Г лава 14 По ту сторону психоаналитических сект в поисках новой парадигмы

Я уменьшу свое рвение и признаю, что, возможно, и я тоже гонюсь за иллюзией. Возможно, влияние религиозных запретов на мысль не так уж плохо, как я полагаю.

Зигмунд Фрейд

Вдобавок к исследованию, в какой мере мы испытываем почтение к личным системам ценностей наших пациентов, давайте взглянем на уважение, которое мы проявляем (или не проявляем) друг к другу, на собственном поле. Проповедуя беспристрастность как ценность, которой надо держаться в отношении идеалов и выбора других людей, мы вовсе не прилагаем этот принцип к своим коллегам, когда их теоретическим и клиническим убеждениям случится прийти в противоречие с нашими собственными! Даже понимая, что их теоретическое видение, как и наше собственное, обычно является плодом серьезных клинических исследований и долголетнего опыта, мы склонны отметать его, как ересь. В то же время, к идеям лидеров своей школы аналитической мысли мы испытываем ква-зирелигиозное рвение. Концепции и открытия воспринимаются, скорее, как догматы веры, чем как научные теории; лидеры идеализируются, будто священники и пророки. Фрейд (1927, 1930), по-своему, возглавил крестовый поход против того, что он называл «религиозными иллюзиями» (хотя сам был склонен заменять религиозную веру верой в психоанализ!). Психоаналитическая теория и практика сегодня бесконечно сложнее: сегодня у нас, скорее, секты, чем школы, учения, чем теории. Мы часто не желаем помнить, что теория — это только набор постулатов, которые никогда не были доказаны (и которые, возможно, никогда и не удастся доказать). Если бы было иначе, наши концептуальные модели уже были бы не теориями, а законами. Не наше ли основное извращение — вера, что у нас в руках ключ от истины?

Хотя теория суть любой науки, в других профессиях мы не встретимся со столь страстной защитой теорий, как у нас, когда почтенные общества раскалываются надвое, с необычной яростью, которая может продолжаться десятилетиями и ведет к тотальному отказу даже от обсуждения теоретических и клинических различий во мнениях. Как мы могли бы объяснить это явление?

Психоанализ отличается от других наук тем, что очень мало из его теоретических концепций доступно для демонстрации. (В этом отношении наши понятий носят некое сходство с религиозной верой — в поддержку обоих нет достаточных данных.) Но сверх и помимо этого очевидного объяснения мы, возможно, являемся также свидетелями явления переноса. Опыт личного анализа и супервизии, как и тесные отношения учитель-ученик, характерные для передачи психоаналитического знания, все отмечены сильными позитивными и негативными переносными аффектами. Если их не признавать, они легко могут быть использованы близким к извращенному способом. Они постоянно вносят вклад в ту ярость, которая обычно сопутствует нашим теоретическим и клиническим расхождениям. Освящение понятий и поклонение (или поругание) их авторам кажется мне последствием неразрешенных уз переноса. Сторонники превращаются в «учеников», которые больше не сомневаются в теоретических моделях и не продолжают собственных творческих исследований. Несомневающаяся преданность таких учеников своим аналитическим школам мышления может не позволить им по-настоящему услышать своих пациентов и тем самым помешать поиску дальнейших инсайтов, необходимому, когда пациенты не укладываются в теорию. В определенном смысле кажется, что эти ученики усвоили теоретическую позицию своих вождей без всякой истинной интроек-ции и идентификации с психоаналитической целью: постоянный поиск истины — своей собственной и своих анализантов.

Другой неприятный аспект психоаналитических сект, что их теоретические верования часто мешают их приверженцам (будь то Харт-маннианская, Кляйнианская, Лакановская, Винникоттовская, Салливе-новская, Когутовская или Бионовская группа) получить пользу от открытий друг друга. Вместо этого они направляют все силы на то, чтобы обратить друг друга в свою веру! «Свободные мыслители» этих общин рискуют быть отлученными; интеллектуальный терроризм приобретает вид религиозного преследования «неверных», которые осмеливаются вопрошать о святой доктрине. В этом отношении их можно сравнить с тем, кто выстроил отклоняющийся сексуальный сценарий, который защищает силой, заявляя, что его сексуальность — истинная и что «другие» просто не хотят это признать.

Теория и наблюдения

Несмотря на опасность извращения аналитической установки через идеализацию аналитических теорий и теоретиков, мьг должны обратиться к парадоксальному отношению теории к практике. Очевидно, что теоретические убеждения играют фундаментальную роль во всех областях науки и искусства. Никто не сможет практиковать анализ без солидной теоретической основы; на самом деле, без основы метапсихологии Фрейда было бы невозможно думать психоаналитически. Наблюдение, в какой угодно области, никогда не свободно от теории; оно всегда направлено на доказательство или опровержение некоторых существующих теоретических положений. Нет такой вещи, как «чистое» наблюдение (Рус, 1982, 1986). Такая точка зрения утвердилась за годы творчества Поппера (1959), Куна (1962) и Фейербенда (1975). Тем не менее, именно наблюдение в первую очередь мотивирует новые гипотезы; проблема возникает только тогда, когда привязанность к теории мешает дальнейшему наблюдению.

Хотя подтверждение существующей теории — составная часть любой научной дисциплины, примечательно, что убежденные исследователи в любой области склонны находить то, чего они ищут для подтверждения своих теорий. В психоанализе (как и в любой другой науке), мы открываем только то, что позволяют нам выйти на наши теории, пока изменение клинических проблем не заставляет нас усомниться в существующих концепциях. Возможно, когда речь идет об исследованиях, поговорку «поверю, когда увижу», следует читать, как «увижу, когда поверю». Наши самые драгоценные концепции постоянно оказываются самоподтвержда-ющимися. В то же время желание подтвердить существующие концепции следует принять как неизбежную данность, когда предпринимаются такие исследования; оно не обязательно извращает или обесценивает открытия, о которых идет речь. (Есть много дорог к клинической истине, и в этом отношении мы похожи на слепцов вокруг слона.)

Таким образом, в подтверждение своих предшествующих теорий аналитики объясняют, что психические изменения и излечение симптомов обязано тому факту, что какая-то часть того, что было бессознательным, стало сознательным... что «где было Оно, стало Я»... что «усилилась автономность эго-функционирования»... что пациент «проработал депрессивную позицию»... что были раскрыты «базисные означающие желания»... что «бета элементы развились в альфа-функционирование»... что «переходное пространство» было создано там, где его раньше не было»... что Собственное Я было освобождено от его «грандиозности и Я-объектов»... (или что «внутренний театр» был восстановлен к удовольствию аналитика и анализанта!). И так далее. Безотносительно системы аналитических объяснений, здесь предложенных, каждое объяснение показывает нам, что отчет об анализе — всегда повествование двух человек.

Таким образом, нас не удивляет наблюдение, что пациенты, находящиеся в лечении у аналитиков, придерживающихся широко расходящихся между собой теоретических концепций и клинических подходов, производят важные психические изменения в своем способе функционирования. Было бы дерзостью вообразить, что это наши теории принесли психические изменения и симптоматическое излечение! Тем не менее, нам нужны теории, чтобы привести в порядок хаос мыслительного функционирования и попытаться понять, почему психические изменения вообще должны происходить в результате «лечения разговором». Вдобавок, наши теории помогают нам встретиться с неуверенностью, которая осаждает нас ежедневно в нашей клинической работе, а также предоставляют некоторую защиту против неизбежного чувства одиночества, которое создает клиническая ситуация. Принадлежа к особой школе психоаналитической мысли, мы члены семьи, и потому менее одиноки перед всем тем, что не поддается нашему пониманию, потому что на любой психоаналитической сессии всегда будут элементы, ускользнувшие от нашего внимания. Таким образом, хотя мы не можем работать без наших теорий, в то же время мы должны быть готовы оспорить их, когда к этому склоняют наблюдения.

