1. Процедура разработки новых методик по конкретным действиям и деятельностям

Бытует мнение, что хорошую методику можно создать чуть ли не на все время и на все случаи жизни, т.е. универсальную. Если речь идет об обучении действиям, деятельности, то такое мнение неверно. Однако нельзя, к сожалению, от него просто отмахнуться, признав его наивным, когда придерживаются подобного мнения многие методисты. Нужно доказывать на деле, что обучение конкретной деятельности требует конкретной методики, что оно отличается от изучения общенаучных дисциплин, где присутствует достаточно абстрактное содержание, состоящее из идей, теорий, принципов и законов науки, и методика их изучения может быть более или менее общей для одного предмета. Но и тут следует напомнить, что в рамках даже одного предмета, например, математики, арифметику и алгебру надо изучать все же разными методами, так же, как историю культуры (например, живописи) и историю науки (допустим, философии), как исторические науки, видимо, также нецелесообразно изучать одними и теми же методами. Говоря иначе, знания можно «давать» в общем и целом одним и тем же методом, как это общепринято в традиционном обучении — рассказывать, объяснять, разъяснять и т.д., о чем бы речь ни шла: о работе ли на телеграфном аппарате или об его устройстве.

А когда речь идет о деятельности, то для обучения разным действиям внутри одной деятельности, не говоря уже о разных деятельностях, должна каждый раз составляться своя специфическая методика. Одним и тем же методом о разных деятельностях на словах можно лишь рассказать, но не научить действовать. По этой причине в практике ускоренного обучения наиболее емкую часть работы методиста (преподавателя, инструктора обучения, наставника) составляет разработка конкретной методики обучения каждой отдельно взятой (избранной или заданной требованиями практики) деятельности. Емкой эту часть работы считают не потому, что она отнимает много энергии или средств, времени или сил от организаторов обучения, а потому, что в ней заложен успех обучения. Именно от качественно разработанной методики обучения зависит и быстрота овладения действием, и качество подготовки обучаемого, его мастерство, и, стало быть, экономический эффект: быстрее и лучше — значит, дешевле и выгоднее.

Если хорошо разработана методика, то другая часть работы — организация самого процесса обучения, управление им — приобретает подчиненный характер, хотя значимость ее для конечного успеха ничуть не меньше. Подчиненность ее в том, что при хорошо продуманной и четко прописанной методике работа обучающего по управлению процессом обучения облегчается как физически, так и психологически, ибо ему остается лишь внимательно следить за тем, чтобы обучаемые строго придерживались схемы ООД, данных там ориентирующих указаний, а вмешиваться только в тех случаях, когда наглядно представленных ориентирующих средств кому-то окажется недостаточно и потребуются дополнительные разъяснения (устная ориентировка, уточняющая и конкретизирующая письменную, графическую или любую другую материальную или материализованную).

Вполне понятно, что разработке методических средств, которой должен заниматься методист (в начальной стадии освоения методики ускоренного обучения он работает совместно с психологом, как уже отмечалось выше), придается первостепенное значение.

По ходу разработки методики он одновременно усвоит и ее психологическую основу — теорию поэтапного формирования умственных действий П.Я.Гальперина.

Данная теория имеет, между прочим, не только практически-педагогическое, но и более широкое значение, содержит фундаментальные положения для всей психологической науки. Использование же ее в целях оптимизации процесса обучения является лишь одной из возможностей приложения данной теории к практике.

Непосредственное значение для практики подготовки кадров различного профиля имеет сама процедура разработки на ее основе конкретных методик обучения соответствующим действиям и деятельностям, то есть педагогическая реализация данной психологической теории.

Какова же эта процедура?

В первую очередь требуется психологический анализ той деятельности, которой предстоит обучать. Что входит в такой анализ?

Во-первых, надо уяснить, что является целью деятельности и в какой конечный результат эта цель должна воплотиться. Очень важно знать при разработке методики, что, например, при обучении механика самолета целью является не только само по себе знание обучаемым конструкции самолета, но и умение правильно обслуживать его «со знанием дела» и в соответствии с инструкцией, т.е. умение работать профессионально.

Во-вторых, уяснив цель деятельности, необходимо разобраться в тех конкретных действиях, благодаря которым эта цель достигается на практике. Здесь не нужно ничего вьщумывать и сочинять, а просто внимательно изучить специфику деятельности, ее объективно обусловленную логику и течение. Это и есть этап ее психологического анализа. Если психолог не знаком с такой деятельностью, то он разберется в ней с помощью специалиста, который занимается профессиональным обучением. А если этот специалист на первых порах затрудняется провести психологический анализ знакомой ему деятельности, то сотрудничающий с ним психолог подскажет принципы и методы такого анализа.

