Записка № 705. Мюнхенская речь Путина: неделю спустя

Уильям Бернс

16 февраля 2007. Записка № 705. Конфиденциально.

Резюме: Прошла неделя после выступления Путина в Мюнхене, а хвалебные высказывания российских аналитиков в адрес президента продолжаются. Его речь высоко оценивается с точки зрения того, что она стала прямым выражением позиции России по внешнеполитическим вопросам и продемонстрировала, что понимание ее западными странами, которые воспринимают российские интересы как нечто само собой разумеющееся, нуждается в коррективах. Среди московских экспертов практически не наблюдалось каких-либо расхождений касательно тона высказываний Путина или содержания его выступления. Многие говорили о том, что в его речи отразились общие представления, существующие в России по этому вопросу. Некоторые из экспертов отмечали, что не следует видеть в его высказываниях больше, чем есть на самом деле, подчеркивая, что США и Россия вынуждены сотрудничать перед лицом общих вызовов. И хотя мало кто высказывался критически в адрес Путинской речи, некоторые замечали, что резкий тон выступления препятствовал тому, чтобы было понято его содержание.

Путин: никаких сожалений

В ходе своего турне по Ближнему Востоку на пресс-конференции в Аммане в отношении тона своего высказывания в Мюнхене Путин подчеркнул, что резкость была необходима, так как западные партнеры России, в частности США, не придавали значения проявляемым Москвой озабоченностям. Путин заявил, что Россия всегда со вниманием относилась к тому, о чем говорили ее партнеры, всегда выражала терпение, но стало ясно, что Запад Россию не понимает. Чтобы достучаться до Запада, пришлось говорить «открыто и напрямую». В завершение Путин подчеркнул: «В Библии сказано: «В начале было Слово». Мы свое слово сказали, и мы надеемся, что оно будет воспринято положительно». Министр иностранных дел Лавров в Нью-Дели на встрече с китайским и индийским главами внешнеполитических ведомств активно поддержал выступление своего президента, заявив, что оно имело важное значение, так как привлекло внимание Запада. По сути, Лавров объяснил, что Россия желает действовать как ответственный участник международного сообщества и сотрудничать с другими его членами.

Две важнейшие фигуры для российской внешней политики – председатель комитета Думы по международным делам Константин Косачев и председатель комитета Совета Федерации по международным делам Михаил Маргелов – высказывались в том же ключе, хотя оба опровергли мнение, что российская внешняя политика претерпела изменения. Косачев, присутствовавший на Мюнхенской конференции, отметил, что Путин не сказал ничего нового, единственное, что изменилось, был тон его речи: он был нетипично резким, что было призвано стимулировать диалог Москвы с ее партнерами. Маргелов заявил, что разговоры о возвращении к «холодной войне» не обоснованы, заметив, что тон речи Путина стал реакцией на планы по размещению систем ПРО у границ страны.

Суть выступления не выражала ничего нового

Среди аналитиков, с которыми мы беседовали, практически не было разногласий в отношении содержания речи, которая стала открытым и прямым выражением позиции России. Даже Федор Лукьянов, главный редактор «России в глобальной политике», придерживающийся относительно либеральных взглядов, сказал, что никто в России не станет критиковать Путина за его высказывания, хотя некоторые могут отметить, что тон мешал пониманию содержания его речи. По мнению Николая Петрова, представляющего Центр Карнеги, в словах Путина для США не должно было быть ничего нового, так как основные идеи неоднократно звучали от него и ранее. Бывший глава Администрации Президента Александр Волошин рассказал послу США, что, если бы в Мюнхене вместо Путина выступал заместитель председателя Правительства России Медведев (который в ходе Давосской встречи сильно поразил аудиторию своими прозападными деловыми идеями), его речь звучала бы иначе только с точки зрения тона, но не содержания. Согласно некоторым наблюдателям, если на Западе речь Путина вызвала недоумение, то это только потому, что они не слушали Россию раньше.

Жить сегодняшним днем

Эксперты в целом выразили свое согласие с содержанием речи Путина, однако некоторые из них подчеркивали, что не следует в ней видеть какой-то дополнительный смысл. Так, колумнист газеты «Время Новостей» Аркадий Дубнов, присутствовавший на Мюнхенской конференции, рассказал нам, что Путин выступал с расчетом на то, что демонстрация такой жесткости в США не вызовет каких-либо непредвиденных последствий: многие из представителей европейских государств, которые были в Мюнхене, были согласны с содержанием его выступления, но у них не хватает смелости и уверенности в себе, чтобы озвучить эти идеи. Комментатор «Комсомольской Правды» заметил, что, невзирая на существующую риторику, Россия и Запад вынуждены сотрудничать в целях противостояния общим вызовам, таким как терроризм. Михаил Виноградов из Центра политического анализа высказал то же мнение, подчеркнув, что российско-американское партнерство имеет в своей основе общие интересы и вряд ли претерпит изменения. Лукьянов заявил, что речь Путина была мотивирована не столько какими-либо серьезными стратегическими разногласиями, сколько тем, что российский президент заметил, что США отвлечены на Ирак, а ЕС остался без лидера. Это дало ему возможность утверждать, что Россия должна играть более значимую роль в мире.

Анализ речи Путина

Некоторые наблюдатели усмотрели в речи Путина тезисы о новом направлении российской внешней политики. В то же время, другие утверждали, что его выступление в большей степени стало эмоциональным выражением накопившегося с 1991 года недовольства, нежели свидетельством изменения российского внешнеполитического курса. По словам Виноградова, Москва иногда позволяет себе жесткие заявления, но тем не менее нет никаких политических оснований к смене внешней политики: Россия является партнером для США и Европы. Андрей Рябов из Фонда Горбачева заметил, что западные наблюдатели, которые восприняли слова Путина как объявление второй «холодной войны», неправильно поняли российского президента. По его мнению, Путин выступил с предложением плана сотрудничества, но при этом предупредил, что, если Запад и дальше не будет уважать интересы России, то это неизбежно приведет к конфронтации. Сам Михаил Горбачев в разговоре с послом США 16 февраля высказал ту же мысль, подчеркнув, что для обеих сторон чрезвычайно важным представляется сотрудничество по насущным глобальным проблемам, например, распространение ядерного оружия. Борис Макаренко, представляющий Центр политических технологий, в своей статье в официальной «Российской газете» отметил, что тон речи Путина, если и не само ее содержание, были продиктованы возмущением России, вызванным целым рядом американских внешнеполитических заявлений.

Директор Центра политических технологий Алексей Макаркин согласился с мнением своего коллеги Макаренко о том, что причин для возмущения Путина было много и они стали выражением накопленного недовольства по таким вопросам, как заигрывание НАТО с Грузией, решение об установке ПРО в Польше и Чехии, реакция правительства США на последние события по делу Ходорковского, а также ставшее последней каплей – недавнее заявление министра обороны США Роберта Гейтса (о том, что США должны быть готовы к войне с Россией). Макаркин сообщил, что последнее событие объясняет эмоциональность выступления Путина. Как он отметил, содержание речи Путина было в основном хорошо воспринято в России, поскольку здесь существует мнение о том, что США «должны России» за те уступки, которые были ею сделаны на начальном этапе распада Советского Союза, и им бы следовало проявлять сдержанность, а не козырять преимуществами своего положения.

Опубликовано на сайте Wikileaks. URL: https://cablegatesearch.wikileaks.org/cable.php?id=07MOSCOW705.