Я ни принижаю ценность теории, ни сожалею о расхождениях и кажущихся противоречиях, очевидных между различными школами аналитических исследований. Мы все принадлежим к одной семье, в той мерс, в какой нас интересует психика и способы ее функционирования или его нарушения. Давайте попытаемся теперь различить более глобальную психоаналитическую позицию, которая, надеюсь, перекроет теоретические различия.

Системы ценностей и психоаналитические парадигмы

В плодотворной книге Томаса Куна (1962) «Структура научных революций» сформулировано понятие «парадигма», которую он определяет, как констелляцию убеждений, техник и ценностей, разделяемых членами данного научного сообщества. Вопрос изменения парадигмы в нашей метапсихологии заслуживает более полного исследования, чем я могу предоставить на данном этапе моих размышлений. Психоаналитические исследования очень даже могут быть переходным периодом, из которого возникнут новые парадигмы. Хотя создатели главных школ психоаналитической мысли привнесли много важных модификаций в основные концепции Фрейда (иногда расширяя его мысль, иногда сужая ее размах), по моему мнению, истинного изменения парадигмы (по определению Куна) психоаналитической теории не было со времени публикации трудов Фрейда.

Однако, если мы коснемся диагностических категорий как части психоаналитической парадигмы, там «сдвиг» мы найдем в том, что психоанализ изначально был построен для изучения и лечения так называемых классических неврозов, а не для пограничных, психотических, психосоматических состояний или состояний наркотической зависимости. Сегодня эти состояния составляют значительную часть рабочей загрузки аналитика. Я оставлю в стороне спор о том, существовали ли невротические состояния, в их классическом определении, в чистом виде (кроме как в уме психоаналитика), как и неадекватный характер их концептуализации, когда их ограничивали фаллически-эдипальным уровнем психической структуры. Сложное единство, которое представляет собой человеческая личность, не может быть замкнуто в одном измерении. В конечном счете очевидно, что постоянно расширяющийся объем психологических проблем, которые пациенты выносят в анализ, заставляет нас пересматривать наши концептуальные рамки и теоретические и клинические модификации, которые они влекут за собой.

Прежде чем оставить эту тему, я бы хотела подчеркнуть следующее. Существовала тенденция говорить об анализантах, страдающих от психосоматической, нарциссической, пограничной, психотической или так называемой перверсной симптоматики, как о «трудных пациентах» (хотя, возможно, более уместно было бы говорить о трудности взаимодействия аналитика и анализанта). Мы должны помнить, что психическая

организация, которая порождает невротические симптомы, тоже содержит много загадок и создает нам так же много трудностей в ходе анализа, как и более первичные системы защит. По моему мнению, нет такой вещи, как «легкий психоаналитический пациент»! Тот факт, что бессознательные конфликты и фантазии пациента можно легко понять, еще не значит, что их легко анализировать. Психотический бред часто легко расшифровать, но аналитический процесс от этого не становится легче.

Что гарантирует психическое выживание?

Настало время вернуться к исследованию основной ценности, стоящей за теориями психического функционирования и клинической практики. В голову приходит итоговый силлогизм: если общество хочет надежного общественного выживания, медицина — надежного биологического выживания, не может ли психоанализ объявить своей этикой охрану факторов, которые вносят вклад в психическое выживание людей?

Но что такое психическое выживание? Возможно, его можно концептуализировать как способность поддерживать чувство своей идентичности, в личном и сексуальном плане, а также сохранять ощущение нарциссической стабильности, несмотря на то, что на самооценку постоянно влияют изменяющиеся обстоятельства. При таком определении мы все еще рискуем попасть в ловушку собственного бессознательного и его извращающего влияния на наши суждения. Что рассматривать, а что не рассматривать как существенное для психического выживания людей? Как нам судить о психической организации человека, чей способ выживания весьма отличается от нашего или от способа большинства граждан? Оставляя в стороне проблему бессознательных коллизий при составлении таких ценностных суждений, нелегко дать само определение того, что составляет «нормальное психическое здоровье». Как и с физическим здоровьем, всегда проще указать на «ненормальность», чем определить «нормальность», и все же мы не можем исключить этот вопрос.

Концепция «симптома» сама по себе нормативна — «нормально» быть свободным от невротических или психотических симптомов. Пер-версные и близкие к ним проявления, уже от одного использования этих терминов, попадают в категорию симптомов. И в то же время все симптомы — это детские попытки вылечить себя перед лицом неизбежной душевной боли.²¹ У будущего пациента, приходящего для лечения, чтобы избавиться от своих страданий, есть в уме некое парадоксальное требование. Даже если некоторые философии и религии смотрят на жизнь как на юдоль печали, считая страдание нормальным уделом человечества, социальные ценности двух последних столетий говорят прямо противоположное: мы вовсе не «должны» страдать. Следовательно, страдание будущего анализанта бессмысленно, не только потому, что его источник бессознателен, но и общество осуждает его, поскольку «нормально» — не страдать! То, что симптомы являются результатом напряженных усилий выжить психически и, в то же время, быть способным к функционированию во взрослом мире, компрометирует большую часть психической энергии, доступной для сражения с ними. Выраженное желание анализанта избавиться от своих симптомов всего лишь продукт сознательных намерений. Причины, которые изначально сделали конструирование симптома необходимым, возможно, жизненно необходимым, неизвестны анализанту. Их раскрытие — одна из целей лечения, и надо надеяться, это приведет к психическим переменам и изменит что-то в душевных страданиях пациента.

Хотя элементы, которые вносят вклад в психическое выживание данного человека и человечества в целом, не обязательно совпадают, определенную общность можно выделить. Мой собственный взгляд (что психологические симптомы и затруднения, как и сексуальные отклонения,— это всегда попытки самоисцеления перед лицом конфликта и необходимости разрешения проблемы человеческого бытия) приложим и к выбору объекта, и к действиям, которые не считаются симптоматичными, поскольку они приемлемы социально. Наша, например, сублимационная деятельность — тоже попытка вылечиться психологически. Универсальные травмы, перед которыми стоит человеческое дитя, созданы неудобоваримой реальностью: существование других, открытие различия полов и поколений, неизбежность смерти. По общему признанию, некоторые решения в этих конфликтных ситуациях более приемлемы, чем другие. Те, кто ищет помощи в психоанализе, приносят с собой последствия неудачных попыток справиться с универсальными травмами человеческой жизни, в особенности когда их борьба была осложнена бессознательными конфликтами родителей, наряду с проблематичными родительскими решениями для тех же самых реалий (МакДугалл, 1982b).

