5.3 Ментальные структуры

Не менее важным для развития психической деятельности ребенка в целом и познавательной деятельности в частности является развитие ментальных структур, проявляющихся в феноменологическом поле в системе пространственно-временных представлений.

Базовые структурные характеристики познавательной деятельности активно изучались в когнитивно-ориентированных теоретических направлениях, в том числе в когнитивном направлении неофрейдизма (Д. Рапапорт, Р. Гарднер, Ф. Хольцман, Г. Клейн и др.); когнитивной психологии личности (Дж. Келли, О. Харви, Д. Хант, X. Шродер, У Скотт и др.); когнитивной психологии (Ф. Бартлетт, С. Палмер, У Найссер, Э. Рош, М. Минский, Б. Величковский и др.) (Холодная, 2002, с. 83). Эти подходы объединяет попытка эмпирически продемонстрировать роль когнитивных (в концепции М.А. Холодной – ментальных) структур (то есть различных аспектов структурной организации ментального опыта) как детерминант мыслительной деятельности.

В отечественной психологии основы анализа процесса мышления через изучение внутренних его закономерностей были заложены еще С.Л. Рубинштейном. Чтобы подчеркнуть характер операционально-процессуальной динамики мышления, он вводит понятие «мышление-способность», противопоставляя его «мышлению-навыку» (Рубинштейн, 1973, с. 233). Л.М. Веккером (2000) сформулирован тезис о наличии подобных структур и неправомерности описания психической реальности лишь через совокупность ее свойств.

В уже упоминаемой работе В.П. Зинченко и М.К. Мамардашвили рассматривается реальность субъективного как особое измерение (Зинченко, Мамардашвили, 2004, с. 61). Авторы говорят о «фундаментальных пространственно-временных формах, замаскированных предметно-смысловыми, легко вербализуемыми категориями», входящих в чувственную ткань образа. Они выдвигают гипотезу о возможности признания за психической реальностью, возникающей «в зазоре длящегося опыта», пространственной организации, не сводимой к евклидово-декартовому пространству, и в то же время обладающей пространственно-временными признаками. Вслед за ними многие современные исследователи вводят концепт «сенсорного, ментального, семантического, знаниевого пространства» – в целом пространственной организации интеллекта – в свои аналитические схемы (Холодная, 2002, с. 97). Если учесть и представление А.Р. Лурии о «пространственно-функциональной организации мозговых систем», то квазипредметная пространственность «тела психического» (по В.П. Зинченко) фактически предстанет как форма существования психического в неразрывной связи последнего с «исходным – психофизиологическим – носителем ментальных структур» (Холодная, 2002, с. 94).

М.А. Холодная пишет «о необходимости перехода к рассмотрению особенностей внутриструктурной организации этого психического образования, которые предопределяют его итоговые (системные) свойства» (Холодная, 2002, с. 79). Наиболее созвучны нашим взглядам представления М.А. Холодной о ментальных структурах, описываемых как «своеобразные психические механизмы, в которых в «свернутом» виде представлены наличные интеллектуальные ресурсы субъекта и которые при столкновении с любым внешним воздействием могут развертывать особым образом организованное ментальное пространство» (там же, с. 95–96). Представление о ментальных структурах, «разворачивающихся» в ментальное пространство, является на настоящий момент наиболее разработанной в методологическом плане системой анализа интеллектуальных возможностей человека.

Каким образом мы можем оценить подобные структуры? Как они проявляются на феноменологическом уровне?

В рамках разработанной модели вводится представление о пространственно-временных репрезентациях как проявлении на феноменологическом уровне ментальных структур (рис. 5.3)[42]. Понятие репрезентации мы рассматриваем в контексте представлений Е.А. Сергиенко о существовании внутренних (врожденных или возникших с самом начале раннего возраста) способностей к репрезентации пространственно-временных отношений (Сергиенко, 2006, с. 426), что в значительной степени согласуется с представлениями М.А. Холодной о ментальных структурах. Кроме того, выбор именно этого понятия определяется тем, что субъект репрезентирует «здесь и теперь» структурные особенности и характер обеспечения процесса мышления посредством совокупности психологических феноменов (феноменов психического развития), представлений, которые возможно регистрировать и оценивать.

Эффективность такого подхода подтверждается эффективностью специфичной коррекционно-развивающей работы с детьми, у которых наблюдаются значительные когнитивные дефициты, не сопровождаемые выраженными эмоциональными нарушениями и дефицитарностью регуляторной сферы. Речь идет о детях с вариантом парциального недоразвития преимущественно когнитивного компонента психической деятельности. На основе представлений об уровневой организации ментальных структур была разработана оригинальная программа формирования пространственных представлений (ФПП) (Семаго Н.Я., 2007), которая оказалась весьма эффективной в работе с этими детьми[43].

