ЦЫГАНСКИЙ БАРОН

— Есть такое. В таборе должны уважать все друг друга. Если, допустим, вы меня уважаете, я вас тоже должна уважать. Это первое. Старшим вообще надо подчиняться и уважать. Во вторых, жена должна подчиняться мужу, то есть не гулять, не изменять, быть верной.

(У цыган, как и мусульман права женщины в таборе часто ограничены, по сравнению с мужчинами)

— А вы конечно немного в этом плане посвободнее? Не так ли?

— Да, мы немного свободней. Если я, допустим, гулял, мне жена обязательно простит. А если жена попалась на такую удочку, то всё, может и до развода дойти.

— А почему вы считаете, что мужчине можно простить?

— Потому, что они мужчинам дозволено. Потому, что женщина — мать своих детей. А измена отца наоборот считается, что это может поднять его. Вот так оно и есть. Мать должна быть матерью. Вот я, допустим, гулял, может даже одно время женился на другой, а ведь жена все равно к своим детям обратно придет. Она своих детей не бросит. Но я если брошу насовсем, то я должен их обеспечивать, любые финансовые вопросы решать.

(Мой пациент сильно переживает. На лице тревога и желание оправдаться. Присутствует комплекс вины.)

— Вы также платите алименты или у вас что-то другое?

— У нас платят так, что бы весь табор знал. Если я её бросил с детьми, то я должен ей помогать до тех пор, пока дети не встанут на ноги.

— Ещё какие правила и законы есть в таборе?

— Жена не должна пить. Можно только в праздники или за столом, или у родственников, или в гостях. Только там чуть-чуть можно. У женщин свои интересы. У мужиков отдельно свои вопросы.

— Что является страшным грехом в таборе?

— Ну, вот я вам сказал, самый большой грех — измена, когда жена изменяет мужу. За это наказывают. Бросят и всё. Бросят с детьми, но помогать будет всё равно. Своих детей в обиду не дам.

— А что вас больше всего в настоящее время тревожит?

— Семья моя тревожит. Чтоб были порядочными мои девочки, чтоб были хозяйственными. Конечно, чтоб у них счастье было в жизни личной. Вот у меня со старшей проблема была, её замуж выдал, ей 18 лет и вот что—то с матерью жениха поругался, они развелись. Вот эта проблема у меня, главное переживание. Свадьбу красиво играли, пышно. Моя дочь не понравилась матери жениха. Она хотела другую девочку, но её родители не хотели им отдать, ну и взяли нашу. У нас бывает замужество по согласию молодых, но часто бывает по желанию родителей. Вот так у меня и получилось с дочкой. Сперва взял, говорил, что возьмет, что его родители не заставят, что он так хочет, а потом как только эта прошлая невестка позвонила к нему, то он сразу к ней убежал. Правда он сейчас с ней не живёт. Они только недели две жили. Не было детей. Просто не повезло. Ну, видимо у них это не получилось. Разошлись и всё. Теперь переживаю за неё. Она хорошая девочка.

— Она сейчас страдает от унижения и комплекса неполноценности или она себе цену знает?

— Она переживает очень. Она всё носит в себе? Улыбается, смеётся, но видно, что в сердце носит. Что-то у неё плохо. Я сразу вижу, как музыку она включает. Песни какиё-то у неё есть. Все грустные. Вот вам бы с ней пообщаться, но она далеко. Парень думали, что хороший. Никак не думали, что он до такого докатится. (На глазах отца слёзы. Это меня сильно удивило.)

— А вас как барона не бояться?

— Нет, им ни какой барон не нужен, ни какой отец, никакая мать. Некоторые уже пьют, пьянствуют, но не мои дети. У других. Благодарю бога каждый день, у меня сын один есть. Он у меня не пьет, не курит.

— Сколько лет сыну?