В некоторых случаях непоследовательность и извращения внутри самих обществ (внутренние столкновения, войны, ужасы геноцида) наносят травму людям, вынуждая их к решению о всепоглощающей тревоге и депрессии, от которых родители не могли защитить своих детей. Эротизация — одна из попыток справиться с травматическим страданием. По каким бы то ни было причинам, события, приведшие к потрясению или разрушительной травме, вынудили ребенка тогда привнести смысл в то, что казалось неприемлемым или бессмысленным, чтобы сохранить свое право на существование и наделить значением свой собственный образ и личную жизнь. Этот смысл, созданный таким образом, другие считают патологичным, симптоматичным или извращенным, но это не обесценивает его позитивную цель — влечение к выживанию. Этот непреклонный поиск смысла психологического выживания кажется так же глубоко и неистребимо укорененным в человеке, как инстинктивный порыв к биологическому выживанию. Более того, когда способы психического выживания истощаются или уничтожаются, подвергается опасности и само биологическое выживание: внезапная неудача симптоматических защит может привести к смерти, которая не была запрограммирована биологическими часами индивида, например самоубийство или фатальное психосоматическое «решение». Бессознательная ориентация на перспективу самоисцеления в качестве причины всех психологических симптомов — не только метапсихологическая позиция. Как и любая другая ценность, явно или неявно относящаяся к психоанализу, эта концепция также оставляет свой отпечаток на развитии теории и на способе проведения аналитического лечения. В свою очередь, ее влияние распространяется на диагноз и прогноз, на характер интерпретаций и выбор того, что интерпретировать, а что обойти молчанием. Таким образом, этот теоретический подход к клинической работе следует подвергнуть критике, уже высказанной относительно других теоретических взглядов.

Большинство аналитиков согласится, что их пациенты склонны охранять свои прошлые решения, найденные для преодоления психических конфликтов и травм, даже несмотря на страдания, которые они влекут за собой, несмотря на сознательное желание найти другие, менее деструктивные способы реагирования, несмотря на надежду найти творческое удовлетворение, установить более адекватные отношения и желание получать большее удовольствия от жизни. Аналитик, чья цель не «социализовать» или «нормализовать» анализанта, будет сознательно стремиться к тому, чтобы с глубоким уважением относиться к хрупкому симптоматическому равновесию, выстроенному ребенком в горе и тревоге, продолжающем жить в каждом взрослом. Такой подход требует от нас, аналитиков, внимательно исследовать наши невротические бастионы, социальные фасады, перверсные измерения и психотические центры. Если мы принимаем психическое выживание за фундаментальную психоаналитическую ценность, мы также обязаны глубоко прозондировать различные теоретические соотношения: отличие отклонения от правонарушения, сходства и различия между перверсией, творчеством и преступлением; роль, которую играют нарциссическая и психотическая организации в различных «решениях», перечисленных здесь.

Текущие исследования все больше обращаются к сложностям нар-циссической экономии и природы психотического мышления. Переплетение неизбежных проблем нашей психосексуальной организации, желаний и фрустраций, из которых складывается неотторжимая часть нормальной взрослой жизни,— трудный вызов сохранению, прежде всего, нашего чувства идентичности. Здесь борьба больше не сосредоточена на конфликтах вокруг «права любить и работать», она перемещается на «право существовать».

Адресуясь к проблемам, возникающим из различия полов и поколений, из кастрационной тревоги и природы эдипальной организации, Фрейд (1937а) заявлял, что «краеугольный камень», с которым нам приходится бороться,— это анатомия. Возможно, наш сегодняшний краеугольный камень включает еще и драму существования другого, что возбуждает связанные с уничтожением тревоги нарциссического или психотического порядка. Эти тревоги можно рассматривать как психотическую форму кастрационной тревоги, связанную с исходно травматичным открытием присутствия своей длительной зависимости от существования и желаний других и неизбежного им подчинения.

Любовь, ненависть и равнодушие

Когда попытка самоисцеления, содержащаяся в построении невротических или сексуально отклоняющихся симптомов, при встрече с этими универсальными травмами оказывается неудачной, человеческая психика прибегает к более ранним защитным механизмам: расщеплению, патологичным проективным и интроективным идентификациям, отречению и крайней форме психической защиты, которую Фрейд назвал исключением. Теперь они должны заменить работу вытеснения и попытаться завершить ее. Независимо от того, к какой организации ближе решение — невротической, перверсной или психотической,— в каждом случае доминирует борьба между любовью и ненавистью. Невротическая и перверсная организации, в общем, ограничивают воздействие этой борьбы расстройством сексуальных и нарциссиче-ских желаний взрослого, тогда как психотический исход глобально связан с защитой личного существования и чувства личной идентичности. Психотическая часть личности более сильно отмечена силами ненависти и разрушения; и здесь есть риск, что они обернутся против самой личности.

По ту сторону невротического/перверсного и психотического решений есть третий возможный исход в изнурительной борьбе против аффективного поглощения и психической боли, наступающий, когда происходит столкновение с трудностями в значимых отношениях и достижении нарциссического удовлетворения; а именно, решение о тотальном равнодушии. Страсти любви и ненависти, хотя и противоположны друг другу, находятся все же на стороне жизни. Истинная противоположность любви не ненависть, а безразличие. Любовь и ненависть, во всех своих бесконечных формах и бесчисленных взаимопревращениях, которые они порождают (творческая и сублимационная деятельность, невротические, психотические, перверсные и характерологические решения),— все это лишь баррикады, выдвигаемые на пути к окончательной защите: разрушению аффекта в сочетании с неизбежной при этом потерей смысла во взаимоотношениях.

Отсутствие либидинозной загрузки собственной психической реальности, как и психической реальности других, ведет к разрушительному симптому, который я назвала «бесчувствием» (МакДугалл, 1984). Состояние бесчувствия, следующее за отсутствием либидинозной загрузки, обессмысливает мир и взаимоотношения. Неосексуальные, невротические и психотические конструкции — это все отчаянные попытки придать жизни смысл. Равнодушие и бесчувствие делают человека неуязвимым для душевных страданий. Такие люди падают жертвой зова того, что Фрейд назвал «принципом нирваны» (1920), и последовательно прекращают какую бы то ни было обработку психического конфликта, обрезая психические связи (разрушая сообщения и их значение), таким образом соскальзывая к психологическому и, потенциально, биологическому угасанию.²²

Хотя в этой точке занавес психического театра может подняться над картиной психотической или суицидальной природы, обычно мы видим, что «опустевшие укрепления» психоза, за которыми пыталось выжить тайное Собственное Я, превратились в фальшивые стены, скрывающие истинную пустоту, наступившую в результате уничтожения смысла и разрушения желания. Психотические компромиссы, какой бы крайностью они ни казались,— это все-таки попытки найти решение для душевной боли путем языковых и смысловых нарушений. Напротив, результат решения о бесчувствии — изгнание из психики любого интрапсихиче-ского представительства, способного к мобилизации аффекта; следовательно, разрушение самого осознания страдания. Поскольку аффекты — принципиальные передатчики сообщений между телом и сознанием, разрушение многих, возможно, всех психических представительств, сопровождающих аффективное возбуждение, имеет тенденцию заканчиваться радикальным расщеплением псюхе и сомы. (МакДугалл, 1982b). Регрессируя к довербальному миру ребенка, псюхе, лишенная словесных представительств, не имеет иной защиты против чрезвычайно динамичных воздействий того, что Фрейд назвал «предметными представительствами». Эта бессознательно изобретенная организация против душевной боли не требует ни осторожного отступления от мира, как это случается при шизофрении, ни обращения к параноидной или депрессивной защите против отношений с другими, ни обращения к отклоняющимся моделям и манипуляциям в качестве способов сохранить некую форму отношений к внутренним и внешним объектам.

Напротив, взаимоотношения с людьми лишаются их либидинозного и нарциссического значения, и тогда пораженная таким образом личность может идти по жизни только с приспособлениями «Фальшивого Я», с помощью которых она стремится найти ключи к существованию, глядя на других и затем реагируя так, как, по ее мнению, требует внешний мир. По всей вероятности, такие личности не будут ни извращенцами, ни психотиками. Это «сверхнормальные» (то есть псевдонормаль-ные) люди, более других уязвимые для наркотических решений, фатальных несчастных случаев и психосоматической смерти.