Рис. 5.4. Редуцированная (линейная) модель включенности пространственно-временных репрезентаций в когнитивную сферу и мыслительную деятельность в целом (показаны основные связи)

Ментальные структуры, в свою очередь, базируются на структурах каузального уровня (рис. 5.3).

На феноменологическом уровне ментальные структуры проявляются в когнитивной сфере в виде пространственно-временных представлений. Их недостаточность, как показывают исследования (Семаго Н.Я., 2000, 2003, 2007), напрямую влияет на уровень актуального речевого и интеллектуального развития ребенка, приводит к нарушениям графической деятельности, чтения, письма, сформированности математических операций, абстрактно-логического компонента речемыслительной деятельности в целом.

Мы предлагаем четырехуровневую систему анализа организации ментальных структур (рис. 5.4.) – от более глубоких ко все более социокультурно детерминированным, как и в случае анализа уровневой системы регуляторного обеспечения психической активности.

1-й уровень. Телесные интеграции (сенсомоторные и межсенсорные интеграции, схема тела).

2-й уровень. Пространственная целостность (возможность целостного анализа собственной телесности и пространства окружающих объектов).

3-й уровень. Пространство речи и языка (лингвистическое или речеязыковое пространство, «квазипространственные представления», по А.Р. Лурия).

4-й уровень. Межличностное пространство субъекта (коммуникативное пространство межличностных отношений).

Системная организация ментальных структур не формируется и не существует в такой линейной последовательности – это всего лишь наглядная редуцированная модель «матрешечного типа» (Холодная, 2002, с. 98). Мы подразумеваем, что все уровни ментальных структур (впрочем, как и других компонентов базовой структурной организации) не только формируются в онтогенезе синхронно (гармонично), но и проявляются один в другом: каждый последующий уровень включает в себя «в снятом виде» все остальные, видоизменяясь в зависимости от сформированности ниже– и вышележащих уровней.

Телесные интеграции – это в первую очередь ощущения, идущие от проприоцептивных рецепторов («темное мышечное чувство», по И.М. Сеченову), «глубокая чувствительность» (Максимова, 2008). Уже в первые месяцы жизни эти ощущения начинают интегрироваться в виде разнообразных сенсомоторных «полей». Они проявляются при изменении положения конечностей, всего опорно-двигательного аппарата, а также в ситуациях смены напряжения расслаблением, что определяет развитие регуляции (своего рода произвольности) в овладении своим телом и формирование схемы тела.

Рис. 5.5. Уровневая система организации ментальных структур

Здесь же следует сказать об ощущениях «внутреннего телесного мира» (голод, сытость, болевые ощущения). В дальнейшем (уже на уровне простых квазипространственных представлений) они формируют знание о расположении частей своего тела[44]. В более старших возрастах процесс формирования телесности начинает распространяться за пределы собственного тела, «включаясь» в оречевление окружающего пространства, затем в языковые конструкты и межличностное пространство, где тесно «смыкается» с аффективной оценкой ребенка другими людьми, на базе чего формируется самооценка.

Психическая «телесность» не проявляется в рефлексивном плане, поскольку часто не совпадает с границами физического тела. О психическом «теле» мы можем судить по тем психическим «дефицитам», которые образуются при различных глобальных изменениях внешней и внутренней ситуаций. Например, при резком изменении физического тела в период бурного роста подростка психическое тело «не успевает» за физическим. Ментальный опыт «не успевает» скорректироваться, и подросток начинает задевать своими быстро увеличивающимися конечностями все углы.

В процессе дальнейшего развития формирование ментальных репрезентаций телесности не прекращается, но на более высоких уровнях (уже во взрослом состоянии) начинает распространяться и на окружающие объекты.

Практика анализа дефицитов мыслительной деятельности, в основе которой лежат и ментальные репрезентации пространства собственного тела, показывает, что формирование этого компонента ментальных структур имеет едва ли не решающее значение для всего процесса речемыслительной деятельности. Репрезентация телесности важна и для формирования Я-концепции, самосознания в целом. Существуют коррекционные практики, ориентированные непосредственно на физическую телесность (холдинг-терапия, кинезиотерапия, в том числе образовательная кинезиология, телесноориентированная терапия, данстерапия и т. п.), которые позитивно влияют на формирование познавательной деятельности, эффективны при коррекции личностных проблем (в том числе у детей с тяжелыми расстройствами аутистического спектра – 1-й и 2-й групп РДА по О.С. Никольской (см. главу 7)[45].

