Инстинктивный интеллект

Для бестиалиста характерен инстинктивный интеллект – комплекс специфических когнитивных способностей, который позволяет понять явления во взаимосвязи с инстинктами жизни и смерти. К нему относятся интуиция, эйдетическая память, а также первичная, негативная, реактивная формы мышления. Он позволяет «Я» быстро и автоматически понимать ситуации, угрожающие выживанию индивида и продолжению вида и на этой основе решать проблемы. Он адаптивен при опасности жизни и дефиците времени на обдумывание. Но может привести бестиалиста к ошибочным выводам и неадекватному поведению в проблемных ситуациях, где требуется длительное размышление, для этого есть время, и нет непосредственной угрозы жизни.

Рамачарака считал инстинктивный ум первым на пути эволюции. Он содержит жизненный индивидуальный и родовой опыт; состоит из простых ощущений; направляет и поддерживает животную жизнь тела. Рамачарака говорит: «Инстинктивный ум также является центром, откуда исходят все вожделения, страсти, желания, инстинкты, чувства, ощущения и эмоции. У животного и первобытного человека инстинктивный ум не имеет над собой никакого контроля, но у развивающегося человека нашего времени инстинктивный ум уже в значительной степени подчинен высшим началам ума; у человека, достигающего определенной степени развития, уже появляются высшие желания – стремления, которые идут от высших частей ума. Инстинктивному уму принадлежат слепые чувства, а также все желания тела. Стремление к физическому обладанию, страсти также принадлежат этой области ума» [153, с. 349].

Американский психолог С. Корен выделил три аспекта или вида интеллекта собаки.

• Инстинктивный интеллект – способность собаки выполнять задачи, для которых она была рождена.

• Адаптивный интеллект – способность собаки решать проблемы собственными силами.

• Рабочий интеллект – способность собаки к обучению.

С. Корен главными критериями интеллекта собаки считал понимание новой команды и исполнение ее с первого раза. Он измерял не интеллект, а способность и склонность собаки подчиняться человеку [269].

На мой взгляд, инстинктивный интеллект – быстрое автоматическое интуитивное понимание явлений, связанных с инстинктами жизни и смерти, выступающее, прежде всего, при опасности и половом отборе.

В инстинктивный интеллект входит интуиция. М. Дж. Борель (М. J. Borel) пишет: «Интуиция – способ действия интеллекта и его продукт. Как способ действия интуиция означает форму прямого познания, которая характеризуется непосредственностью и внезапностью. Она базируется на внутренней спонтанной организации, на восприятии или представлении. Интуиция может быть “симпатией” к предмету (А. Бергсон), безпонятийным познанием, а также быстрым аналитическим пониманием системы отношений, фактический анализ которых способствует дискурсивному развитию (Е. Брюнсвик)» [237, S. 1020–1021]. Следует отметить, что К. Г. Юнг различал интуицию и мышление, интуитивный и мыслительный типы [131], а Лосский наряду с интеллектуальной интуицией выделял чувственную и мистическую ее формы [107]. Но современные когнитологи относят интуицию к мышлению. Так, Д. Канеман выделяет два типа мышления: 1) интуитивное, автоматическое, быстрое; 2) сознательное, произвольное [73]. К. Станович называет интуитивное мышление автономным, требующимся для решения специфических адаптивных проблем в процессе эволюции [169].

Интуиция как форма рассудка проявляется в предчувствии опасности, грозящей жизни. Ещё Аристотель говорил: «…даже иных зверей признают “рассудительными”, а именно тех, у кого, видимо, есть способность предчувствия того, что касается их собственного существования» [9, с. 297]. Именно интуицию, понимаемую как восприятие отношений, Лестер Уорд отнес к первичному интеллекту [178]. Её источником является эмоциональное чувство. В свою очередь, интуиция – родоначальник позднейших способностей отвлечения и рефлексии. Л. Уорд также называл ее «способностью обращать средства в цель и отвлекать психическую силу от последней к первой» [там же, с. 156]. Он считал интуицию практической способностью, тождественной хитрости и проницательности, необходимой в борьбе за существование. Она выражена сильнее у хищных зверей, чем у травоядных животных, так как первые чаще встречаются с опасностью. Л. Уорд пишет: «У травоядных и зерноядных животных, когда они отыскивают пищу, интуитивная способность обыкновенно мало действует или не действует, хищные же обнаруживают в значительной степени. Они, как мы выражаемся, знают, что станут делать их жертвы при данных обстоятельствах, и придумывают средства, чтобы помешать их бегству. Более обыкновенные средства, в которых обнаруживается их хитрость, заключается в умении приближаться, подкрадываясь и в выборе удобного времени и места нападения. За тип таких животных обыкновенно принимают лисицу, а замеченные в человеке подобные черты доставляют ему название “лисы”; и весь этот образ действий иногда называется лисьим» [там же, с. 161].