В каждом из нас скрывается «нормопатический» потенциал такого рода; при том, что существуют другие способы психологического выживания, опасность противостояния биологическому выживанию уменьшается. Как аналитики мы должны в равной мере осознавать нормопатические аспекты — как свои собственные, так и наших анализантов. Если эти аспекты не прослежены и не стали доступными в анализе, следствием этого может быть или бесконечный анализ, или упомянутые выше исходы. Мы можем даже (несколько извращенно) успокоиться, открыв существование отклоняющихся сексуальных или характерологических образований, в качестве попыток, похожих на детские, победить силы кастрации и смерти; и в целом — это лучше, чем опасность психотических или психосоматических решений.

Как упоминалось в предыдущих главах, серьезная психосоматическая патология, хотя и может привести к смерти, представляет собой парадокс в отношении сил жизни. Способность псюхе капитулировать перед силами анти-жизни, пусть даже эта капитуляция может закончиться биологической смертью, создана, чтобы служить выживанию! Этот парадокс зовет к дальнейшему исследованию многократно оспариваемой теории Фрейда об «инстинкте смерти». Поддерживает ли псюхе смертоносные желания, пропитанные только аутоагрессией и ненавистью к себе? И если да, есть ли для таких пациентов другой выход, кроме переориентации ненависти и агрессии на других, как предлагал Фрейд? Надо ли понимать влечение к смерти как глубинное стремление к состоянию не-желания и пустоты? Нельзя ли его также понимать как отчаянное желание жить? В конце концов, Фрейд заявлял, что деструктивное влечение к смерти само по себе происходит от либидинозных влечений, и только когда эти влечения отчуждаются от сил жизни, за этим следует серьезная патология. (Возможно, здесь виден проблеск грядущего сдвига парадигмы.)

Принимая потребность в надежном психическом выживании в качестве нашей фундаментальной ценности, мы обязаны не только повернуться лицом к нашим собственным невротическим, перверсным, психотическим и нормопатическим аспектам, но и быть бдительными к опасности того, что чувство тщеты, психической смерти может установиться в нас самих при контакте с бесчувственным миром некоторых из наших пациентов. Чтобы научиться избегать этой психической ловушки, потребуется повторное (а иногда насильственное) вторжение в наши собственные контрпереносные установки, если мы хотим сохранить уважение к личному равновесию каждого, созданному внутренним творческим ребенком в противовес душевной боли (каким бы симптоматичным оно ни казалось). Только так мы можем надеяться освободить желание этого ребенка жить взрослой жизнью так полно, как только возможно, жизнью, в которой любовь, ненависть и страдание больше не страшны и могут наконец исполнять свою глубинную задачу сохранения жизни.

Давайте напомним себе, что мы все психически выжили потому, что наша работа аналитиков позволяет нам подтверждать, и ежедневно, те компромиссы, к которым мы сами пришли, чтобы справиться с нашими прошлыми психическими травмами. На самом деле, часто эти самые травмы породили наше призвание стать аналитиками и пробудили любопытство к загадочной работе сознания. (С этой точки зрения кажется весьма вероятным, что и к большому уму нужно относиться, как к симптому!) В свою очередь, наши пациенты помогают нам сохранять и углублять наши инсайты в наших же психологических проблемах. Таким образом, с каждым анализом и с каждым анализантом мы продвигаемся в собственном анализе и вновь открываем сам психоанализ.

ЛИТЕРАТУРА

Aulagnier, Р. (1975). La violence de l'interpretation. (Насилие интерпретации.) Paris: Presses Universitaires de France.

Aulagnier, P. (1979). Les destins du plaisir. (Судьбаудовольствия.) Paris: Presses Universitaires de France.

Anzieu, D. (1985). Le Moi-peau. (Я-кожа) Paris: Dunod.

Anzieu, D. (1986). Une peau pour les pensues. (Кожа, чтобы думать.) Paris: Clancier-Gueneau.

Barande, I., Barande, R., McDougall, J., de M’Uzan, M., David, C., Major, R., & Stewart, S. (1972). La sexualite perverse. (Извращенная сексуальность.) Paris: Payot.

Benjamin, H. (1953). Transvestism and transsexualism. (Трансвестизм и транссексуализм.) International Journal of Sexology, 7, 1.

Bion, W. (1956). The development of schizophrenic thought. (Развитие шизофренической мысли.) In Second thoughts. London: Heinemann, 1967.

Bion, W. (1962). A theory of thinking. (Теория мышления.) In Second thoughts. London: Heinemann, 1967.

Bion, W. (1963 ).Elements of psychoanalysis. (Элементы психоанализа.) London: Heinemann.

Bion, W. (1965). Transformat ions. (Преображения.) London: Heinemann.

Bion, W. (961).Secondthoughts. (Вторыемысли.) London: Heinemann.

Bion, W. (1970).Attention and interpretation. (Внимание и интерпретация.) London: Heinemann.

Bollas, C. (1989). Forces of destiny: Psychoanalysis and the human idiom. (Силы судьбы: психоанализ и человеческая идиома.) London: Free Association Books.

Burch, В. (1989). Unconscious bonding in lesbian relationships: The road not taken. (Бессознательная связь в лесбийских отношениях: непреодоленный путь.) Неопубликованная докторская диссертация, Institute for Clinical Social Work, New York.

Federation of Feminist Women’s Health Centers (1981).^ new view of a woman's body. (Новый взгляд на женское тело.) New York: Simon & Schuster.

Feyerabend, P. (1975). Beyond method. (По ту сторону метода.) (3rd impression, 1980). London: Verso.

Frame, J. (1988).77*e Carpathians. (Жители Карпат.) London: Bloomsbury Publishing.

Freud, S. (1905). Three essays on the theory of sexuality. (Три очерка по теории сексуальности.) In J.Strachey (Ed.&Trans.), The standard edition of the complete psychological works of Sigmund Freud (hereafter SE), vol.7. New York: Norton, 1953.

Freud, S. (1908). Creative writers and daydreaming. (Художник и фантазирование.) SE, vol.9. New York: Norton, 1959.

Freud, S. (1909). Analysis of a phobia in a five-year-old boy. (Анализ фобии пятилетнего мальчика.) SE, vol. 10. New York: Norton, 1958.

Freud, S. (1912). Types of onset of neurosis. (Типы начала невротических заболеваний.) SE, vol. 12. New York: Norton, 1958.

Freud, S. (1913). The disposition to obsessional neurosis. (Предрасположенность к неврозу навязчивости.) SE, vol. 12. New York: Norton, 1958.

Freud, S. (1915a). The unconscious. (Бессознательное.) SE, vol. 14. New York: Norton, 1957.

Freud, S. (1915b). Instincts and their vicissitudes. (Инстинкты и их превратности.) SE, vol. 14. New York: Norton, 1957.

Freud, S. (1915c). Repression. (Вытеснение.) SE, vol. 14. New York: Norton, 1957.

Freud, S. (1919). A child is being beaten. (Ребенок, которого бьют.) SE, vol. 17. New York: Norton, 1961.

Freud, S. (1922). Some neurotic mechanisms in jealousy, paranoia and homosexuality. (Некоторые невротические механизмы ревности, паранойи и гомосексуальности.) SE, vol. 18. New York: Norton, 1955.

Freud, S. (1923). Remarks on the theory and practice of dream interpretation. (Заметки к теории и практике толкования сновидений.) SE, vol. 19. New York: Norton, 1961.

