МУЖЧИНА, СТРАДАЮЩИЙ БЕССОННИЦЕЙ

МУЖЧИНА, СТРАДАЮЩИЙ БЕССОННИЦЕЙ

— Я уже почти год вообще не сплю. Лежу всю ночь в кровати. Ворочуюсь. Уф! За что такая кара. Моя совесть чиста.

(Мой пациент прав, иногда бессонница является следствием зацикленности личности на собственной бессовестности.)

— Вообще не спать вы не можете. Иначе бы вы не находились в моём кабинете. Организм ваш всё равно отдыхает. Любая бессонница — это всегда сон, но с низким качеством.

— И вы мне не верите, как моя жена. Жена говорит, что я сплю. Даже храплю. Но я то знаю, что я не сплю. Я всё слышу. Любой шорох. Любой звук. В любое время могу открыть глаза. Время течёт ночью медленно. Я мучаюсь, когда это ночное одиночество кончится. Ведь все спят, а я один не сплю. Моё чувство одиночества днём перерастает в более обострённое чувство одиночества ночью. Все спят и меня не слушают. Это чувство одиночества ночью.

(Действительно, порой бессонница — свойство психологического времени замедлять свой ход благодаря пристальному наблюдению за ним. Вырваться из такого восприятия времени равносильно избавлению от бессонницы.).

— Вы заговорили об одиночестве. Действительно, когда чувство глубокого одиночества начинает ощущаться и ночью, то начинаются бессонницы. К счастью, большинство людей ночью спят, и в этом они едины, солидарны и не одиноки. Таким образом, бессонница — это признак глубокого внутреннего одиночества. К сожалению, людей, страдающих бессонницей, на нашей планете все больше и больше. Люди становятся все более и более одиноки. В частности, причина всего этого порой бывает заключена в виртуализация мира под действием алкоголя, наркотиков и компьютеризации.

— Алкоголь потреблял, но уже бросил три года назад. Нет. Вообще-то и в детстве я иногда плохо спал. Ещё давно я прочитал сказку Андерсена про Олле Лукойе. Олле Лукойе — гном, который вертит различного цвета зонтиками и поэтому детям снятся разные сны. Плохие или хорошие. Я в эту сказку верил и не спал. Когда я плохо спал, я думал, что этот чёртовый гном крутит надо мной чёрный зонт, как в сказке. Поэтому у меня ночью в детстве возникала тревога и я плохо спал.

— А сейчас вы в это верите?

— Сейчас не верю. Это же сказка. Никто у меня не крутит зонт над головой.

— И зря не верите. Ведь пока вы спите, действительно над вашей головой постоянно меняется небосвовод. То в нём облака, то небо ночное ясное. Так, например, исследования показывают, что у многих невротичных личностей низкие серые облака вызывают тревогу и плохой сон. Это и есть чёрный зонтик над головой. Так, что прав был тот гномик!

— И что мне делать. Как договорится с этим гномиком?

— С облаками, погодой, давящей серостью, перепадами влажности и атмосферного давлениядоговорится, увы, не возможно.

— И что я буду так вечно страдать. Ведь у меня из-за бессонницы уже волосы на затылке выпадают. (Пациент показывает и действительно на затылке я обнаруживаю алопецию, то есть облысение. Мой пациент алопеционер. Этот следствие затяжной ночной депрессии).

— Давайте начнём с анализа не того, как вы проводите ночь, а с того, что вы делаете днём, то есть в бодрственном состоянии. Вы занимаетесь какой либо деятельностью. Устаёте от работы?

— Что вы как может быть деятельность после такой ночи. Я не работаю. Сижу дома.

(Если человек не занимается внешней деятельностью, к нему приходит деятельность внутренняя: бессонница, беспокойства. От них он изнуряется порой больше, чем от других видов деятельности, но затем крепко спит.)

— Попробуйте глубоко осознать то, что я вам сейчас скажу. По-видимому у вас нет в жизни нормального уровня стресса, вызванного деятельностью. Поэтому у вас открывается деятельность бессонницы, которая, является особой формой стресса изнутри. Поэтому ваша бессонницу — это ваша внутренняя деятельность, как расплата за внешнюю бездеятельность.

— Но я же не могу работать. Не могу. (Мой пациент прослезился.)

— Хорошо, а нет ли раздражающих факторов? Например, конфликтов в семье?