Интуиция характерна для далеких предшественников людей, хищных обезьян – шимпанзе. В. Келер отмечал у них разумное поведение, заключающееся в интуитивном внезапном усмотрении в наглядной ситуации отношения между целью и средством ее достижения, которое в начале не было очевидно [77]. В одном эксперименте шимпанзе доставали из-за решетки фрукты, до которых не могли дотянуться передними лапами. В их распоряжении были три тростниковые палки, составив из которых одну длинную палку, они могли решить задачу. В другом эксперименте фрукты висели высоко над головой, но было два ящика, поставив которые один на другой, можно было добраться до них. Решение к шимпанзе приходило совершенно внезапно, а не путем постепенных проб и ошибок. У них происходило интуитивное невербальное новое понимание наглядной ситуации, связей между орудием и целью, в результате чего устранялись препятствия на пути к решению проблемы. При этом между шимпанзе наблюдались значительные отличия. Самым способным из них был Султан, который практически сразу находил решение. А вот самки Хика и Грандэ в течение длительного времени (нескольких лет) допускали ошибки и не могли достичь цели.

Интуиция характерна для некоторых полководцев. Они принимают решения о военных действиях без логического анализа, интуитивно на основе восприятия картины боевых действий или зрительного представления ее. В качестве примера можно привести Гитлера. С 1941 года он в качестве главы государства и верховного главнокомандующего реально руководил боевыми действиями. Бывший рейхминистр вооружений и боеприпасов Альберт Шпеер вспоминал: «Гитлер принимал все решения, не прибегая к справкам. Он намеренно отказывался анализировать положение и логически обосновывать свои идеи, не пользовался услугами аналитиков, никогда не перепроверял планы военных операций и не рассчитывал возможные контрмеры противника. Его фельдмаршалы как простые сотрудники имели право только совещательного голоса, и обсуждению подлежали только нюансы заранее принятого фюрером решения» [см.: 88, с. 96]. Интуиция Гитлера базировалось на его уникальной фотографической памяти, которая работала практически автоматически, без напряженной концентрации: «Гитлер не просто запоминал голые цифры, в его голове они прочно были привязаны к реальным ситуациям и проблемам» [там же, с. 90]. Возможно, эйдетическая память легла в основу его способности к генерическим образам – отвлечениям, обобщениям, суждениям без помощи слов. Т. А. Рибо говорил: «У охотничьей собаки, несомненно, существуют генерические образы человека и разной дичи, в зрительной или обонятельной форме. И разве мы не видим у нее в то время, когда она бросается по следам своего хозяина или куропатки, некоторого рода суждения или утверждения, тем более несомненного, что оно выражается в действии?» [156, с. 87]. Об интуитивном мышлении Гитлера также свидетельствует его пристрастие к молниеносным войнам и способность избегать покушений.

Инстинктивными являются следующие формы мышления: первичное (3. Фрейд), негативное (К. Г. Юнг), реактивное (Р. Хаббард).

3. Фрейд в работе «Толкование сновидений» различал первичное и вторичное мышление[16] [189]. Первичное мышление бессознательно, направлено на исполнение желания, характеризуется сгущением, смещением, образностью, регрессивностью. Такова мыслительная деятельность во время сна, порождающая сновидения, а также у архаичного человека во время бодрствования. Вторичное мышление подчиняется принципу реальности, логично, абстрактно, упорядоченно и прогрессивно. Такова рассудочная деятельность бодрствующего цивилизованного человека. Первичное мышление предшествует вторичному в онтогенезе и филогенезе. Оно подчинено инстинктам и может рассматриваться как инстинктивное мышление.

