Заключение

Заключение

Вот, к сожалению, и все свидетельства «древности» гипноза, хотя здесь приведен гораздо более подробный обзор, чем в большинстве аналогичных книг. Пожалуй, можно с уверенностью утверждать, что феномен, называемый нами гипнозом, был известен в средние века, а вот во времена античности — вряд ли. Однако даже средневековые источники скупы и труднодоступны. Недостаточность информации, возможно, объясняется тем, что специальных исследований по данному вопросу не проводилось, не было и отточенной методики, люди случайно натыкались на способы введения других людей в транс.

Но даже эти, в целом негативные, результаты не помешают нам вывести два важных заключения. Первое из них очень простое: сам по себе факт введения в состояние транса свидетельствует о гипнозе не больше, чем, скажем, применение нарколептических средств. Позволю себе повториться: состояние транса далеко не всегда обусловлено применением гипноза. В феврале 1999 года я посмотрел блестящую постановку шекспировской «Бури» (режиссер Адриан Нобл) в Лондоне. Как вы знаете, в этой пьесе очень много всякого колдовства, а оба главных героя, Просперо и Ариэль, обладают способностью вводить людей в транс. Ариэль оказывается в ловушке, потому что человек, который когда-то наложил на него чары, умирает — след того самого суеверия, которое и сейчас заставляет многих людей опасаться гипноза. В виденной мною постановке Просперо делал, к примеру, различные гипнотические пассы над Мирандой, пытаясь ввести ее в транс. Шекспир не оставил режиссерам указаний относительно того, как следует обыгрывать данную сцену, но, полагаю, можно быть вполне уверенным в том, что он не имел в виду гипнотизм, в отличие от Нобла.

Следующее мое заключение скорее похоже на предостережение. Я начал эту главу с осуждения попыток отдельных энтузиастов гипноза приписать предмету их почитания многовековую историю, невзирая на имеющиеся факты. И хочу закончить ее теми же словами, подвергнув сомнению так называемый гипнотический империализм. Под этим словосочетанием я подразумеваю тенденцию некоторых теоретиков объяснять слишком много явлений через гипноз. В частности, значительная дискуссия была посвящена тому, является ли акупунктура формой гипноза. Некоторое сходство действительно есть; для иглотерапевта, например, важно установить раппорт[27] с пациентом и дать ему расслабиться — интересно (хотя и неубедительно), что люди, извлекающие пользу из иглоукалывания, также являются хорошими субъектами для гипноза. Однако все последние данные показывают, что у иглоукалывания есть мощное физиологическое обоснование: оно способствует лечению за счет того, что стимулирует нервную систему и выработку эндорфинов[28], наших естественных болеутолителей. Наиболее убедительным доказательством различий между иглоукалыванием и гипнозом стали эксперименты, показавшие, что гипноз в отличие от акупунктуры не уменьшает болевых ощущений у животных. Таким образом, иглоукалывание и гипноз — разные вещи.

Гипнотических империалистов, возможно, ввело в заблуждение злоупотребление термином в обыденной жизни: «Фильм настолько загипнотизировал меня, что я не заметила, как пролетело время». Но это же метафора, а не констатация факта. Или их сбило с толку чересчур широкое определение гипнотизма, на которое они могли случайно наткнуться и в котором любая попытка привлечь внимание другого человека и заставить его действовать определенным образом рассматривается как гипнотизм. Джон Гриндер и Ричард Бэндлер (John Grinder, Richard Bandler), основатели нейролингвистического программирования, суть сверхимпериалисты. «Если вы считаете гипнозом изменение чьего-либо состояния сознания, тогда любое эффективное общение — это гипноз», — говорит Конира Андрас в предисловии к их книге «Трансформация». Возможно, наихудший (читайте — глупейший) пример гипнотического империализма встретился мне в упоминавшейся ранее книге Вильяма Дж. Брайена «Религиозные аспекты гипнотизма». Брайен определяет молитву как «состояние гипноза, в котором ум чрезвычайно сконцентрирован на Боге», Бога — как гипнотизера, а религиозные обряды описывает так, что они становятся похожими на гипнотические сеансы. Брайен пишет не просто как гипнотерапевт, но как абсолютно искренний христианин. Он введен в заблуждение собственным исходным положением о том, что гипноз просто обязан быть эмоциональным переживанием, сходным с эмоциями, возбуждаемыми в людях религией. Связи между гипнозом и такими религиозными техниками, как медитация, будет посвящена более поздняя глава. А сейчас мы можем перейти от скудных на сведения о гипнозе древних и средних веков к более новому времени.