— 22, я тоже его женил в 19 лет. У него мальчик полтора года, живет он нормально. Они родственники с моим зятем. У меня в Молдавии сейчас остались. Мы вот кочуем, а они дома. А что ж ещё нам думать. Вот переживаем, всю жизнь за детей. Думаю, что бы у них всё было хорошо. Иногда, как говорят, родители остаются голодными, лишь бы дети были сыты. Мы выкручиваемся по всякому, но семья, табор — это святое. Перед ними я чист. А здесь грешу, играю, обманываю. Приходится. А что делать. Такое общество. Если не ты их, то они тебя. Там в Молдовии нищета. Дороги не делают, воды нет целый день. Дров нет. Мы хотели присоединиться к России, как при коммунизме было. У нас все было. Молдавия была цветущая. А теперь вообще осталось там, только собакам лаять. Вот я кочую. Устал.

(И действительно, несмотря на то, что мой пациент довольно респектабельный, он выглядит уставшим, бледным. Даже есть признаки некоего изнурения.)

— В свое время у меня сложилось впечатление, что мужчины-цыгане по сравнению со своими женщинами — паразиты, то есть не работают, что в основном женщины за них работают. Это действительно так?

— Раньше было такое. Во времена наших бабушек, прабабушек. Мужчин содержали женщины. Я помню это время. Мне было хорошо. Даже живот отрос. Теперь нет. Женщины стали умнее. Теперь муж помогает жене, а жена должна помочь мужу. А раньше, женщины ходили вокруг мужчины, как будто он король. Было раньше и такое. Нормально. Мне сейчас стыдно, быть, когда меня жена содержит. Если я порядочный мужик, то мне должно стыдно перед друзьями, родственниками, перед женой, детьми.

(Почему если?)

— Я обратил внимание, что цыгане практически не кроют матом. Почему? Почему вы себе не позволяете такую психотерапию самовыражением?

— Нет, со мной нет, не знаю там как другие. Это стыдно. Тем более перед старшими. Мы старших должны уважать, глупые слова не говорить. У цыган есть почетные люди, воспитанные, и так же есть и преступники как и в любой нации. Есть же цыгане ученые, большие ученые. Вот я вам говорю, моего дядю хотели депутатом Молдавии сделать. У меня брат ученый, у меня двоюродный брат ученый. Они должны были быть в парламенте в Кишиневе…

(Почему должны? Я почувствовал, что по-видимому, мой пациент сам этого не выполнял )

— В психологии известно такое заболевание как хроническое бродяжничество или дромомания? Вам это знакомо. Вы бродяжничаете, кочуете?

— У нас такая кровь, или нам так дано, или проклятие у нас такое. Что есть, то есть, но это мы любим. Мы в одном месте не можем никак жить, как нормальные люди. Они встали в 8 часов на работу, у них там целый день прошел, так не можем. Хотя конечно тянет в свой дом в свое гнездо, праздники любим дома быть, но потом опять по миру хочется бродить, кочевать. Это в крови.

(Мой пациент осознаёт свою дромоманию, котолрая одновременно является основой культуры цыган. Она архетипична. Она норма в системе отчёта самой цыганской нации.)

— Я недавно на казанском вокзале видел целый табор цыган, они там лежали. Прямо разлеглись, расстелили всё и спят.

— Такие есть цыгане — попрошайки. Они не молдавские. Они бывают и русские и узбекские. Попрошайки — это больше узбекские цыгане.

— Цыгане-попрошайки одно направление, а вот цыгане-гадалки другое?

— Да. Это совершенно разное. Попрошайки надевают всякие лохмотья, берут одного ребёнка и ходят. А гадалки филиал строят, рекламу делают или их итак знают, что хорошие гадалки. Это разные люди. Вообще разные цыгане есть. Допустим мы — молдавские цыгане, я, конечно, не хвастаюсь, в основном порядочные. Любим работать, свои семьи содержать красиво, не позориться, других уважать, старших уважать. Но порядка меньше стало. Часто они уже работают не на табор, а просто на себя. Поэтому моя власть как барона пошатнулась. Общак опустел. Какой я сейчас барон? Сейчас мечтаю просто своё дело открыть, свой офис.

