Последствия новой «холодной войны»

Сэмуэль Чэрап, Джереми Шапиро

Статья Сэмуэля Чэрапа, старшего научного сотрудника Международного института стратегических исследований, и Джереми Шапиро, научного сотрудника Брукингского института, вышла в апреле 2015 года на фоне обострившихся дискуссий в американских политических и экспертных кругах о новой «холодной войне» в отношениях между Западом и Россией ¹. Украинский кризис, ставший поводом к очередному обострению в российско-американских взаимоотношениях, стал вызовом для политики Вашингтона, поставив перед администрацией Обамы дилемму о том, как выстраивать свой курс – жестко реагировать на действия Москвы, рискуя запустить масштабную конфронтацию по типу «холодной войны», или сделать ставку на переговоры, подвергаясь категоричной критике внутри своей страны. Политика лавирования между этими двумя альтернативами, которую избрало американское руководство, по мнению авторов, может быть верной тактикой в краткосрочной перспективе, однако она не может стать долгосрочной стратегией США в отношении России, и выбор скоро придется сделать. При этом авторы предостерегают от кажущегося на первый взгляд удобным решения вернуться к «холодной войне», опровергая тезис о том, что это было время предсказуемых шагов и прогнозируемых действий. Новая «холодная война», по мнению авторов, может привести к глобальной катастрофе.

«Проблема заключается в том, что балансировать долго у администрации не получится. Как показало в последние недели ухудшение обстановки на Украине, обстоятельства, которые президент не может контролировать, толкают его к новой «холодной войне», которую он так стремится избежать. Рано или поздно ему придется выбирать между ней, что будет крайне опасно и затратно, и переговорами с Россией об урегулировании кризиса, что будет невыгодно ему политически, но от чего лучше будет и его стране, и миру. Сейчас ему следовало бы выбрать путь переговоров».

Чэрап и Шапиро отмечают верность понимания Обамой того, что новая «холодная война» грозит серьезными последствиями, поэтому ее следует не допустить. Кроме того, подчеркивается, что Вашингтону необходимо взаимодействие с Москвой по многим глобальным проблемам, таким как иранская ядерная программа, сирийское и Ближневосточное урегулирование, афганское досье и борьба с международным терроризмом. До тех пор, пока Россия не отказывается от сотрудничества с США по этим вопросам, и Вашингтону, как считают авторы, не следует от него отказываться. Авторы также оправдывают отсутствие у американского руководства особой заинтересованности в переговорах с Москвой по проблеме формирования в Европе новой системы безопасности, так как успех этого процесса может состояться, в лучшем случае, в отдаленной перспективе, а статус-кво вполне устраивает США: американцы не гибнут, никакого ущерба национальной экономике не нанесено, союзникам ничего не угрожает. Таким образом, делают вывод авторы, администрация Обамы пытается балансировать между двумя крайностями:

«Политика американского руководства представляет, можно сказать, некий «срединный путь» между этими двумя крайностями. США продолжают сотрудничать с Россией по основным глобальным проблемам, но при этом не отказываются от давления на Москву за ее действия на Украине и поддерживают новое правительство в Киеве. Для Вашингтона также очень важно не допустить усугубления эскалации вооруженного конфликта на Донбассе и сохранить на плаву – с экономической точки зрения – киевское правительство».

Между тем авторы подчеркивают, что, несмотря на благоразумность выбранного курса в отношении Москвы в современных условиях, он не может реализовываться на долгосрочной основе: этому препятствуют позиции отдельных представителей политических кругов как в США, так и в России. Авторы высказывают опасения, что вскоре это приведет к началу новой «холодной войны», которой так стремится избежать Обама.

Нехватка времени

Авторы подробно останавливаются на том, почему политика балансирования между предотвращением эскалации в украинском кризисе, с одной стороны, и продолжение российско-американского взаимодействия по вопросам международной повестки дня – с другой, вскоре станет неосуществимой с политической точки зрения как для Вашингтона, так и для Москвы. Так, для администрации Обамы этот «срединный путь» уже отзывается постоянной критикой со стороны оппонентов и обвинениями президента в слабости. Авторы указывают на то, как любая попытка Вашингтона избежать обострения украинского конфликта и каждая встреча представителей США и России на переговорах по глобальным проблемам вызывает в американском Конгрессе разговоры об «умиротворении агрессора». В качестве примера приводится статья бывшего сотрудника администрации Буша Дэвида Крамера в газете «Вашингтон Пост» с критикой американского президента за его решение пригласить к участию на Вашингтонском саммите по теме борьбы с радикальным экстремизмом в феврале 2014 года начальника ФСБ Александра Бортникова ², а также письмо от сенаторов обеих партий США администрации, призывающее к отправке на Украину оружия и ужесточению санкций против России ³.