Так, например, при анализе деятельности телеграфиста, начинающего учиться работать на буквопечатающем аппарате, любой специалист телеграфного дела скажет, как протекает действие, как клавиатура разделена на зоны для пальцев обеих рук, как вслепую палец находит нужную клавишу, укажет, какие допускаются характерные для неопытного телеграфиста ошибки, и проинформирует, что на их устранение обычно тратится («как показывает опыт») столько-то времени. И добавит, что ничего не поделаешь, всегда, мол, так.

А психологу при анализе той же деятельности важно понять не только ее объективную логику, но и субъективную (т.е. психологическую) сторону этой логики, в частности, почему допускаются эти «характерные ошибки». Почему они типичны для всех, кто впервые овладевает этой деятельностью? И выясняет, что при слепом методе печатания ошибки проистекают, оказывается, из-за трудности точного ориентирования пальцев при горизонтальном их перемещении (вправо-влево) на том же ряду клавиатуры, тогда как ориентировка их при перемещении с одного ряда на другой по вертикали (вверх-вниз) дается гораздо легче из-за разновысокого расположения рядов клавиатуры. Поэтому основная масса ошибок приходится на удары не по той клавише в данном ряду, то есть на отклонения или вправо, или влево от требуемого знака, или, говоря профессиональным языком, на смешение, перепутывание зон разных пальцев. А если так, то делается вывод о необходимости поиска способа исключения такого типа ошибок, чтобы обеспечить правильное, с первого раза, выполнение действия, и не допустить потери времени на исправление ошибочных навыков, которые просто не должны образовываться.

На примере выявления причин ошибок виден лишь один из компонентов анализа деятельности. А вообще говоря, такой анализ, конечно, не сводится только к выявлению причин типичных ошибок при овладении деятельностью. Он преследует более широкую цель — разобраться во всех перипетиях деятельности — во всей ее объективной логике, в том числе и ее трудностях для начинающего и не очень понятных для него моментах, особенно скрытых от внешнего наблюдения (лишь в этой связи приходится разбираться и в типичных ошибках при овладении ею, если таковые становятся камнем преткновения на пути к мастерству).

Однако выявление причин типичных ошибок является тем не менее специфически психологическим делом и поэтому, если оно есть в составе психологического анализа, то занимает весьма существенное место в успехе предстоящего обучения деятельности. И как раз в случае со слепым методом работы на буквопечатающем аппарате именно выявление причин типичных ошибок и их исключение сыграло решающую роль в разработке эффективной методики обучения, позволившей многократно ускорить процесс овладения мастерством.

Психологический анализ деятельности главной своей целью ставит раскрытие внутреннего психологического механизма действия человека, того субъективного механизма, который взаимодействует с объективной технологией деятельности.

Так, например, быстрое продвижение автомобиля по улицам большого города с интенсивным движением транспорта в принципе возможно только при условии, если водитель строго следует правилам дорожного движения, хорошо умеет управлять автомобилем, а автомобиль в хорошем техническом состоянии. В данном случае техника управления автомобилем и следование правилам дорожного движения и есть факт взаимодействия субъекта с объективной обстановкой — автомобилем и дорогой.

Но психолога интересует не это, а то, как данный субъект — водитель автомобиля — реагирует на всю эту обстановку. В частности, как он ориентируется в разнообразии действующих на него раздражителей: в сменяющихся дорожных знаках, встречных и параллельно движущихся, обгоняющих и обгоняемых транспортных средствах, в техническом состоянии собственного автомобиля и т.д.

Выяснив особенности реакции человека-водителя на все эти внешние раздражители, психолог устанавливает наиболее типичные трудности ориентировки в обстановке, которые могут вызвать у водителя растерянность, что чревато опасностью для участников движения, для окружающих и для самого водителя. И в итоге такого психологического анализа рождается общая картина правильного выполнения деятельности и условий, его обеспечивающих.