(Мой пациент с большим раздражением говорил о попрошайках и постарался изменить тему разговора. Видимо он сам в себе и в своих соотечественниках этого не навидит.)

— У попрошаек цыган тоже своего рода табор. Я обратил внимание, они там легли, там мужиков нет. Где они там? Почему там только женщины и дети? Я вообще никогда не видел, чтобы там на полу лежали мужики-цыгане, женщины валяются на полу.

— Они попрошайки, вот и валяются. Мужики, наверное, дома. Чем-то другим заняты. Они на торговлю больше идут, на бизнес. Иногда стыдно, позорно. Я ненавижу, когда детям говорят, дескать, замолчи, а то сейчас цыгане заберут! Почему нами пугают детей. Разве мы такие страшные (На глазах слёзы и элемент агрессии.) Бывает так. Как только видят цыган, значит надо остерегаться. Если цыгане, значит, могут обидеть, украсть, нагадать что-нибудь. Это не красиво с их стороны, как они могут смотреть на человека и думать, что он бандит.

(Раздражение и слёзы на глазах.)

— Вообще, вам часто приходится видеть, как люди подстраховываются, остерегаясь вас?

— Часто. Да и вы по моему очень осторожны ко мне. (С упрёком смотрит на меня)

— Вы переживаете или уже привыкли к такому отношению?

— И обидно, и привык. Часто говорят, что мы не похожи на цыган. Говорю, что мы цыгане и есть. Наши традиции мы любим, но мы уже как-то стали современными. Дочки красивые у меня.

— Ходит в цветастых одеяниях, юбке, блеске?

— Нет. Они одеваются по современному. Но все это цыганское нравится нам. Платки, цветастые. Конечно, нравиться, золото носить, платки. Носить одежду своих прабабушек. У меня дочь недавно в сундуке две большие цветастые юбки нашла, танцевала в них в школе. Прям цыганская богиня.

Сдерживаемся, но иногда злость берёт. Идешь на базар, покупать что-то, а на тебя смотрят, как бы что не пропало. Очень обидно. Я иногда говорю, сейчас больше русские воруют, чем цыгане. Сейчас цыгане спокойнее стали. Раньше только цыгане коммерцией занимались, а сейчас в каждом углу торгуют.

— Расскажите о каком-нибудь своём сновидении.

— Вчера такой сон видел. Мы по такой длинной — длинной дороге едим. Подъехали к границе Молдавии. Всё ждали, что нам печать поставят в эмиграционке. До меня слух дошёл, что я хожу с паспортом печать поставить, а я взяла и выкинула паспорт. Зачем мне этот паспорт, вот я жду, жду, когда печать поставят, а её не ставят.

— А что вы чувствовали, приятные ощущения были во сне? Вы выбросили паспорт. Вот вы во сне чувствовали какое-то непонятное ощущение? Вы выбрасывали паспорт с большим удовольствием?

— Да, потому что я действительно устал ждать таможенника. Это действительно ночь была и устал ждать, в мыслях уснула и сон вижу. Иду со своими родителями, как раньше они кочевали мы идем по длинной дороге, я спросил, где мне печать поставить, а мне говорят, не знаем, и я паспорт выбросил. Ко мне во сне таможенник подошел. Потом я проснулся.

Мы люди, привыкшие к свободе, раньше не нужно было всех этих печатей. Был один паспорт. Потом подошли ко мне эти таможенники и начали дергать. За ребёнка взялись, это не девочка, а взрослый человек. У неё паспорта нет. Я говорю, что это мой младший ребёнок. Мне начали мозги путать какая младшая она старшая, а вот младшая. Ну что я своих детей не знаю. Часто приходится сталкиваться с этим.

(Это сон о том, что вы наяву всё время сталкиваетесь с государством, которое вам ставит барьеры. Мой пациент — человек свободный, а ему всю жизнь что-то приходиться выдумывать. Он просто от этого устал и думает, когда же это всё кончится.

— Ещё, что вас тревожит больше всего?