Пространственная целостность. Этот уровень определяет возможность анализа пространственного расположения объектов как по отношению к собственному телу, так и между собой, отражает не всегда вербализуемые представления ребенка о том, где находится тот или иной предмет (топологические представления). Это координатные представления о местонахождении предметов («верх – низ», «спереди – сзади», «право – лево»), а также представления метрические, с помощью которых оценивается, насколько далеко в физическом пространстве расположен какой-либо предмет. Подобный анализ мы также можем осуществлять лишь с помощью речи, задавая соответствующие вопросы[46].

Весьма важна на этом уровне возможность анализа ребенком пространственных взаимоотношений между двумя и более предметами, находящимися в окружающем пространстве. Основным итогом становится целостная интегрированная картина физического мира (целостные структурно-топологические представления).

Пространство речи и языка (квазипространственные, лингвистические представления). Квазипространственные представления в виде языка возникают, когда у ребенка – вначале в импрессивном, а позже (иногда параллельно) в экспрессивном плане – появляется возможность вербализации. И здесь можно говорить об определенной последовательности появления в речи вначале обозначений топологического плана (тут, вот, там) и лишь позже – слов, обозначающих координатные и метрические представления (дальше, ниже, сзади, слева, правее и т. п.)[47].

Оречевление пространства (в сочетании с соответствующим регуляторным обеспечением) можно рассматривать как определенный уровень, этап непосредственно речевой деятельности. Словарный запас прирастает не хаотично, а по определенным законам, отражая системное обеспечение речемыслительной деятельности. Сначала появляются обозначения, связанные с вертикальной организацией пространства, затем слова, обозначающие горизонтальное пространство в стороны от тела, за исключением пространства «сзади», которое простраивается позднее. И лишь после этого возникает оречевление право-левых ориентировок, что определяется в первую очередь этно– и социокультурными нормативами (Семаго Н.Я., Семаго М.М., 2005б, с. 27). Можно предположить, что и процесс мышления определяется теми же закономерностями. Такая динамика формирования гомологична простраиванию неврологических механизмов, развитию функциональной организации мозговых систем.

Один из подуровней (уровень 2-го порядка) уровня пространства речи и языка – возможность грамматического оформления высказывания – словообразование, в том числе притяжательные местоимения, антонимы, синонимы, паронимы, образование множественного числа, понимание и продуцирование сложных речевых конструкций и т. п. Затем речемыслительное пространство «разворачивается» в возможность оперирования математическими представлениями (числовые последовательности, понятия «больше – меньше», позже – переход через десяток и понимание разрядности числа), и параллельно (или даже чуть раньше) формируется возможность анализа и оперирования временными представлениями (времена года, понятия «вчера», «завтра», последовательность месяцев и т. п.). Все это детерминируется социокультурными условиями, в первую очередь образовательными программами, в которые включен ребенок.

Еще одним подуровнем этого уровня является возможность вербализации и рефлексии понятий, обозначающих эмоциональные состояния, которые «складываются» уже в пространство эмоций со своими антонимами, синонимами и собственными метафорами. Здесь можно говорить о языке межличностных отношений – оформлении последних в речи.

И далее в языке можно зафиксировать конструкты, определяющие нравственные и даже духовные понятия, которые также можно рассматривать как многополюсные пространственные представления более высокого порядка, включенные уже в пространство межличностных отношений. Последний, являясь наиболее социальным по своей сути, «вбирает» в себя всю нижележащую уровневую систему, включая уровень телесных интеграций.

В процессе общения возникает подобной ситуации возникает так называемое «коммуникативное пространство межличностных отношений», которое неразделимо с бытием Другого. Это пространство намерений и целей участников коммуникативного процесса; отношений и позиций партнеров; взаимосвязей, взаимозависимостей, взаимовлияний, взаимопонимания; обратной связи и общего информационного поля; средств сообщения и каналов передачи информации; норм общения; речевых ценностей; общего смысла.

В практической деятельности пространство межличностных отношений может быть оценено с помощью социометрической процедуры с использованием метрической системы анализа, к которой может привести ранговое шкалирование. Сам характер социометрического анализа определяет «пространственность» межличностных отношений.

Все эти уровни развертываются, «прорастают» по мере развития ребенка.

В системной организации базовых структур имеет смысл объединить межличностное пространство субъекта, уровень регуляции межличностных коммуникаций и уровень эмоционального контроля (в структуре аффективной организации), о котором речь пойдет в следующем разделе. Нерасчленимую триединость этих структур можно рассматривать как основу человеческой личности.