Freud, S. (1927). The future of an illusion. (Будущее одной иллюзии.) SE, vol. 21. New York: Norton, 1961.

Freud, S. (1930). Civilisation and its discontents. (Недовольство культурой.) SE, vol. 21. New York: Norton, 1961.

Freud, S. (1931). Female sexuality. (Женская сексуальность.) SE, vol. 2, pp.225—243. New York: Norton, 1961.

Freud, S. (1933a). Femininity. (Женственность.) SE, vol. 22. New York: Norton, 1964.

Freud, S. (1933b). The question of a Weltanschauung. (К вопросу о мировоззрении.) SE, vol. 22. New York: Norton, 1961.

Freud, S. (1933). Revision of the theory of dreams in New introductory lectures on psycho-analysis. (Пересмотр теории сновидений в Новых лекциях по введению в психоанализ.) SE, vol. 22. New York: Norton, 1964.

Freud, S. (1937a). Analysis terminable and interminable. (Анализ законченный и незаконченный.) SE, vol. 23. New York: Norton, 1964.

Freud, S. (1937b). Constructions in psychoanalysis. (Конструкции в психоанализе.) SE, vol. 23. New York: Norton, 1964.

Harding, Е. (1971). Woman's mysteries: Ancient and modern. (Загадки женщины: древность и современность.) New York: Harper & Row.

Hooker, E. (1972). Homosexuality. (Гомосексуальность.) Department of Health, Education and Welfare (Pub.No.HSM) 72—9116, pp. 11—22. Washington, DC: GPO.

Homey, K. (1924). On the genesis of the castration complex in women. (О происхождении комплекса кастрации у женщин.) Feminine psychology. New York: Norton, 1966.

Homey, K. (1926). The flight from womanhood. (Бегство от женственности.) International Journal of Psychoanalysis, 7.

Isay, R. (1985). Homosexuality in homosexual and heterosexual men. (Гомосексуальность у гомосексуальных и гетеросексуальных мужчин.) In G.Fogel, F.Lane, & R.Liebert (Eds.), The psychology of men. New York: Basic Books.

Isay, R. (1989). Being homosexual (Быть гомосексуалом.) New York: Farrar, Straus & Giroux.

Kahnert, V. (1992). The function of the destructive instinct in painting. (Функция деструктивного инстинкта в живописи.) Рукопись, готовящаяся к публикации.

Kaplan, L. (1989). Female perversions. (Извращения у женщин.) New York: Aronson.

Kavaler-Adler, S. (1993). The compulsion to create, a psychoanalytic study of women artists. (Вынужденные творить, психоаналитическое исследование жен-щин-Художников.) London: Kamac Books.

Kemberg, О. (1976). Object relations theory and clinical psychoanalysis. (Теория объектных отношений и клинический психоанализ.) New York: Aronson.

Kemberg, О. (1980). Internal world and external reality. (Внутренний мир и внешняя реальность.) New York: Aronson.

Kestenberg, J. (1968). Outside and inside, male and female. (Наружное и внутреннее, мужское и женское.) Journal of the American Psychoanalytic Association, 16, 457—520.

Klein, M. (1945). The Oedipus Complex in the light of early anxieties. (Эдипов комплекс в свете ранних страхов.) International Journal of Psychoanalysis, 26.

Klein, M. (1957). Envy and gratitude. (Зависть и благодарность.) In The Writings of Melanie Klein, Vol.III. London: Hogarth Press & The Institute of Psychoanalysis, 1975.

Krystal, H. (1978). Self-representation and the capacity for self-care. (Психическое представление о самом себе и способность к заботе о себе.) Annual of Psychoanalysis, 6. New York: International University Press.

Kuhn, T. (1962). The structure of scientific revolutions. (Структура научных революций.) International Encyclopedia of Unified Sciences, 2, 2.

Lawrence, D.H. (1989). Posthumous poem in The heart of man. (Посмертное стихотворение в Душе человека.) London: Bloomsbury Publishing Со.

Leavy, S. (1985). Male homosexuality reconsidered. (Пересмотренный взгляд на мужскую гомосексуальность.) International Journal of Psychoanalytic Psychotherapy, 22, 116—124.

Lefevre, P. (1989). The Faustian bargain. (Сделка Фауста.) Неопубликованная работа, переданная Монреальскому Психоаналитическому Обществу (Канада).

Lichtenstein, Н. (1961). Identity and sexuality. (Идентичность и сексуальность.) Journal of the American Psychoanalytic Association, 9, 179—261.

Limentani, A. (1977). The differential diagnosis of homosexuality. (Дифференциальная диагностика гомосексуальности.) British Journal of Medical Psychology, 50, 209—216.

Limentani, A. (1984). Toward a unified conception of the origins of sexual and social deviancy in young persons. (К единой концепции истоков сексуальной и социальной девиации у молодежи.) International Journal of Psycho-analytic Psychotherapy, 10, 383—401.

Limentani, A. (1989). The significance of transsexualism in relation to some basic psychoanalytic concepts. (Значение транссексуализма с точки зрения некоторых основных психоаналитических концепций.) In Between Freud and Klein (pp. 133—154). London: Free Association Books.

Mahler, M. (1968). On human symbiosis and the vicissitudes of individuation. (О человеческом симбиозе и превратностях индивидуации.) vol.l. New York: International University Press.

Mauriac, F. (1950). La vie de Racine. (Жизнь Расина.) Paris: Gallimard.

McDougall, J., & Lebovici, S. (1960). Un cas de psychose infantile. (Случай детского психоза.) Paris: Presses Universitaires de France.

McDougall, J., & Lebovici, S. (1969). Dialogue with Sammy. (Разговор с Сэмми.) London: Hogarth Press, (revised edition, London: Free Association Books, 1989).

McDougall, J. (1964). Homosexuality in women. (Гомосексуальность у женщин.) In J.Chasseguet-Smirgel (Ed.), Female sexuality: New psychoanalytic views. Ann Arbor: Michigan University Press, 1970.

McDougall, J. (1978a). Plea for a measure of abnormality. (Просьба извинить «ненормальных».) New York: International Universities Press, (revised edition, New York: Brunner/Mazel, 1992).

McDougall, J. (1978b). The homosexual dilemma. (Дилемма гомосексуальности.) In I.Rosen (Ed.), Sexual deviation. Oxford: Oxford University Press.

McDougall, J. (1982). Theatres duJe. (Театры «Я».) Paris: Gallimard.

McDougall, J. (1984). The disaffected patient: Reflections on affect pathology. (Неаффективный пациент: размышления по поводу патологии аффекта.) Psychoanalytic Quarterly, 53.

McDougall, J. (1985a). Theaters of the mind: Illusion and truth on the psychoanalytic stage. (Театры ума: иллюзия и правда о психоаналитической сцене.) New York: Basic Books, (revised edition, New York: Brunner/Mazel, 1990).

McDougall, J. (1985b). Parent loss. (Утрата родителя.) In C.Rothstein (Ed.), Trauma and reconstruction. New York: International Universities Press.

McDougall, J. (1986a). Eve’s reflection: On the homosexual components of female sexuality. (Размышления Евы: о гомосексуальных составляющих женской сексуальности.) In H.Meyers (Ed.), Between analyst and patient. New York: Analytic Press.

McDougall, J. (1986b). Identifications, neoneeds and neosexualities. (Идентификации, неопотребности и неосексуальности.) International Journal of Psychoanalysis, 67.

McDougall, J. (1986c). Un corps pour deux. (Тело на двоих.) In Corps et his-toire. Paris: Les Belles Lettres.