— Младшая дочь умеет читать, вторая, плохо читает, хотя уже взрослые. Виноват я в том, что из-за нашей кочевой жизни они толком не учились в школе. А в мире надо быть грамотным. Везде бумажки и документы. Как выживут, не знаю? Учиться не хотят. Пишет плохо. Цифр не знают, даже позвонить не знают как. А вот дед у меня был грамотный. В советское время цыгане были грамотнее.

— Как вы сами справляетесь со своими стрессами и переживаниями?

— Молитву читаю. Моя бабушка-гадалка меня научила. Одна молитва снимает порчу и испуг. Другая предсказывает будущее. Стараюсь. Если, что сразу обращаюсь к Богу. Не всегда помогает он. Чем можно помочь, ничем не поможешь. Надо просто успокоиться, себя успокоить. Возвратиться к своей жене, к детям. Пить надо меньше. Вот стал иногда выпивать. Это нге решает проблему. С утра опять. Это не то.

— Известно, что многие цыгане опытные психологи. Они гадают и разводят на улице многих прохожих. Как это им удаётся. Вы наверняка знаете, вы же бывший барон и гадалки вам подчинялись.

— Они мне подчинялись только финансово. А вот всё остальное зависило от их таланта. Этот промысел, к сожалению уходит. Всё меньше и меньше талантливых гадалок. Вот мои дочери не потянули на эту специальность, хотя и немного обучались, но не проявили терпения и способностей. Лентяйки. А бабушка уже померла. Они сейчас локоть кусают, что не научились гадать. Но бабушка мне немного объясняла.

— И что же она вам рассказывала? Там есть своя психотехнология?

— Конечно. Вот вы идете по улице, а навстречу вам цыганка с предложением погадать. Вы, конечно, отмахиваетесь от назойливых предложений. И уже вслед слышите, дескать, не узнал судьбу и пожалеешь, ты уже три раза пострадал по казенным делам. Вы в растерянности останавливаетесь, задумываетесь, нерешительно возвращаетесь: "Черт знает что! Откуда она узнала?" И вот вы готовы для обработки. Вы не подумали, что у любого человека за долгую жизнь бывали какие-то неприятности, три из которых сразу легко вспомнить.

— А ещё какие-нибудь примеры не могли бы привести?

— Или другая сцена уже не с вами. Ворожат молодой девушке, то глядя в зеркальце, то зорко поглядывая на свою жертву, гадалка вдохновенно сыплет слова, дескать, с лица ты хоть некрасивая, но душа у тебя красивая! Кто же в этом, хотя бы в тайне, не убежден, не так ли товарищ психолог. На сердце у тебя забота, но ты не печалься. Жизнь тебя ждет счастливая. Думает о тебе какой-то человек на букву Н. Есть у тебя такой знакомый? Нету? Значит пока не открылся. Душа у тебя доверчивая. А иначе ты вообще бы не остановилась, к подруге открытая, а для чего тогда подруги? а она тебя и любит, да невольно вредить будет. К сожалению, во многих случаях это так. Не открывайся ей. И все в таком духе.

— То есть общие фразы, известные истины, рассчитанные на психологическую безграмотность. Уточнение подробностей. Наблюдение за производимым впечатлением и реакцией. А если не угадывает цыганка, то что она делает?

— То уводит тему в другую сторону. В другую версию, которая подойдёт. Но опытная цыганка всё время смотрит на реакцию и не зайдёт глубоко в ошибки.

— То есть, имеет место импровизация, в зависимости от угадываемой информации.

— Все мы едины. У всех у нас общие проблемы. Это нас единит.

Я почувствовал, что мой пациент искренен во многих своих высказываниях. Мне было приятно, что он мне доверился. Доверил мне свои переживания. Он у меня ничего не просил, ничего не предлагал, ни с чем ко мне не навязывался. Это меня радовало и я уже не думал, что завтра надо успеть уйти первым, дабы не подстраховываться от всяческих форс- мажоров, вызванной представителем этой самой романтической нации.