5. Порядковые числительные

Мы уже рассмотрели несколько пресуппозиций, однако в той их группе, к которой мы сейчас переходим, мы также рассмотрим второй очень важный касающийся их фактор: что представляют собой порядковые термины и как их использовать.

Это дает вам встряску? Не поймали ли вы себя на том, что остановились и перечитали это предложение, пытаясь понять, правильно ли оно составлено? Не удивились ли вы: «А что же является первым фактором, касающимся порядковых терминов? Может быть, я что-то упустил? Может быть, компьютер или наборщик пропустил строчку. Что здесь не так? А где же первый?»

Как правило, большинство людей (хотя не все) отреагировали бы тем, что создали в своем сознании как бы некое когнитивное пространство, когда они заинтересовались бы «первым фактором». Но это сделают не все. Некоторые глобальные мыслители вовсе пропустят его. Некоторые люди, концентрирующиеся на вариантах, также его пропустят. Лишь конкретно и детально мыслящие люди, и в особенности процедурные мыслители, ухватятся за этот пропуск. Таким образом, работа пресуппозиций в некоторой степени зависит от индивидуальных метапрограмм и стиля мышления. Их заметят скорее те, кто судит, а не воспринимает.

Порядковые числительные, как предполагает сам термин, приписывают некий порядок, или ранжирование, состоящий из списка: «первый», «второй», «третий». Используя такие слова, как «первый», «второй», «третий», «следующий» или «последний», мы передаем представление об упорядоченной последовательности. Оно содержит пресуппозицию порядка, последовательности или серии элементов. Когда мы говорим последовательно мыслящему человеку «второй», без предварительного упоминания о «первом», это производит несколько иной эффект. Это дает встряску его сознанию. Это происходит потому, что такие люди в значительной степени настроены на сортировку в поисках серий, последовательностей и порядка, и эти вопросы очень волнуют их.

Поэтому если мы начинаем с середины, не подготовив этот переход, это нарушает и прерывает его индивидуальный образ мышления. Это побуждает его мозг перейти в поисковый режим. «А что же было первым?» Если такое случается часто, это может вызвать гнев, фрустрацию и стресс. Как правило, за счет этого создается внутреннее пространство, в которое они входят и начинают поиск. Разумеется, в этот момент у нас появляется интервал, во время которого мы можем говорить другие вещи, делать внушения, которые этот человек на сознательном уровне не будет слышать. Таков один из гипнотических способов использования порядковых числительных. Порядковые термины связаны с синтаксисом. Они связаны со всем, что встречается в некотором порядке, и чаще всего в правильном порядке.

Так что же происходит, когда мы переворачиваем этот порядок на обратный? Что происходит, когда мы ставим вещи «не по порядку», или нарушаем синтаксис? Имея дело со структурами, требующими конкретной последовательности, мы на самом деле можем получить массу удовольствия от использования языка, переворачивающего синтаксис высказываний о проблемах. К примеру, Кэрол сказала, что она испытывает беспокойство, когда ее дочь подросткового возраста не приходит домой вовремя.

На это я (Б. Б.) ответил:

– Итак, ваша дочь не приходит домой вовремя, и это вызывает у вас беспокойство? (Подстройка.)

– Да, – ответила Кэрол.

– А что случилось бы с этим чувством беспокойства, если бы вы не пришли домой вовремя?

На это Кэрол рассмеялась. Переворачивание синтаксиса и переворачивание причинно-следственных высказываний часто полностью нарушает проблему, развеивает ее, выбивает из колеи. Лингвистическая структура, которую использовала Кэрол, может быть выражена в следующей формуле:

Дочь не приходит домой вовремя (А), и это заставляет мать беспокоиться (Б).

Перед нами классический пример причинно-следственного высказывания. Сначала происходит «А», а за ним следует «Б». Являясь таковым, это высказывание описывает, как нам конструировать рефрейм линий разума: «применительно-к-себе». Переворачивая синтаксис, мы может поместить «Б» над «А». Иными словами, мы можем воздействовать с помощью «Б» на «А», или применить «Б» к «А». Мы можем также окрасить «А» метасостоянием «Б». Когда мы переворачиваем синтаксис порядковых, комплексно-эквивалентных или причинно-следственных высказываний, мы применяем проблему к самой себе. Мы вводим одну проблему в метасостояние другой.