McDougall, J. (1988). Perversions and deviations in the psychoanalytic attitude: Their effect on theory and practice. (Психоаналитическая установка по отношению к перверсиям и девиациям: ее воздействие на теорию и практику.) In The perverse and near perverse in psychoanalytic practice. New Haven, CT: Yale University Press.

McDougall, J. (1989). Theaters of the body. (Театры тела.) New York: Norton.

Morgan, C. (1991, February 7). Dreams in the fetus and the newborn. (Сновидения плода и новорожденного.) Работа, представленная в Лос-Анжелесский Институт и Общество Психоаналитических Исследований.

Ogden, Т. (1986). The matrix of the mind: Object relations and the psychoanalytic dialogue. (Матрица сознания: объектные отношения и,психоаналитический диалог.) Northvale, NJ: Aronson.

Ogden, T. (1989a). The primitive edge of experience. (Первичная граница переживания.) Northvale, NJ: Aronson.

Ogden, T. (1989b). On the concept of an autistic-contiguous position. (К концепции аутично-близкой позиции.) International Journal of Psychoanalysis, 70.

Ogden, T. (1994). Subjects of analysis. (Субъекты анализа.) Northvale, NJ: Aronson.

Ovesey, L., & Person, E. (1973). Gender identity and sexual psychopathology in men; a psychodynamic analysis of homosexuality, transsexualism and transvestism. (Родовая идентичность и сексуальная психопатология у мужчин; психодинамический анализ гомосексуальности, транссексуализма и трансвестизма.) Journal of the American Academy of Psychoanalysis, 1, 53—72.

Ovesey, L., & Person, E. (1974). The transsexual syndrome in males: Secondary transsexualism. (Транссексуальный синдром у мужчин: вторичный транссексуализм.) American Journal of Psychotherapy, 28, 1.

Person, E. (1983). The influence of values in psychoanalysis: The case of female psychology. (Влияние системы ценностей на психоанализ: случай «женской психологии».) Psychiatry Update, 36—50.

Pontalis, J-B. (1980). Loin. (Далеко.) Paris: Gallimard.

Pontalis, J-B. (1990). L’inquietude des mots. (Тревога слов.) In La force d'attraction. Paris: Seuil.

Popper, К. (1959). The logic of scientific discovery. (Логика научного открытия.) London: Heinemann.

Richardson, D. (1984). The dilemma of essentiality in homosexual theory. (Дилемма сущности в теории гомосексуальности.) Journal of Homosexuality, 9 (2/3), 79—90.'

Rodman, G. (1987). The spontaneous gesture: Selected letters ofD. W. Winnicott. (Спонтанный жест: избранные письма Д. В. Винникотта.) Harvard: Harv ard University Press.

Roheim, G. (1950). Psychanalyse et anthropologie. (Психоанализ и антропология.) Paris: Gallimard.

Roheim, G. (1953). Les Portes du reve. (Двери сновидения.) Paris: Gallimard.

Roiphe, H. & Galenson, E. (1981). Infantile origins of sexual identity. (Инфантильные истоки сексуальной идентичности.) New York: International Universities Press.

Roos, E. (1982). Psychoanalysis and the growth of knowledge. (Психоанализ и развитие знаний.) Scandinavian Psychoanalytic Review, 5, 183—199.

Roos, E. (1986). The part analysis plays in psychoanalysis: An historical perspective. (Место анализа в психоанализе: историческая перспектива.) Scandinavian Psychoanalytic Review, 9: 31—55.

Rothstein, A. et al. (1986). The reconstruction of trauma. (Воссоздание травмы.) New York: International Universities Press.

Sachs, O. (1985). Migraine: Understanding a common disorder. (Мигрень: понимание распространенного расстройства.) Los Angeles: University of California Press.

Schneider, M. (1980). Freud et le plaisir. (Фрейд и удовольствие.) Paris: Denocl.

Seccarrelli, P. (1989). lnquilino no proprio corpo. (Жилец неподходящего ему тела.) Colloquium presentation in Belo Horizonte, Brazil.

Seccarrelli, P. (1994). La formation du sentiment d'identite chez le transsexuel. (Формирование чувства идентичности у транссексуалов.) Неопубликованная докторская диссертация, University of Paris.

Segal, H. (1957). Notes on symbol formation. (Заметки о формировании символа.) International Journal of Psychoanalysis, 38.

Simon, W., & Gagnon, J. (1967). The lesbians: A preliminary overview. (Лесбиянки: предварительный обзор.) In W.Simon & J.Gagnon (Eds.), Sexual deviance. New York: Harper & Row.

Socarides, C. (1968). The overt homosexual. (Явная гомосексуальность.) New York: Grune & Stratton.

Socarides, C. (1978). Homosexuality. (Гомосексуальность.) New York: Aronson.

Stem, D. (1985). The interpersonal world of the infant. (Межличностный мир младенца.) New York: Basic Books.

Stoller, R. (1968). Sex and gender. (Пол и род.) New York: Aronson.

Stoller, R. (1975). The transsexual experiment. (Транссексуальный эксперимент.) London: Hogarth Press.

Stoller, R. (1976). Perversion: The erotic form of hatred. (Перверсия: эротическая форма ненависти.) New York: Aronson.

Stoller, R. (1988). In: The perverse and near perverse in psychoanalytic practice. (Перверсии и состояния, близкие к перверсии, в психоаналитической практике.) New Haven: Yale University Press.

Stoller, R. (1991). Pain and passion. (Боль и страсть.) New York: Plenum.

Stoller, R. (1992).Observing the erotic imagination. (Наблюдения над эротическим воображением.) New Haven: Yale University Press.

Welldon, E. (1989). Mother, madonna, whore. (Мать, мадонна, блудница.) London: Heinemann.

Winnicott, D.W. (1951). Transitional objects and transitional phenomena. (Переходные объекты и переходные феномены.) In: Playing and reality. New York: Basic Books, 1971.

Winnicott, D.W. (1960). Ego distortion in terms of true and false self. (Искажение Эго в терминах истинного и ложного «Я».) In: The maturationalprocesses and the facilitating environment. New York: International Universities Press, 1965.

Winnicott, D.W. (1971). Playing: A theoretical statement. (Игра: теоретические положения.) In '.Playing and reality. New York: Basic Books, 1971.

Winnicott, D.W. (1990). On the split-off male and female elements. (О расщеплении мужских и женских элементов.) In '.Psychoanalytic explorations. Cambridge: Harvard University Press, 1989.

Wrye, H., & Welles, J. (1993). The narration of desire: Erotic transferences and countertransferences. (Повествование желания: эротические переносы и контрпереносы.) New York: Analytic Press.