С другой стороны, отмечают авторы, российское руководство постоянно служит объектом критики за излишне мягкую политику в отношении Вашингтона, проявляющуюся в частности в сотрудничестве двух стран по проблеме разоружения, и обвинений в предательстве Донбасса. Когда эта полемика – как с одной стороны, так и с другой – попадает в СМИ, «ястребы» России и США начинают еще больше подстегивать друг друга, чем только накаляют кризис.

Авторы подчеркивают, что две страны не смогут долго продолжать сотрудничество в разных сферах своих двусторонних отношений. Например, как замечается, после присоединения Крыма к России Вашингтон стал ставить различные вопросы российско-американской повестки дня в зависимость от происходящего на Украине. В результате этого взаимодействие по всем неосновным направлениям – от Двусторонней президентской комиссии до сотрудничества по космосу – было прекращено. Оставшиеся сферы сотрудничества, таким образом, отражают те проблемы, которые американское руководство считает первостепенными: среди них переговоры по иранской ядерной программе и покупка российских ракет для запуска военных спутников США. Москва, со своей стороны, также не прекратила взаимодействие с Вашингтоном в этих вопросах, не связав их с напряженностью в двусторонних отношениях касательно украинского конфликта, но и этот подход также начал давать сбои. Например, замечают авторы, в ноябре 2014 года российские официальные лица заявили, что не будут участвовать в саммите по ядерной безопасности, проведение которого запланировано на 2016 год в Вашингтоне, а в феврале 2015 года сообщалось о намерении Москвы поставить Ирану систему ПВО «Антей-2500»⁴. Исходя из этого авторы резюмируют, что от остатков сотрудничества между США и Россией скоро ничего не останется.

«И эти противоречия будут только усиливаться. Москва не собирается оставлять украинский конфликт кипеть у себя на заднем дворе. Для нее политически недопустимо, чтобы даже часть Украины начала сближаться с Западом и западными институтами. Поэтому в отсутствие такого урегулирования, которое бы дало Кремлю хотя бы часть того, что он хочет, на активной поддержке беспорядков на Донбассе дело не остановится. Если следующее наступление повстанцев продвинется еще глубже на украинскую территорию, то в США возобладает подход на увеличение вмешательства США посредством введения новых санкций или увеличения поставок летальных видов вооружений украинской армии. В таких условиях, даже если бы США захотели продолжить сотрудничать с Россией по глобальным проблемам, Москва, также усиливая свое вмешательство в украинском конфликте, скорее всего, сотрудничать откажется».

Между тем, по мнению Чэрапа и Шапиро, даже если боевые действия на Украине будут остановлены и конфликт будет в той или иной степени «заморожен», избранная администрацией Обамы политика «срединного пути», тем не менее, не может стать долгосрочной стратегией в отношении России. Этот подход уже дает сбои в сфере сотрудничества по глобальным проблемам, и трудностей будет появляться все больше. Авторы подчеркивают, что большинство кандидатов в предвыборной гонке к президентским выборам 2016 года отстаивают жесткую политику в отношениях с Москвой. Жесткая линия в отношении США, в свою очередь, преобладает и в России: русские националисты и вернувшиеся с украинского фронта бойцы обвиняют Путина и его «чекистско-олигархический режим»⁵ за предательство Новороссии. Они призывают Кремль отказаться от всех договоров по контролю за вооружениями и сотрудничества с НАТО⁶.

Таким образом, резюмируют авторы, политика «срединного пути» является тактикой, реализуемой в краткосрочной перспективе с целью заставить Путина согласиться на требования Запада изменить его курс в отношении Украины, и она будет продолжать действовать пока Кремль не откажется от своей нынешней политики. Они цитируют президента Обаму, который в декабре 2014 года говорил о нежелании развязывать войну с Россией, отмечая при этом, что Вашингтон со временем должен стать во главе международной коалиции, целью которой станет противодействие попыткам Москвы нарушать суверенитет других государств ⁷.

«Другими словами, этот «срединный путь» подразумевается как средство достижения определенной цели: предполагается, что давление со стороны Запада заставит Россию изменить свою политику в отношении Украины. По поводу этого предположения в Вашингтоне развиваются дискуссии. Но даже те, кто с ним согласен, считают, что этот процесс рассчитан не на краткосрочную перспективу: заставить Россию что-то сделать – это займет несколько месяцев, если не лет. Проблема для администрации Обамы заключается в том, что политическая динамика, подталкивающая к эскалации конфликта, и бюрократическая динамика, заставляющая связывать проблему Украины с другими вопросами сотрудничества с Россией, будут демонстрировать результаты в течение нескольких недель, или месяцев – по большей мере. Другими словами, даже по самым позитивным прогнозам, момент, когда «срединный путь» сменит новая «холодная война», – это всего лишь вопрос времени».

