «тоска» по стае и подражательная реакция вообще исчезают у стайных рыб после удаления у них переднего мозга, хотя в остальном они сохраняют более или менее нормальное поведение, могут отыскивать и хватать пищу.

Обнаружилось интересное явление. За такими рыбами с поврежденным мозгом охотно следуют другие рыбы того же косяка. Особь, не подражающая окружающим, превращается как бы в «вожака» стаи, который в норме у рыб вообще отсутствует.

И у не стайных территориально-агрессивных рыб цихлид, и у цыплят, и у обезьян доминантами, как мы уже говорили, часто становятся вовсе не самые рослые и сильные особи, а те, которых В. Р. Дольник называет «настырными» за несносно-агрессивное и нахальное поведение, постоянное стремление везде и во всем быть первыми, задиристость. С такими всем неприятно связываться. Они постепенно отбивают охоту к ссорам с ними то у одного, то у другого, то у третьего, продвигаясь, таким образом, помаленьку все ближе и ближе к вершине иерархической лестницы.

Сложны и многообразны, однако, пути, приводящие к лидерству. Этим вопросом еще предстоит заниматься и заниматься, тем более, что у разных животных выдвижение в доминанты может осуществляться по-разному. Возьмем хоть тех же петухов с их гребнем. Это ведь все-таки довольно оригинальный вариант.

Тем паче, было бы непростительным упрощением утверждать, будто восхождение «наверх» в нашем столь своеобразном обществе происходит точь-в-точь так же, как и у родственных нам «бессловесных тварей». Мы слишком уж во многом другие. И, все-таки, некоторые аналогии, выявленные этологами, не вызывают ни малейших сомнений.

Наполеон о своем детстве: Ничто мне не импонировало…Я был склонен к ссорам и дракам и никого не боялся. Одного я бил, другого царапал и все меня боялись. Больше всего от меня приходилось терпеть моему брату Жозефу. Я его бил и кусал. И его же за это бранили, так как бывало еще до того, как он придет в себя от страха, я уже нажалуюсь матери. Мое коварство приносило мне пользу, так как иначе мама Летиция наказала бы меня за мою драчливость, она никогда не потерпела бы моих нападений…

Один из авторов этой книги Ю. А. Лабас вспоминает: В 1962 году мне пришлось идти по улице Питера в компании некоего приехавшего из провинции молодого ученого. Человек этот был, как говорится, «не совсем в себе». Мои тогдашние сослуживцы — физиологи высшей нервной деятельности и психиатры, — с первой же беседы заподозрили у него паранойю — тот самый психический недуг, который академик Бехтерев диагностировал у Сталина, за что поплатился жизнью. Вдруг перед нами поскользнулась, упала и разбилась в кровь старушка. Естественно, я, как и все другие, случайно оказавшиеся рядом прохожие, тут же кинулся к ней: помочь встать, узнать, не надо ли вызвать «скорую». Кинулись все, кроме попутчика, который отчитал меня следующим образом:

— Вы не имеете морального права отвлекаться на пустяки и тратить Мое драгоценное время на каких-то там старушек. Это с вашей стороны крайне нелюбезно и свидетельствует о Вашей невоспитанности.

А затем продолжил внезапно прерванный разговор с точно того же места, на котором остановился. За нашей спиной уже сбежалась толпа, сквозь которую проталкивался врач «скорой» в белом халате. Попутчик ни разу не оглянулся. Он обсуждал проблему опубликования своей статьи и возмущался скудным меню в академической столовой. Уже тогда было похоже, что этот человек «сгодится» на роль вождя. И вот теперь, вроде бы, подтверждается: тогдашнее предчувствие было верным. Герой сего рассказа занялся политикой: произносит речи на разного рода сборищах, сочиняет глобальные программы спасения дорогого отечества.

Иоахим фон Риббентроп писал в дни Нюрнбергского процесса, что в Гитлере его еще с первых встреч поразили …Тщательно продуманные сдержанные манеры …Не только мысли, но также способ, каким он их выражал, резко отличали его от всех людей. Они, казалось, исходили из самых глубин его существа. Они были простыми, ясными и вместе с тем убедительными.