ИНДЕКС

«Автор преступления», 119 агорафобия, 39—40 Айси, Ричард, 56, 191, 248 Аллен, Вуди, 241н аллергии, 154—161 анаклитическая активность, сексуальность как, 202—203 анальное удерживание, 128—130 анатомическая судьба, 27—30 Анзье, Дидье, 180 архаическая сексуальность:

истерия при, 143—145, 185—187 соматизация при, 140—143 астма, 22, 146—149 «аутично-близкая» позиция, 181

Баранд, Л., 236 безымянный ужас, 181 Бенджамин, Гарри, 61 Бион, В., 119, 160, 167, 168, 181, 230, 243, 244

бисексуальная идентификация: в младенчестве, 80 в отношениях мать-дитя, 97—104 и родительское соперничество, 104—105

невыполненные желания, 16—17 неопределенная, 128—130 психический, 13—14 см.также творчество с родителями, 109—114 у взрослых женщин, 36—38

Боллас, Кристофер, 140 «Боль и страсть» (Столлер), 65 «Большая жратва», 107 Булонский лес, 195 Бурх, Б., 56, 61, 199

ван Гог, Винсент см. Гог, Винсент ван вербальный садистический эротизм, 182—185

видения, при невротизации, 184—185 Винникотт, Д.В., 73, 74, 125, 196, 205 «внутренние матери», в женской психике, 35

Врай, X., 53, 149н выбор объекта:

при наркотической привычке, 208—209

при перверсии, 199 выживание, психическое, 256—259 вызывающее поведение, при наркотической привычке, 207—208 вынуждение повторения, 141 «Вынужденные творить», (Кавалер-Адлер), 76

вытеснение, довербальные означающие при, 180

Галенсон, Е., 11 Ганьон, Ж., 56

гетеросексуальное либидо, 14 Г ог, Винсент ван, 76 гомосексуальность, женская, см. лесбиянство «Гомосексуальность у женщин», (МакДугалл), 61 Гроддек, Георг, 115

Дали, Сальвадор, 229 детство, бисексуальные желания, 80 довербальные означающие, при вытеснении, 180 догенитальная стадия:

сексуальность, 79—80, 145—150 эротизм, 81—82, 146—149 дополнительность, фекальная, 71—72 дружба, однополая, 37—38 душевное здоровье, Фрейд о, 240—241

желания, бисексуальные, 16—17 женская гомосексуальность, см. лесбиянство

«Женские перверсии» (Каплан), 65 «Женская сексуальность» (Фрейд), 26 женский транссексуализм, 61—66 «Женственность» (Фрейд), 26 «Жизнь Расина» (Мориак), 140

зависть к пенису, 27—30 закон, сексуальное отклонение и, 245—249 запахи, 154—161

идентификация, проективная, 167—168 см. также бисексуальная идентификация

идентичность, родовая, 176,212—220 инверсия, перверзия или, 194 индивидуальность, в сексуальной идентичности, 176

инкорпорация, в отношениях мать— младенец, 200 инстинкт смерти, 262 интроекция, в отношениях мать-мла-денец, 200

исключение, как психическая защита, 260

истерия, архаическая, 143—145, 185—187

Кавалер-Адлер, С., 76 Канерт, В., 76

каннибальская любовь, 20—21 Каплан, Л., 65

кастрационная тревога, 136, 166—167 Кестенберг, Джудит, 29 клаустрофобия, 39—40 клинические случаи:

Бенедикта, 58, 90—136 Джейсон, 210—234 Доктор К., 67—68 Жан-Поль, 19—20,142—143,162— 173, 182—185

Жоржетта, 20—21, 149, 155—161

Исаак, 21, 149, 151

Карен, 58, 123—124

Кейт, 67, 69,71—72

Кристина, 85—89

Луиза, 21—22, 67, 142—143, Мб-

150

Мари-Жозе, 39—52 Мари-Мадлен, 69—71, 72 Марион, 22 Нэнси, 22, 149—152 Пол, 149 Пьер, 142—143 Сэмми, 204 Софи, 60, 62 Тамара, 83—84 Тим, 144—146, 152 Клодель, Поль Луи Шарль, 76 Кляйн, Мелани, 28, 75, 183, 201 «кожное Я» см также собственная кожа, 154—173, 180 контрпереносные сновидения, 46—52 Кристал, X., 206 Кун, Томас, 253, 255

Лакан, о языке, 27, 130, 178—179 Лебовичи, С., 204

Леонардо да Винчи, 241 лесбиянство:

анатомическая судьба при, 27—30 либидо при, 14, 84—85 мастурбация и, 30—32 мать-дитя, 32—34 определенное как, 56—57 пары, практикующие, 57—61 первичное, 14—17, 34—36 правовые аспекты, 247 симптомы, 54—56 фаллоцентризм при, 63 Лефебр, Поль, 143 либидо, 14, 85 Ливи, С., 191, 248 Лиментани, А., 61, 62, 191, 248 Линч, Джеймс, 154 Лихтенштейн, X., 12 Лоуренс, Д.Г., 10 любовь:

каннибальская, 20—21 респираторная, 21—22 удушающая, 19—20 урофилическая, 22

Майер, Руфь, 89н

МакДугалл, Джойс, 21, 58, 61, 143, 145, 149, 155, 162, 177, 181, 190, 204, 206, 235, 242, 258, 260, 261 Малер, М., 216 мастурбация: извращенная, 65—68 клинические случаи, 212,221—233 при лесбиянстве, 30—32 материнские чувства, при гомосексуальных устремлениях, 37 Матисс, Анри, 75—76 матрица психика-тело, см. матрица тело-психика матрица тело-психика: в младенчестве, 177—188 интегрированный образ, 187—188 язык и, 178—181

Мориак, Ф., 140

Моцарт, Вольфганг Амадей, 76

Мусоргский, Модест Петрович, 76

наблюдение, в психоанализе, 253—255 навязчивость:

в паттернах поведения, 141

при наркотической привычке, 209—

213

наркотическая привычка: выбор объекта в, 208—209 вызывающее поведение и, 207—208 истоки, 205—206 навязчивость и, 209—212 определенная как, 203—205 цели лечения при, 206—207 нарушение запретов, творчество и, 124—128

невротизация, 185—186 невротическая тревога, 206 неопотребности, 203, 206—207 неосексуальность, см. перверсия «Новые вступительные лекции» (Фрейд), 240

«Новый взгляд на тело женщины», Антология, 33 Ногучи, Исаму, 88

обонятельное Я см. также собственный запах, в отношениях мать-ребенок, 180 Овиси, Л., 61 Огден, Т., 181

«Огни большого города» (Чаплин), 131 однополая дружба, в гомосексуальных устремлениях, 37—38 означающие, довербальные, 180 Оланье, П., 103, 160 отец:

как доэдипальный соперник, 104— 105

смерть отца, 105—109

отклонение, см. перверсия отношения ребенок-мать, см. отношения мать-ребенок отношения мать-ребенок:

гомоэротические привязанности в, 30—32, 146—150 младенец в, 177—178 паттерны наркотической привычки в, 205—206

психические представления пациентов, 97—104

Парижское Психоаналитическое Общество, 247 пары:

лесбийская, 58—61 с общим отклонением, 69—72 педофилия, 195—196 пенис, 27—28, 200 перверсия:

выбор объекта при, 199 закон и, 246—250 инверсия или, 194 клинический случай, 210—220 логическое обоснование, 193—194 мастурбация как, 65—68 определенная, 64, 191—193 правонарушение или, 250—251 психоанализ и, 244—250 разделенная, 68—72 сублимация и, 194—196 фантазии при, 196—197 этиология, 199—201 первичная гомосексуальность, 14— 17, 34—36

первичное творчество, 74 первичные сцены, 17—19, 80—81 «переходное пространство переживания», 74

переходные феномены, 125—126, 196 Персон, Этель, 62, 237—238 Пикассо, Пабло, 76

Понталис, Ж.— Б., 179, 205 Поппер, К., 253

правонарушение, отклонение или, 250—251

«предметные представления», 160, 261

предназначение: анатомическое, 27

психоаналитическая интерпретация, 140—141

примитивная сексуальность, 18—19, 82—89, 149—150 Принцип нирваны, 260—261 проективная идентификация, 167—168 протосимволические значения, в фантазиях, 168

протоязык, 174—176, 188 «псевдо-нормальность», 181 психическая бисексуальность, 13—14 психическое выживание, 256—259 психоанализ:

