Проблема в России, а не в Путине

Томас Грэм

Украинский кризис поставил точку в тех отношениях между Россией и США, которые развивались на протяжении 25 лет. Та стремительность, с которой они были разрушены, и отсутствие в обоих государствах влиятельных сил, которые бы прикладывали усилия для их восстановления, свидетельствуют о завышенных ожиданиях и недопонимании, которые наполняли эти отношения в последние годы. Это также говорит о глубоко засевшем в сознании российской элиты антиамериканизме и сопоставимой по степени русофобии со стороны США.

Несмотря на то, что по многим вопросам, таким, как нераспространение ОМУ, борьба с терроризмом, разрешение региональных конфликтов, энергетическая безопасность, изменение климата и некоторым другим, российско-американское сотрудничество сохраняет потенциал развития в интересах обеих стран – и мира в целом, общих интересов больше недостаточно для того, чтобы заставить Россию и США взаимодействовать.

Главное противоречие между ними заключается в видении себя и своей роли на международной арене: США видят себя глобальным лидером, Россия считает, что должна играть роль крупного независимого игрока.

Это обстоятельство серьезно препятствует сотрудничеству даже по тем вопросам, которые представляют совместный интерес.

В сложившейся ситуации новой «перезагрузки» в отношениях быть не может. Попытки восстановить их на основе той логики, которая имела место ранее, ни к чему не приведут. Та логика более не действительна. Однако эти отношения должны быть пересмотрены с учетом реальности, существующей в обеих странах сегодня, в том числе и имеющихся расхождений в понимании современной мировой ситуации и своего места на международной арене.

Первым шагом к такому переосмыслению со стороны США должны стать ответы на следующие принципиальные вопросы.

Насколько важную роль играет Путин?

Путин сегодня является ключевой фигурой в России, и именно он принимает все окончательные решения по вопросам внешней политики. Однако необходимо помнить, что он действует в политическом контексте и – с целью сохранить свое положение – вынужден принимать решения, исходя из баланса интересов конкурирующих групп интересов. Более того, он является продуктом российской политической элиты и, фактически, озвучивает ее усредненное понимание роли России в мире, которое уходит корнями в историю страны и ее политическую традицию. Его уход может привести к стилистическому изменению внешней политики Москвы, но это не окажет значительного влияния на ее сущность. Другими словами, проблема в России, а не во Владимире Путине.

Как российская элита видит международные отношения?

Российское стратегическое мышление определяется рамками реалистической школы: главными игроками международных отношений являются суверенные государства; соперничество государств неизбежно; сила – особенно «жесткая сила» – является главным инструментом; задача внешней политики заключается в создании оптимального для продвижения собственных интересов геополитического баланса сил. В таком мире только «великие державы» обладают средствами для проведения действительно независимой политики и представляют немногочисленную группу государств, которые определяют сущность и структуру мирополитических процессов. Российское самомнение толкает ее к тому, чтобы делать все возможное для сохранения своего «великодержавного» статуса. И первейшей задачей является обеспечение безопасности собственного государства.

Каковы базовые элементы безопасности России?

Во-первых, современная Россия ставит свою безопасность в зависимость от своей способности сформировать «стратегическую глубину», поскольку российское государство возникло на Евразийской равнине, где практически отсутствуют какие-либо естественные преграды. В этих целях Россия расширяла свои границы до тех пор, пока не встретила сопротивление со стороны более сильных государств. По ходу исторического развития эта диалектика расширения и сопротивления стала определять геополитической зоной интересов России всю центральную Евразию, включающую бывшие советские республики и охватывающую практически все территории Российской империи (без Польши и Финляндии). Сегодня Россия считает, что ее первенство – но не обязательно контроль – в этом регионе является важным для обеспечения собственной безопасности. С этой точки зрения, Украина играет крайне важную роль, так как создает «стратегическую глубину» в случае потенциальной агрессии с Запада. Поэтому Россия препятствует ее вступлению в НАТО, которое может привести к развертыванию инфраструктуры Альянса на расстоянии всего нескольких сотен миль от Москвы.

Во-вторых, выбор, который стоит перед странами этого региона, это не выбор между попаданием под российское влияние и полной своей независимостью: они вынуждены выбирать, под влиянием которой из «великих держав», соперничающих за свое лидерство, они бы предпочли оказаться. Россия не устает повторять, что сегодняшняя Украина состоит из различающихся между собой территорий, которые были объединены лишь советской властью. По мнению Москвы, то же относится и к остальным бывшим советским республикам, которые сформировались в своих нынешних границах в советский период, при этом большинство из них до распада Советского Союза не имели существенного опыта самостоятельной государственности. Такие государства никогда не станут полноценно суверенными. И если не останутся в российской сфере влияния, то они неизбежно окажутся под влиянием другой «великой державы».

В целях обеспечения своей безопасности Россия всегда будет стремиться ограничить присутствие других сил на постсоветском пространстве.

В-третьих, территориальные амбиции России исторически ограничивались ее традиционной зоной геополитического влияния. В этом отношении советский период истории является исключением, порожденным уникальными условиями середины-конца двадцатого века – вакуумом силы в Центральной Европе, возникшим после ликвидации нацистской Германии и последовавшими за ней резким идеологическим расколом и революционной волной, которая привела к глобальному соперничеству между СССР и США. Эти условия более не существуют, и Россия вернулась к своей исторически традиционной политике создания приемлемого баланса сил на Европейском континенте, который предполагает учет интересов других европейских «великих держав».

Возникает ли идеологический раскол?

С момента своего возвращения в Кремль в мае 2012 года Владимир Путин выступал поборником антизападной формы российского национализма. При этом «антизападничество» не подразумевает полное отрицание Запада и его ценностей и не предполагает возвращения к противостоянию между двумя политическими системами, отстаивающими свое существование и диаметрально различающимися с точки зрения понимания человеческой природы и способов взаимодействия между государством и обществом. Скорее, Путин позиционировал себя как защитник традиционных западных ценностей и противник их постмодернистского – и нездорового, по его мнению, – понимания, распространенного на Западе сегодня.

По своему убеждению, он стремится не к экспорту российских ценностей, как это делал Советский Союз, а к объединению других обществ, также не принимающих западного понимания некоторых ценностей, для формирования международной системы, которая будет отражать существующие различия в рамках единой системы ценностей.

Несмотря на всю напыщенную риторику в Вашингтоне, фактически Россия не представляет серьезной угрозы для США. Наиболее оптимальным в данной ситуации станет не возвращаться к «холодной войне». Однако также неправильно говорить, что сотрудничество невозможно, если Россия не осознает ошибки своих действий и не начнет проводить свою политику в более допустимой для Запада манере. Напротив, нам следует перестать пытаться трансформировать Россию и признать, что сегодня она является одним из ключевых государств в мире. Выстраивая отношения с Россией нам необходимо мыслить в категориях соперничества и компромисса, то есть в логике «великодержавной» дипломатии, адаптированной под современные условия, отличающиеся от тех, которые существовали в период «великодержавной» дипломатии в девятнадцатом веке. Важно помнить, что в тот период мы жили в условиях относительного мира, безопасности, процветания и прогресса.

Впервые опубликовано на сайте корпорации Карнеги в августе 2014 года. URL: http://perspectives.carnegie.org/us-russia/a-russia-problem-not-a-putin-problem.