Первичное мышление выполняет также функцию защиты от опасности жизни. Некоторые сновидения представляют интуитивные предчувствия и могут предсказать события, прежде всего представляющие опасность для жизни[17]. И часто они связаны со звероподобностью. А. С. Пушкин в вещем сне Татьяны перед святками помещает Евгения Онегина среди демонических звероподобных существ[18]:

«Глядит она тихонько в щелку,

И что же видит?., за столом

Сидят чудовища кругом:

Один в рогах с собачьей мордой,

Другой с петушьей головой,

Здесь ведьма с козьей бородой,

Тут остов чопорный и гордый,

Там карла с хвостиком, а вот

Полужуравль и полукот»

[150, с. 94].

….

«Но что подумала Татьяна,

Когда узнала меж гостей

Того, кто мил и страшен ей,

Героя нашего романа!

Онегин за столом сидит

И в дверь украдкою глядит»

[150, с. 95].

К. Г. Юнг выделил негативное архаичное инстинктивное мышление в форме негативных, обесценивающих навязчивых мыслей [231]. Например, у женщин дурные мысли прикрепляются к тем объектам, которые их чувство наиболее ценит. Так произошло с Татьяной, которая стремилась бессознательно обесценить Онегина после безуспешного признания в любви к нему. Негативное мышление Татьяны апеллирует к звериным инстинктам коллективного бессознательного, она видит во сне Евгения в образе насильника и убийцы среди звероподобных существ. Юнг пишет: «Негативное мышление пользуется всеми инфантильными предрассудками и сравнениями, способными вызвать сомнение в ценности, признаваемой чувством, и оно привлекает все примитивные инстинкты для того, чтобы иметь возможность объяснить чувства по схеме «не что иное, как». Замечу лишь попутно, что таким же способом привлекается и коллективное бессознательное, совокупность изначальных образов, из переработки которых снова возникает возможность перерождения установки на другом базисе» (231, с. 438). Негативное мышление характерно для Татьяны и в бодрствующем состоянии. После гибели Ленского на дуэли и отъезда Онегина она пробирается к нему в дом и знакомится с книгами Байрона с его пометками.

«И начинает понемногу

Моя Татьяна понимать

Теперь яснее – слава богу —

Того, по кому она вздыхать

Осуждена судьбою властной,

Чудак печальный и опасный,

Созданье ада иль небес,

Сей ангел, сей надменный бес,

Что ж он? Ужели подражание,

Ничтожный призрак, иль еще

Москвич в Гарольдовом плаще,

Чужих причуд истолкованье,

Слов модных полный лексикон?..

Уж не пародия ли он?»

[150, с. 134]

Юнг считал негативное мышление характерным для эмоциональных экстравертов. На мой взгляд, оно может встречаться и у интуитивных интровертов, к которым скорее относится Татьяна. Пушкин характеризует ее как дикую, звероподобную, боязливую, склонную к одиночеству:

«Дика, печальна, молчалива,

Как лань лесная, боязлива,

Она в семье своей родной

Казалась девочкой чужой.

Она ласкаться не умела

К отцу, ни к матери своей;

Дитя сама, в толпе детей

Играть и прыгать не хотела

И часто целый день одна

Сидела молча у окна»

[150, с. 42]

Р. Хаббард выделил инстинктивный реактивный ум [198]. Согласно его теории дианетики, существование людей, как и зверей, подчинено единственной цели «выживай». Методы выживания – питание, безопасность (защита и нападение) и размножение. Абсолютная цель выживания – бессмертие или бесконечное выживание. Одним из средств её достижения является интеллект – способность постигать, ставить и решать задачи. Он состоит из трех частей. Первая – это аналитический ум, вторая – реактивный, а третья – соматический. Аналитический ум является позитивной рассчитывающей частью интеллекта. Он записывает информацию достоверно и точно. Его банки памяти непогрешимы. Но существует и реактивный ум, который инстинктивно и автоматически записывает и хранит инграммы. По определению Хаббарда: «инграмма: картинка умственного происхождения, запись момента боли и бессознательного состояния и действительной или кажущейся угрозы выживанию» [198, с. 1]. Некоторые инграммы, прежде всего мнимой опасности, могут вызвать аберрацию – сбой аналитического мышления и препятствовать адаптации человека. Хаббард говорит: «Реактивный ум воздействует этими инграммами на аналитический ум и организм, когда инграммы рестимулированы после момента кий-ин» [там же, с. 179]. Под моментом кий-ин понимается инцидент, приведший к включению инграммы, усталость, головная боль, любое состояние бессознательности (например, обморок). Хаббард говорит о наиболее распространенной инграмме: «Почти каждый ребенок в пренатальном периоде подвергался неудобствам вследствие полового акта. Часто в них присутствовал элемент насилия вместо страсти» [там же, с. 183]. Подобные инграммы отключены течении многих лет. Однако состояние бессознательности или сильного стресса может их включить: «Женщины, страдающие психозами, проснувшись после наркогипнотического сна, говорят, что их изнасиловали» [там же, с.