Старая и новая «холодные войны»

Далее Чэрап и Шапиро полемизируют с теми, кто рассматривает перспективу новой «холодной войны» как в определенной степени удобный, не худший вариант и ностальгируют по прошлой «холодной войне» как о времени комфортной предсказуемости и ясности в планировании и реализации стратегии ⁸. Авторы отмечают тревожную тенденцию возвращения к активному использованию риторики сдерживания и экономической изоляции, подчеркивая, что прежде, чем обсуждать перспективу новой «холодной войны», необходимо ясно понимать, что из себя представляла прошлая.

По мнению авторов, такая риторика привычна и понятна всем, между тем ее использование еще больше накаляет существующую напряженность в российско-американских отношениях. Сравнивая современную Россию с Советским Союзом, который представлялся в американской пропаганде в годы «холодной войны» экзистенциальным вызовом, злом, с которым необходимо бороться, сторонники этой риторики фактически говорят о готовности к продолжительному противостоянию на разных фронтах во всем мире. Поэтому авторы предостерегают от разговоров о новой «холодной войне»:

«Ностальгия по «холодной войне» опасна – не только из-за той смысловой нагрузки, которую она несет. Этот период не отличался расслабляющей стабильностью и ясной стратегией. Наоборот, это было время глубокой стратегической неопределенности, затратных опосредованных войн и огромной опасности, когда американских детей сначала учили прятаться под своими партами и в убежищах, чтобы выжить, а затем им говорили, что смысла в этом нет, так как в любой момент их могут уничтожить. Тот факт, что «холодная война» не закончилась взаимными ядерными ударами, в определенной степени отражает искусность государственного управления и разумность политики. Однако, как показывает целый ряд ситуаций, когда элиты были близки к просчету – от Карибского кризиса до учений НАТО 1983 года (Able Archer), таким успехом мы были обязаны не столько стратегии, сколько удаче. Новое ядерное противостояние с Москвой – это совсем не то, к чему нам нужно стремиться».

Авторы также напоминают о том, насколько затратной была «холодная война», как в политическом, так и финансовом плане. В частности, приводится статистика, в соответствии с которой 45 лет тотальной конфронтации стоили американскому бюджету 18,45 трлн долл. (в сопоставимых на 2014 год ценах). Кроме того, «холодная война» породила позор Макартизма, а также раздутый военно-промышленный комплекс США, о котором предупреждал Дуайт Эйзенхауэр полвека назад: до сих пор – через 25 лет после окончания «холодной войны» – американцы платят за крайне дорогостоящие системы вооружений, наличие которых сегодня фактически не имеет реального смысла.

Чэрап и Шапиро также говорят о глобальном разрушительном эффекте «холодной войны», о котором также следует помнить тем, кто склонен ностальгировать по тому периоду:

«Холодная война» имела дестабилизирующий эффект по всему миру. Биполярное противостояние было призмой, сквозь которую США и Советский Союз рассматривали каждый аспект своей внешней политики. В результате они внесли это соперничество в каждый регион планеты, разжигая бесконечные опосредованные войны – в Гватемале, в Анголе, во Вьетнаме. Как сообщал журнал «Экономист», «к концу «холодной войны» гражданской войной были охвачены 18 % государств мира… После ее завершения оба соперника прекратили спонсировать лояльные себе силы за рубежом, в результате чего враждующие стороны сложили оружие. За 15 лет после демонтажа Берлинской стены закончилось больше конфликтов, чем за предшествовавшие полвека»⁹.

Авторы приходят к выводу о том, что, хотя новая «холодная война» и может в некоторых деталях отличаться от прошлой, она станет не менее разрушительной для всех. Во-первых, Украина в ее сегодняшнем виде перестанет существовать – украинская экономика уже сейчас практически лежит в руинах: в 2014 году производство сократилось на 20 %, а ВВП – на 10 %, гривна обесценилась в два раза, рост инфляции составил 24,9 %¹⁰. И если конфликт продолжится, положение станет только хуже, особенно ввиду того, что вклад Донбасса в ВВП составлял 16 %, его доля промышленного производства достигала 25 %, а также на него приходилось 27 % национального экспорта ¹¹. Как отмечают авторы, даже если развитие сегодняшнего конфликта и не дойдет до того, что Москва отправит на Киев свои танки, украинская экономика в случае новой «холодной войны» будет окончательно разрушена, а сама страна превратится в очередной Судан.