— Нет. Но жена раздражает меня. Она порой мешает мне заснуть днём. Ходит. Туда сюда! Туда сюда! Как у Рязанова. Туда сюда! Туда сюда! (Мой пациент раздражается. На лице тревога. По-видимому, супруга моего пациента не осознаёт до конца страданий. Своего супруга. Ведь по настоящему уважать и охранять сон другого человека может лишь личность, сама страдавшая длительной бессонницей. Хотя при такой невротичности любая помеха может вызывать сильное раздражение.).

Я ночью злюсь на неё. Мне не нравится её выражение лица тогда, когда она спит. Она меня пугает своим выражением лица. Она иногда разговаривает во сне не своим голосом.

(Действительно, порой личность во сне может иметь выражения лица крайне далекие от тех, какие бывают наяву. Это может даже испугать близких и изменить к нему отношение. То же самое относится и к голосу. Но все эти факторы, по-видимому, не являются главной причиной бессонницы моего пациента).

— А вам не кажется, что ваша бессонница — замаскированный страх заснуть навсегда то есть умереть.

— Нет. Нет. Что вы? Я бы с удовольствием бы отдался этой смерти. То есть заснуть. И не чувствовать этой жизни. Этих страданий. Ведь самое великое наслаждение — не в пьянстве и различного рода «нирванах» (наркотики и т. д.), а в здоровом и сладком сне. Ох! Как я завидую тем, кто спят крепко. С улыбкой на лице! Сидит в сквере какой-нибудь обоссаный и вонючий бомж, но счастливый и спит с улыбкой на лице. Эх…Где те времена, когда после хорошего качественного сна душа всегда хотела еть. Это было. Я хочу отдаться этой смерти, под названием сон. Эх, вы же не знаете и не цените сон. Потому, что он у вас есть.

(Мой пациент прав. Бессонница — нечто, которое напоминает нам о ценности сна, когда мы начинаем об этом забывать. Пациент прав и в том, что качественный сон — всегда некая смерть, после которой происходит новое рождение.)

— Я за вами наблюдаю уже полчаса. Вы медлительны. Говорите как во сне. Сидите как во сне. Вы, видимо днём ходите как во сне. Это видно.

(Практика показывает, что люди, живущие как во сне, всегда страдают бессонницей. И, наоборот, люди, делающие из сна явь, то есть продолжающие деятельность во сне, также страдают бессонницей.).

— Хорошо. А может быть ваша бессонница — следствие вашего желания прожить намного больше. И жизнь превращается в вечную явь… Ведь сон — это игра в смерть, то есть игра в выключение.

(Этот вопрос я задаю, чтобы мой пациент в своих страданиях узрел некий позитив и на этом основании изменил отношение к своей бессонницы. Ведь часто люди не спят из-за того, что беспокоятся из-за того, что не спят и, поэтому, не спят. Замкнутый круг. Поэтому я попытался сделать всё, чтобы мой пациент вырвался из него).

— Может быть. Для меня нет ни сна, ни яви. Я хожу по жизни как во сне. Сон у меня размыт по всей жизни, по вечеру и дню. Получается, что мои переживания за бессонницу беспочвенны. Я сплю всегда. Качество такого сна низкое, зато много количества сна. (Пациент взбодрился). Я ведь, дурак, ещё эти снотворные долго пил. Подсел. На них. Они меня окончательно погубили.

(Снотворное всегда «кастрирует» сон, лишая его нечто. Более того, оно вызывает лекарственную зависимость и усугубляет бессонницу и человек постепенно теряет способность спать с помощью своих природных механизмов. Снотворные вызывают так называемую вторичную бессонницу и депрессию, то есть сами становятся причиной бессонницы на определённом этапе потребления.)

Я вспоминаю. Ведь когда я раньше спал. Лежишь ночью и чувствуешь то, что спишь хорошо. Всю ночь как бы радуешься, что спишь. Я хочу хотеть спать. Я хочу, чтобы это хотение у меня было. Не хотение спать, а хотение хотеть спать. Я вспоминаю это состояние, когда я хотел спать. Я хочу чтобы это состояние мне вернулось. Некоторые недоумевают над тем, что человек треть своей жизни спит. Я их не понимаю.

(Действительно, когда человек спит, то отдыхает не просто благодаря сну, а восприятию того положительного переживания и ощущения сна, которое происходит в ночное время. Бессонница — это всегда отсутствие этого восприятия.)