Так, например, было выяснено, что изучение правил дорожного движения путем заучивания их по книжке, где они изложены по главам, и запоминание дорожных знаков по картинкам, где они размещены по группам («предупреждающие», «запрещающие», «предписывающие» и т.д.) оказалось менее эффективным, чем по «логике движения» по дороге. Так, если на прямой магистральной дороге встречается знак «Обгон запрещен», то это вполне логично, но зато нелогично нахождение там же знаков: «Въезд запрещен» или «Тупик». Поэтому запрещающий знак «Остановка запрещена» применительно к движению по шоссе легче запоминается в пакете со знаками, логичными для шоссе (предупреждающими: «Тоннель», предписывающими: «Движение направо» и т.п.), чем с такими же запрещающими, но не логичными для шоссе (например, «Въезд запрещен»). Анализ привел к выводу, что разделы книжки «Правила дорожного движения» и группы дорожных знаков на учебных плакатах скомпонованы не по логике деятельности водителя — управления транспортным средством при движении по дорогам, а по логике, удобной для авторского изложения, рассчитанного на механическое запоминание читателя. Для целей обучения приходится перекомпоновывать весь этот материал, хотя не мешало бы переделать структуру самих изданий.

Вслед за общим психологическим анализом деятельности наступает черед для структурирования деятельности на составляющие ее действия, а каждого действия — на отдельные операции.

Если проиллюстрировать это на знакомом примере с машинописью, то всю деятельность по печатанию текста можно разбить на следующие последовательные действия: 1) чтение буквы, 2) нахождение ее местоположения на клавиатуре, 3) определение зоны соответствующего пальца соответствующей руки, куда относится клавиша с данной буквой, 4) нахождение пальцем требуемой клавиши, 5) нанесение удара по ней. Вот на сколько операций делится одно действие по печатанию одной буквы, а в свою очередь вся деятельность по печатанию текста будет состоять из множества таких последовательных действий.

Структурирование деятельности — это тоже часть психологического анализа, один из его этапов. Оно позволяет выделить в ней ориентировочную и исполнительную части, чтобы методически расписав ориентировочную часть действия, можно было обеспечить правильное совершение обучаемым исполнительной его части.

Иначе говоря, подробная структура деятельности и каждого входящего в нее действия, разбивка их на отдельные элементы (операции), дает наглядную картину того, что и за чем, с помощью чего и для чего выполняется. И эта наглядная картина позволяет составить подробную ориентировочную основу формируемого действия, то есть создать конкретные ориентиры, по которым можно научить человека выполнять новую для него деятельность.

С некоторой долей упрощения можно сказать, что деятельность разбивается на последовательный ряд действий, а те — на такой же ряд операций (а операции могут быть разделены, если нужно, на отдельные движения) и все это расписывается так, чтобы можно было читать и делать, двигаясь шаг за шагом к конечной цели.

Вслед за психологическим анализом следует та часть работы, которая в подготовке методики занимает основное место. Это — составление учебно-методических средств, обеспечивающих полную ориентировку в той деятельности, которую предстоит освоить обучаемым.

Эти средства включают в себя два основных элемента: 1) средства, образующие ориентировочную основу действия (схему ООД) по правильному решению задач, составляющих в совокупности осваиваемую деятельность; 2) набор самих этих задач, решение которых должно научить выполнению заданной (или формируемой) деятельности. Первые ориентируют в логике и технологии деятельности, а вторые — в разнообразном содержании деятельности, т.е. в многообразии задач, которые в ней решаются, причем ориентировка дается полная, исчерпывающая, исключающая недомолвки и ошибки.

Для пояснения обратимся к тому же знакомому нам примеру с обучением печатанию слепым методом. Если выше мы разложили одно единственное действие по печатанию одной буквы на пять операций, то каждую из них должны обеспечить надежными ориентирами для правильного их исполнения. Для этого разрабатывается несколько ориентирующих средств: а) металлическая или картонная решетка, разграничивающая зоны пальцев, благодаря которой каждый палец может «ходить» только по отведенной ему зоне вверх и вниз (за исключением «вторых» и «пятых» пальцев — указательных и мизинцев, которым отведены зоны по два вертикальных ряда, так что им иногда приходится совершать движения вправо-влево в пределах своих же зон)[10]; б) схема, на которой представлены цифры, знаки и все буквы алфавита двумя колонками: левой и правой, соответственно для левой и правой руки, а у каждой буквы, знака и цифры указано, каким пальцем («вторым», «пятым» и т.д.) и на каком ряду клавиатуры («на месте», «вверх», и т.д., двигаясь от основного, второго, исходного ряда клавиатуры) нужно находить их, чтобы навести удар, т.е. отпечатать.