Другая поразившая его вещь: Не было никакой возможности вести с ним дискуссию. Он просто утверждал факты, которые его слушатели обязаны были признать. Никто не мог оказать на него влияния, вынудить пойти на компромисс… Он был неописуемо далек от всех. Хотя миллионы людей преклонялись перед ним, Адольф Гитлер был одиноким человеком. Он не хотел быть недосягаемым, но таким его сотворила природа.

Риббентропу вторит Отто Дитрих: Он провозгласил создание нового мировоззрения, но вряд ли хоть раз помянул великих мыслителей человечества от Платона до Канта и Гете. Глубокие прозрения и величайшая мудрость, накопленные за столетия, просто не существовали для Гитлера, если не укладывались в рамки его националистических идей.

Хулио Хуренито, герой одноименного романа И. Г. Эренбурга, говорит Ленину, с которым писатель был хорошо знаком: Я вполне оценил всю мощь Вашего «конечно». Это значит, что у Вас не 99/100, а вся истина. Ибо, если у какого-нибудь меньшевика 1/100, то его вместо Бутырок надо посадить в Совет, начать советоваться, обсуждать, раздумывать, колебаться и перестать действовать…

Вспоминает Н. Валентинов (Вольский), меньшевистский лидер, бывший большевик, очень близко знавший Ленина в период швейцарской эмиграции: Ленин как заведенный мотор развивал гигантскую энергию… с непоколебимой верой, что только он имеет право на дирижерскую палочку… В своих атаках, Ленин сам в том признавался, он делался «бешеным». Охватившая его в данный момент мысль делала его одержимым… только одна идея, ничего иного, одна в темноте ярко светящая точка, перед нею запертая дверь, и в нее он ожесточенно, исступленно колотит, чтобы открыть или сломать. В его боевых компаниях врагом мог быть вождь народников Михайловский, меньшевик Аксельрод, партийный товарищ Богданов, давно умерший, никакого отношения к политике не имевший цюрихский философ Р. Авенариус. Он бешено их всех ненавидит, хочет «дать в морду», «налепить бубновый туз», оскорбить, затоптать, оплевать. С таким ражем он сделал и октябрьскую революцию, а, чтобы склонить к восстанию колеблющуюся партию, не стеснялся называть ее руководящие верхи трусами, изменниками и идиотами… Стоило бы показать как с октября 1917 то взлетал, то исчезал ленинский «раж», чтобы в конце концов превратить этого бурного человека в паралитика, потерявшего способность речи, с омертвелой рукой и ногой.

Собственное высказывание В. И. Ленина, приводимое Валентиновым: На всех, кто хочет колебать марксизм, нужно лепить бубновый туз, даже не разбираясь… когда на своей дороге вы встречаете зловонную кучу, вам не требуется копаться в ней руками, чтобы определить, что это за вещь…

Навоевавшись, Ленин периодически впадал в состояние апатии и какой-то довольно продолжительный срок целые дни пребывал в полудреме. Потом начинался новый взрыв энергии.

Адам Б. Улам, один из западных биографов Сталина, о Вожде народов: Если бы была написана книга «Паранойя как способ управления государством», дел Сталина хватило бы на девять десятых материала… Психологическим элементом, который позволил Сталину провести показательные процессы периода Великой чистки была их полная абсурдность. Средний человек склонен был на них реагировать, говоря: «Что-то там такое все-таки должно же быть», — поскольку единственный альтернативный вывод, который вытекал из всех этих смехотворных заговоров и абсурдных признаний представлялся таким: Мир сошел с ума и все российское общество пустилось в повальную пляску святого Витта…

99 процентов людей, ликвидированных во время Великого террора, не имели ничего общего с какой-бы то ни было оппозицией… Для чего, собственно, ликвидировал он трех из пяти советских маршалов, трех из четырех генералов армии, все двенадцать генерал-полковников, 60 из 67 командиров корпуса, 136 из 199 командиров дивизии?

8 мая 1935 года Сталин распространил указ о смертной казни за кражу колхозного имущества на несовершеннолетних, от двенадцати лет и выше….

Не берусь утверждать, что у Сталина была обычная форма паранойи. Скорее уж, мы имеем здесь случай паранойи функциональной-«паранойи деспотизма», которая внешнему наблюдателя может видится безумием, но не оказывается таковым при рассмотрении в контексте целей Сталина и тех ситуаций, в которых он действовал. Сталин реализовал все свои цели вполне рациональным и последовательным способом (Из «Stalin i stalinism. Razmowy Georgea Urbana«, Mysl, Polonia, 1987).