Однако негативные последствия проявятся не только в отношении Украины:

«Новая «холодная война» дестабилизирует и Европу, выходя далеко за пределы Украины. В ходе последнего обострения отношений между Россией и Западом середины 2007 – начала 2009 годов Европа пережила кибервойну в Эстонии, реальные военные столкновения в Грузии и газовую войну на Украине. На этот раз Россию обвиняют в том, что она финансировала маргинальные партии в ЕС, которые угрожают расшатать европейский интеграционный проект, похитила эстонского разведчика, а также вывела на новый уровень конфронтацию в небе с учетом происходящих каждую неделю встреч российского воздушного патруля и западных самолетов (как гражданских, так и военных)» ¹².

Чэрап и Шапиро указывают на то, что, хотя такие действия Москвы и не представляют столь непосредственной угрозы для США, как вероятность прохода советских танков по Фульдскому коридору, у Вашингтона есть определенные обязательства перед своими союзниками по НАТО и американское руководство вынуждено реагировать на подобные шаги. Потраченный на сегодняшний момент на реализацию Европейской инициативы усиления гарантий НАТО 1 млрд долл. можно считать лишь первым шагом на пути продолжения увеличения американских расходов на осуществление своих обязательств перед союзниками и расширения военного присутствия США в Европе. Чем дальше будет развиваться напряженность, тем больше поводов будет появляться для увеличения военных расходов, отвлекая внимание и ресурсы от других, важных для Вашингтона регионов, как, например, Азиатско-Тихоокеанского.

Авторы подчеркивают, как важно не упустить момент переговоров с Москвой:

«Когда перспектива урегулирования кризиса окончательно исчезнет, новая «холодная война» станет реальностью, Москва будет наготове: она сразу начнет подрывать попытки США в решении глобальных проблем. Вашингтон должен быть готов к тому, что Россия может расстроить все самые важные процессы для США – сколько бы их ни было».

Авторы приводят пример из недавней истории того, какими могут быть последствия. В период 2007–2009 годов Москва предприняла два важных, с точки зрения авторов, шага: она заключила контракт с Тегераном о поставке в Иран систем С-300 под угрозой израильских ударов по иранской территории как ответной реакции и срыва переговоров по иранской ядерной программе, а также предложила Киргизии 2 млрд долл. с целью вывести с ее территории американскую военно-воздушную базу «Манас» – ключевой военный перевалочный пункт на пути в Афганистан ¹³. По мнению авторов, новое обострение в отношениях между Россией и США может привести к окончательному срыву переговоров по ядерной программе Ирана, объединению России с Китаем в сфере безопасности в АТР, «ветированию» всех американских инициатив в Совете безопасности ООН, а также к блокированию деятельности Международного валютного фонда на территории Украины. Авторы подчеркивают – США на протяжении долгих лет создавали международные институты, в опоре на которые они обеспечивали свое мировое лидерство: новая «холодная война» их разрушит.

«Мировой порядок, закрепляющий лидерство США, был создан после Второй мировой войны, но в действительности он начал действовать только после окончания «холодной войны». Новая «холодная война» перечеркнет 25 лет прогресса».

В заключение авторы вновь подчеркивают, что Вашингтону предстоит в ближайшее время сделать выбор в пользу тотальной конфронтации с Россией или переговоров с ней, отмечая, что первая альтернатива не сулит ничего хорошего ни для США, ни для мира в целом. Поэтому следует сделать все, чтобы не допустить такого сценария, даже если это потребует непопулярных мер – таких как уступки в отношении Москвы.

«Есть вероятность того, что новая «холодная война» и напряженность, которую она привнесет в международную систему, вернет нас к тем уровням ядерной опасности, которые мы наблюдали в период прежней «холодной войны». Повторимся еще раз, мы рискуем оказаться в такой конфронтации, которая в любой момент может уничтожить жизнь на земле. Нужно признать, что конец света не является вероятным сценарием, но это крайне негативный сценарий – и мы должны помнить о нем в ходе кризиса. «Срединный путь» Обамы долго не сможет работать. Рано или поздно Обаме придется выбирать между новой «холодной войной» и переговорами об организации регионального порядка безопасности в Европе. Соглашение такого рода может быть достигнуто в результате значительных уступок ¹⁴. Чтобы положить конец российскому вмешательству в соседние страны, Западу, возможно, придется признать особую роль России в ее приграничье и отказаться от дальнейшего расширения НАТО и ЕС в регионе. Это может быть тяжелым шагом для любого американского президента. Однако альтернатива – новая «холодная война» – гораздо хуже и для США, и для России, и для Европы, и в большей степени – для Украины. Момент начать такие переговоры с Москвой уже практически упущен».

Полностью опубликовано на сайте Международного института стратегических исследований 5 февраля 2015 года. URL: http://www.iiss.org/en/politics%20and%20strategy/blogsections/2015—932e/february-2fea/the-looming-new-cold-war-and-its-consequences-9cca