(в) Антилибидинальное эго дарует чувство власти, даже если эта власть направляется лишь против самости

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

 (в) Антилибидинальное эго дарует чувство власти, даже если эта власть направляется лишь против самости

Этот момент присущ двум предшествующим ситуациям. Ребенок чувствует себя слабым, потому что не может повлиять на свое окружение с целью улучшения собственного положения. Если он отождествляет себя с преследующими взрослыми в целях подавления своей инфантильной самости, он приобретает личность тех людей, которые кажутся могущественными фигурами в его маленьком мире. Несомненно, пациенты испытывают зловещее чувство власти и удовлетворения при осуществлении жестокого и деструктивного вытеснения своей собственной испуганной детской самости. Это было явно видно, когда один пациент представлял в фантазии сцены жестокого и агрессивного обращения с ребенком: «Как бы мне было радостно заставить его корчиться от боли. Я переломал бы каждую косточку его маленького гнусного тела, я бы стер его в порошок». Эта жестокость к ребенку в фантазиях является жестокостью к ребенку внутри и лежит в основе всякого жестокого обращения с реальными детьми. Часто встречаешь пациентов, которые сами являются родителями и сны которых об отношении к собственному незрелому эго символически воплощаются в обращении с их собственными детьми. Одно такое сновидение особенно наглядно. Пациенту-мужчине приснилось:

«Мы с отцом и моим маленьким сыном прогуливались в парке рядом с озером. Внезапно мой сын побежал прочь, стремительно приблизился к стоящим в воде лодкам, вскочил в одну из них и отчалил от берега. Он хотел поступать так, как ему заблагорассудится. Отец и я взглянули друг на друга. Парня следовало проучить. Поэтому я сел в лодку и поплыл за ним, догнав, слегка его ударил, сбив в воду, чтобы его проучить, а затем вытащил его из воды и привел его назад к отцу».

Здесь повторяются первоначальные взаимоотношения отца с сыном, как очевидная идентификация, и в следующем поколении. Но ощущение власти над ребенком само по себе является повышающим цену эго. Ребенок, чья уверенность в собственных силах была подорвана, ищет ее восстановления в принуждении самого себя — опасной антилибидинальной ситуации, которая эффективно кладет конец какому-либо нормальному развитию, в особенности возможности любить. Наслаждение чувством могущества в ненависти к себе легко чередуется с ненавистью к другим людям и с чувством власти над ними. Такая культивация ложного чувства силы в полном ненависти антилибидинальном эго, вырастающем в озлобленную личность, приходит на смену подлинной силе эго.

Таким образом, внутри с помощью своего антилибидинального эго пациент испытывает чувство обладания объектной связью и чувство безопасности вследствие контроля, власти над эго и чувства силы, пусть даже все они осуществляются самодеструктивным образом. Он вряд ли сможет с легкостью всем этим пожертвовать, если только не будет уверен, что получит в обмен нечто намного лучшее. Его проблема заключается в том, что он должен перестать себя обманывать, что он взрослый и сильный, чтобы вернуться к тому полному страхов ребенку, которым он когда-то был и каким все еще чувствует себя внутри; и вновь начать с этого места, но в этот раз будучи обеспеченным родительской персональной связью, относиться к этой поврежденной части себя более конструктивно, что способствует подлинному росту в отличие от демонстрации дутой мощи маски для скрываемого страха.