183]. Вернемся к Татьяне Лариной и Евгению Онегину. Пушкин рассказывает, что мать Татьяны не любила своего мужа. При этом она зачитывалась любовными романами. В их сексуальных отношениях, вероятно, присутствовал элемент насилия, а не страсти. И не только со стороны мужа, но и жены, которая с помощью согласия или отказа в сексе, манипулировала супругом. Возможно, они занимались любовью во время беременности и причинили неудобство Татьяне в утробе матери. Безуспешное признание в любви Онегину можно рассматривать как кий-инцидент в зрелом возрасте, включивший инграмму пренатального возраста. В результате Татьяне снится сон с Онегиным, который пытается изнасиловать ее:

«Онегин тихо увлекает

Татьяну в угол и слагает

Ее на шаткую скамью

 И клонит голову свою

К ней на плечо; вдруг Ольга входит»

[150, с. 96].

Это яркое описание Пушкиным включения инграммы насилия во сне после жестокого отказа со стороны Онегина. Сновидение кончается убийством Онегиным поэта Ленского, что затем, согласно поэме, произошло и в реальности. Затем Пушкин мастерски показывает цепную реакцию и коллективное реактивное поведение. Татьяна не могла сдержать слезы при встрече с Онегиным на своем дне рождения. Онегин разозлился на Ленского, который привел его к Лариным, и стал в отместку ухаживать за его невестой Ольгой. Ленский приревновал Онегина и вызвал его на дуэль, на которой сам погиб. Татьяна повторила судьбу матери, вышла замуж без любви за пожилого изувеченного в боях генерала. Смена обстановки оздоровила её: исчезли боязливость, печаль, склонность к одиночеству, дикость, суеверия. Кроме того, на нее благоприятно повлияло обесценивание Онегина. И при повторной встрече она спокойно отказывает ему.

Можно привести и другие примеры инграмм и реактивного мышления у бестиальной личности. Один из клиентов создателя биоэнергетического подхода В. Райха в ходе анализа непрерывно всё подвергал интеллектуальной проверке, чтобы исключить различные неожиданности[19]. Это затрудняло терапию, и Райх использовал аналогию со зверем: «Я сказал ему, что он напоминает мне хитрую рысь или лису» [152, с. 190]. Пациент вспомнил ситуацию из детства, когда он неудачно упал и сильно повредил левую руку, что потребовало медицинского вмешательства. Его отец взял его на руки и принес в хирургическую больницу. Они проходил мимо магазина, в котором были выставлены чучела животных. Пациент четко помнил два из них: лису и северного оленя с большими рогами. Затем он смог увидеть себя лежащим на операционном столе, его руки были закреплены, а плечи отведены назад в напряженном ожидании. Райх говорит: «Внезапно он вспомнил хлороформную маску, которую должны были надеть на него, и подумал: “Это мордочка лисы, которую я получу здесь!”» [там же, с. 190]. Именно в тот момент у пациента возникло чувство ловушки, он напряг ум для предотвращения несчастья и пришел к заключению о бесполезности всех своих усилий. С тех пор он был лисой в ловушке всю свою жизнь и, как хитрая лиса, активно ограничивал инфантильный страх быть пойманным в ловушку.

Вопросы для самоанализа

1. Можете ли вы решить проблему без долгих раздумий?

2. Развита ли у вас образная память (слуховая, зрительная, обонятельная, осязательная, вкусовая)?

3. Можно ли сказать, что ситуация опасности делает вас более сообразительным?

4. У вас высокая скорость реакции в опасной ситуации?

5. Выручала ли вас интуиция в трудных случаях?

6. Высокая ли у вас скорость мышления?

7. Считаете ли вы, что у вас обостренное восприятие?

8. Быстро и точно ли вы осознаете и понимаете ситуацию опасности?

9. Когда вам задавали вопрос на занятиях или экзамене вы отвечали сразу и верно?

10. Приходят ли вам удачные мысли в голову сами собой?