Благодаря названным ориентирующим средствам обеспечивается с первого же раза безошибочное выполнение незнакомого ранее действия. Так, схема с цифрами, знаками и буквами позволяет найти нужную букву (или знак, цифру), соответствующую ей клавишу, и определить, каким пальцем какой руки и на каком ряду клавиатуры нужно нанести удар, чтобы попасть по этой клавише. А что касается решетки, то она ориентирует движения пальцев таким образом, что от исходного положения на основном (втором) ряду клавиатуры палец может на ощупь, вслепую, безошибочно найти любую клавишу в своей зоне. Выйти за пределы зоны палец просто не в состоянии, так как его движение ограничено решеткой, очерчивающей пределы зоны. А это значит, что ошибочные удары по «не той» клавише совершенно исключены, образование ложных навыков невозможно[11].

Учебно-методические ориентирующие средства составляются с таким расчетом, чтобы, во-первых, обеспечивалась полнота ориентировки в совершаемом действии (обучаемый без дополнительных разъяснений обучающего сам видит и делает так и только так, как предписано учебно-методическим средством), и, во-вторых, гарантировалась безошибочность совершения действия (то есть в методических средствах не должно быть никаких двусмысленностей, ничего такого, что обучаемый мог бы понять неправильно, истолковать превратно).

Конечно, средства, призванные ориентировать действия обучаемого при освоении разных вицов деятельности, не могут быть одинаковыми. Действия мыслительные, например, по решению правовой задачи, не требуют точно таких же ориентирующих средств, как физические действия. Если для ориентирования физического (двигательного) действия оказываются возможными и даже иногда необходимыми металлические решетки, то для мыслительного действия, например, по решению правовой задачи, может стать вполне достаточным ориентиром логически последовательный перечень вопросов, вынесенных на наглядную схему, и направляющих мыслительный поток по нужному руслу. Так что все разнообразие методических ориентирующих средств может быть найдено и испытано только на практике, при разработке конкретных методик обучения различным видам профессиональной деятельности. (Ниже, в разделе книги, посвященном опыту ускоренного обучения, некоторые разновидности этих средств представлены).

Вторая группа учебно-методических средств — это набор задач, решая которые при опоре на ориентирующие средства (схему ООД), обучаемый учится выполнять деятельность.

Набор задач, составляемый в учебных целях, это не традиционные учебные задачи-примеры, которые обычно иллюстрируют принципиальные подходы к применению изучаемой теории на практике. При формировании нового действия (а не просто новых знаний) необходимо учить действовать в реальной практической ситуации или на адекватных ей моделях, поэтому учебные задачи, входящие в набор, должны охватывать все возможные варианты встречающихся в практической деятельности ситуаций. Короче говоря, учебные задачи — это модели разнообразных практических ситуаций, которые часто или не столь часто встречаются в данной деятельности. Во всех этих ситуациях обучаемый должен уметь действовать. Это и есть психологическое моделирование деятельности.

Обратимся к мыслительной деятельности. При обучении, например, правовой деятельности, на каждый закон может быть составлено по 50—60 практических задач на юридический анализ событий, подпадающих под данный закон, или на принятие юридического решения, или на юридическую оценку уже принятых кем-то решений. При этом на каждую разновидность означенных мыслительных действий (анализ, решение, оценка) может быть представлено по три-пять совершенно непохожих событий. Так, например, на юридический анализ можно составить четыре задачи, в одной из которых есть все необходимые для ее решения данные, в другой — есть все нужные сведения, но несколько лишних фактов и ряд отвлекающих и запутывающих признаков, в третьей — не хватает нужной информации для полного анализа событий, а четвертая задача может быть решена только с привлечением другого закона наряду с изучаемым и т.д.

Возьмем другой вид деятельности — работу по наладке токарного автомата. Здесь соединены мыслительные и физические действия. Наладка — это сложная творческая работа. Успех деятельности зависит от того, как налажен станок применительно к обрабатываемой детали. После наладки, если режущие инструменты исправны, правильно установлены и хорошо закреплены, и все механизмы станка отрегулированы нормально, то остается загрузить станок и пустить его. Дальше уже работает автомат, а человеку остается только следить, чтобы через соответствующее время загрузить станок новой заготовкой и производить время от времени контрольное измерение изготовленной партии деталей на предмет определения их соответствия допуску.

Что здесь важно предусмотреть при составлении учебных задач?

Под учебными практическими задачами для обучения наладчика токарных автоматов подразумеваются не специально придуманные, а различной сложности повседневные производственные задания на обработку металла по изготовлению деталей приборов и механизмов, которые обычно получает в цеху любой наладчик автоматов. Для ученика наладчика эти задания подбираются так, чтобы он мог на них учиться сначала обработке металла на налаженном станке, а затем и самой наладке. Естественно, что для необученного ученика наладчика, который вначале работает только как оператор (т.е. на налаженном станке), задания по трудности изготавливаемых деталей не должны превышать пределы средней сложности.