В любом учебнике психиатрии можно прочитать, что болезненная подозрительность, навязчивые идеи, мания величия и дикая нетерпимость к чужому мнению — характерные черты параноидальных личностей.

Сидя в вагоне и видя, что провожающие машут руками, платками, шляпами, параноидальный человек думает про себя одно из двух: или: «Вот как я популярен», — хотя махали не ему одному, а всем, кто отъезжает, или: «Они машут черт знает кому, а ведь я заслуживаю их внимания больше, чем все остальные вместе взятые. Но уж погодите. Еще придет мой час!»

Мы никогда не читали о паранойе как о профессиональном недуге вождей вообще. Однако, известно, что эта болезнь, проявляясь в умеренной форме, не мешает реализации творческих потенций человека, но убивает в нем чувство сострадания, а также интерес и уважение к чужому мнению. Параноик слышит только себя, любуется собой, гордится своей персоной. «Любя» человечество в целом, люди параноидального типа обычно испытывают неприязнь и презрение к любому человеку в отдельности. Понятно, что при таком душевном недуге особенно легко распоряжаться судьбами других людей, тем более, «для их же собственного блага».

Если человек параноидального типа пишет и публикует политические статьи, витийствует на митингах, объявляет себя «отцом и спасителем нации», у него вскоре появляются преданные сторонники. Далее события могут развиваться по слишком хорошо всем нам знакомому сценарию.

Папа-док Дювалье писал о себе: Я — знамя Гаити, единое и неделимое. Пол-Пот заявлял: Я — Ленин сегодня! За мной пойдет весь мир! Вождь Третьего Рейха отменил даже нормальное человеческое приветствие. Вместо нормального немецкого «гутен таг» и рукопожатия при встрече даже с близкими друзьями полагалось выбрасывать вперед правую руку и кричать «Хайль Гитлер!» Сталин даже в собственных статьях величал себя не иначе как в третьем лице. Столь велико было преклонение этого человека перед собственной персоной! В сталинских телефонных беседах и речах постоянно звучало: «Товарищ Сталин слушает», «Генералиссимус Сталин указал».

Характерный эпизод: в начале тридцатых годов Сталин направил письмо в издательство ЦК с убедительной просьбой не публиковать сборник повестей и воспоминаний о его юности, рисующих его эдаким горным орлом. Просьба аргументировалась тем, что партии большевиков органически чужд культ личности. Вот с каких пор это словосочетание возможно и запало в память Никиты Сергеевича Хрущева. А между тем, уже к середине тридцатых трудно было представить себе вокзальный сквер или парк в Советском Союзе, где бы не высился гипсовый монумент в шинели и с трубкой или с узбекской девочкой на руках.

За несколько лет до смерти «величайшего гения всех времен и народов» Музей изобразительных искусств в Москве освободили от всех экспонатов и превратили в постоянно действующий Музей подарков Сталину. Самым замечательным экспонатом там была одна рисинка, лежавшая под микроскопом. По ее периметру было написано на хинди «Слава Великому Сталину!» Филиал того же музея вытеснил значительную часть экспозиции в Музее революции.

Римский диктатор Гай Калигула не намного превзошел нашего вождя. Он повелел срубить мраморные головы богам и героям, украшавшим здание Сената, и на место этих голов прикрепить свое изображение. По его же приказу в Рим из Александрии доставили золотые доспехи Александра Македонского и диктатор, воевавший лишь со своими безответными подданными, напялил их на себя. Своего коня Калигула содержал в отдельном дворце и намеревался сделать сенатором, а затем — римским консулом. От времени до времени Калигула принимался беседовать со статуей Юпитера Фламина:

— Не умеешь управлять миром. Я тебя научу.

Все это, на нашу беду, не только клиническая картина душевного недуга- паранойи, но и страницы нашей с вами истории. Посему, осторожно… Если даже решили сотворить себе кумира, постарайтесь все-таки приглядеться к вашему фавориту. Посоветуйтесь с психиатрами. Как бы не ошибиться.