Обработка периодически повторяющихся деталей с большим числом переходов по 2—4-му классам точности (что соответствует 4-му квалификационному разряду) через определенное количество повторений всех действий и операций при ориентировке на соответствующие схемы ООД должна привести к уверенному овладению действиями по управлению налаженным автоматом. Это позволит через некоторое время перейти к работе по выполнению всех действий по наладке токарного станка, но уже при опоре на другие схемы ООД.

Предъявление ученику задач на наладку, конечно, должно учитывать, что главная трудность для него — это установка кулачков и режущих инструментов, правильная их регулировка (отцентровка и т.д.), ибо от этого зависит качество обработки детали автоматом. При всей важности остальных действий и операций по наладке автомата именно по этому наиважнейшему действию целесообразно оценивать степень сложности задачи.

Поскольку задачи наладчику ставятся конкретно (изготовить, например, 50000 штифтов или 20000 винтов), и каждая из них сопровождается операционной картой с эскизом изделия, где указаны все необходимые параметры изделия или детали, постольку при подборе ученику очередной задачи нужно исходить из уровня его подготовки.

В частности, если он только начинает освоение деятельности, то, конечно, ему сподручнее дать задание на обработку детали с минимумом переходов и требующей только одного режущего инструмента, лучше всего резца, ибо любая, в том числе самая простая деталь проходит обработку резцом. Здесь больше подходит задача на изготовление штифта цилиндрической формы. Это проще, чем обработка винта, ибо последний потребует более сложной наладки.

А если ученик достигает определенной уверенности в проведении всех операций по наладке автомата (а таких операций несколько сотен, а на одно действие по установке режущих инструментов и кулачков приходятся десятки тонко рассчитанных операций), то ему можно поручить обработку более сложной детали, например, винта, для чего потребуется работа резцом для обработки стержня и головки винта, фрезой — для выточки шлица под отвертку и плашкой — для нарезки резьбы. Усложняется задача по наладке автомата не только из-за установки режущих инструментов нескольких типов, но и потому, что точность обработки должна быть задана кулачками по разным параметрам: по диаметру диска, глубине и ширине шлица, по резьбовому калибру, по длине гладкой и резьбовой частей и тд.

Таким образом, чередование сложных и простых задач регулируется характерными особенностями деталей, требующих инструменты разного типа и обработки различной сложности. Проще всего наладить станок, чтобы выточить гладкий стержень, где требуется соблюсти только размеры по длине и диаметру, а гораздо сложнее наладка автомата, чтобы обработать такую, например, деталь, где стержень с одного конца переходит в конус, причем конус имеет продольное отверстие по центру, а с другого — в цилиндр с внутренней нарезкой и двумя шлицами снаружи.

Чем сложнее конфигурация детали, тем сложнее не только установка и регулировка режущих инструментов, но и осуществление контрольно-измерительных операций, которыми занят наладчик после каждых 30—40 минут работы автомата, проверяя соответствие готовой партии деталей заданным параметрам по длине, диаметру, глубине отверстий и шлицов, по их ширине, по резьбовому калибру, по чистоте обработки и т.п. При малейшем отклонении от допусков он делает подналадку автомата, которая касается в основном замены или переточки инструментов и новой их установки. И всю гамму операций и действий по наладке автомата, по управлению им в работе, по контролю за качеством деталей и по подналадке ученик выполняет не по отдельности, не автономно, а в комплексе, как единую деятельность.

Не останавливаясь на других операциях и действиях по наладке токарного автомата, а обратив внимание только на описанную выше, наиболее ответственную и сложную их часть — установку кулачков и режущих инструментов, контрольно-измерительные операции и подналадку, — уже можно сделать вывод об особенностях предъявления задач, решение которых при умелом чередовании сложных с простыми формирует сложную деятельность наладчика токарных станков. (Более подробно и последовательно рассмотреть обучение этой деятельности можно ниже, в разделе книги о практическом опыте ускоренного обучения).

Итак, разработка учебно-методических средств ориентировки в будущей (осваиваемой) деятельности (схемы ООД) и набора учебных практических задач в основном завершена, а теперь надо подготовить сам процесс обучения с помощью этих средств. И процесс обучения по данной методике принципиально отличается от традиционного: учитель (преподаватель, инструктор, наставник) не учит, а организует учебный процесс, в котором ученик учится сам, а преподавание выступает как управление этим процессом. Словом, преподаватель создает возможность ученику учиться самому, помогает активно овладевать деятельностью, то есть научиться профессионально действовать. Это должно обеспечиваться высоким качеством учебно-методических средств.