отклонение и, 244—251

теория, 253—255

см. также клинические случаи

цели и ценности, 238—244, 255—

256

психоз, 152—153 психосоматические симптомы: видения, 185—186 в конфликте участь-предназначение, 141—143

в отношениях мать-ребенок, 176— 178

в психоанализе, 135 клинические случаи, 161—173 садистский эротизм как, 182—185 см. также соматизация язык тела, 178—181 публика, в творчестве, 178—179 «Пурпурная роза Каира», 241н

равнодушие как психическая защита, 260

реальность, Фрейд о, 243 регрессия, психосоматическая, 168— 169

респираторная любовь, 21—22 Ричардсон, Д., 56 род, сердцевина, 11 родовая идентичность, 176, 212—220 Руаф, X., 11

Рубенс, Питер Пауль, 75 Рус, Э., 253

садистский эротизм, вербальный, 182—184 Саймон, В., 56 Сакс, О., 188

«Сделка Фауста» (Лефевр), 143 Секкарелли, Пауло, 61—63 сексуальность: архаичная, 10

истерия при, 143—145, 186—188 соматизация при, 140—143 беспорядочная идентичность, 212—220

догенитальная, 79—89, 145—150 запахи, 154—161 примитивная, 18—19, 82—89 см. также бисексуальность; лесбиянство; перверсия сердцевина рода, 11 «сердцевина Собственного Я», 139 Сигал, Ханна, 83, 84, 159—160 сильная тревога, 206—207 «Символические эквиваленты» (Сигал), 83,84, 159—160 символы, в сексуальных отношениях, 27—28

скульптура, эрогенная, 85—89 сновидения, 42—52 см. также психоанализ Сокаридес, К., 191 соматизация:

в матрице тело-психика, 177—178 протоязык, 174—176

травматичная, 135

см. также психосоматические

симптомы

средство выражения, в творчестве, 78 Столлер, Роберт, 11, 61, 62, 65, 66, 190, 242

страхи, 39—40, 181 «Структура научных революций», (Кун), 255

сублимация, при сексуальной перверсии, 194—196

«тайный календарь», 143 творчество:

в гомосексуальных устремлениях, 37

мифы и факты о, 74—77 нарушение запретов и, 124—128 примитивная сексуальность и, 82— 89

эрогенная скульптура, 84—89 эротические источники, 77—79 см. также бисексуальная идентификация

«Театр души» (МакДугалл), 124—125 Театр тела (МакДугалл)* 261н «Теоретические основы игры» (Вин-никотт), 74

теория, в психоанализе, 253—255 «Типы начала невроза» (Фрейд), 240 торможение, в творчестве, 136 травма, 135—136 транссексуализм, женский, 61—66 тревога:

кастрация и, 136, 166—167 наркотическое решение, 206—207 об отделении, 165—166 причина фобий и, 41—42 фаллически-эдипальная, 217—218 «Три очерка» (Фрейд), 243 Тулуз-Лотрек, Анри Мари, 76 удерживание, анальное, 128—130 удушающая любовь, 19—20 ужас, безымянный, 181 см. также страхи ужас, эротизация, 231—234 уринация: секс и, 68—70 частота, 40—41 урофилическая любовь, 22 участь, психоаналитическая интерпретация, 219—222 Уэлдон, Эстела, 64, 65 Уэллс, Дж., 53, 149н

фаллос, 27—28, 200 фаллоцентризм, при сексуальном извращении, 63

фалло-эдипальная тревога, 217—218 фантазии:

«извращенные», 196—197 о первичной сцене, 81—82 фантазии о бесплодии, в творчестве, 136

Фейерабенд, П., 253 фекальная дополнительность, 70—72 Федерация феминистских женских центров здоровья, 33 фетишизм, 195—196 физическая травма, 136 фобии, 39—40 Фрайм, Жанет, 138 Фрейд, Зигмунд, 11—12,18,25,26, 33, 34, 63—66, 73—74, 141, 152, 160, 179—180, 187, 189, 194—199, 235—243,251—262

Хардинг, Эстер, 25 Хемингуэй, Эрнест, 99 Хорни, Карен, 28 Хукер, Э., 56

Чаплин, Чарльз, 131 Чехов, Антон Павлович, 76

Шнайдер, Моника, 242 Штерн, Даниил, 139

Эврипид, 76

эго-дистоничный эротизм, 192 эго-синтоничный эротизм, 192 Эдисон, Томас, 76 эксгибиционизм, 66—68, 195—196 эрогенная скульптура, 85—89 эротизм:

в гомосексуальных устремлениях, 34—36

в творчестве, 77—79 прегенитальный, 81—83, 146—149 примитивный, 149—150 садистский, 182—185 ужаса, 231—233 Эго и, 192

Я:

выживание, 224—231 образ, в гомосексуальных устремлениях, 34

явление переноса, 252

ОГЛАВЛЕНИЕ

Джойс МакДугалл

ТЫСЯЧЕЛИКИЙ ЭРОС

Психоаналитическое исследование человеческой сексуальности

Перевод с английского Е. И. Замфир Научная и литературная редакция профессора М. М. Решетникова

Корректор Я Я Скосырева Компьютерная верстка Е. С. Хабадзе

Издание подготовлено ТОО «Б.С.К.»

Лицензия ЛР № 063995, выдана 01.03.95

Подписано в печать 02.03 99 Формат 60x84 1/16 Печать офсетная Печ л 17,5 Тираж 1000 экз. Зак. № 55.

Отпечатано в типографии издательско-полиграфической фирмы «Б.С.К » 199053, Санкт-Петербург, наб. Макарова, 26

ВОСТОЧНО-ЕВРОПЕЙСКИЙ ИНСТИТУТ ПСИХОАНАЛИЗА

197198, Санкт-Петербург, Большой пр., П. С., дом 18, лит. А. Тел.: учебный отдел — (812) 235-11-39; (812) 235-28-57 (факс). E-mai 1: in-psa-rus@infopro. spb.su

Государственная лицензия

Министерства общего и профессионального образования РФ № 16—111 от 16 мая 1997 года

Институт Психоанализа учрежден в 1991 году и является единственным высшим учебным заведением подобного профиля в России.

Институт осуществляет ежегодный набор лиц с высшим образованием для подготовки по специальности: «Философский, клинический и прикладной психоанализ» (психотерапия, педагогика, психология, культурология, политология и социальная практика).

В процессе 1-го семестра каждого года обучения проводится подготовка на базовых 168-часовых лекционных циклах (заочная форма — ежедневные занятия в течение месяца с отрывом от производства; вечерняя — занятия два раза в неделю в течение 5-ти месяцев — только для жителей Санкт-Петербурга и области) с последующей работой по рекомендуемой литературе, цикловыми семинарскими занятиями, подготовкой конспектов, сдачей курсовых работ им экзаменов. Второй семестр — еженедельные вечерние семинары (для иногородних — семинары проводятся дополнительно в течение 7—10 дней перед очередной установочной сессией следующего года обучения).

В программе — история, методология, теория и практика психоанализа (3. Фрейд, К. Юнг, А. Адлер, К. Хорни, М. Кляйн, Э. Фромм, А. Фрейд, Ж. Лакан и др.).

Обучение на старших курсах предусматривает проведение персонального анализа и супервизорской практики (для владеющих английским — с супервизорами из зарубежных психоаналитических центров). Лица, проявившие особые способности, после окончания 2-го курса могут быть рекомендованы к обучению в очной или заочной государственной аспирантуре и докторантур (5 мест ежегодно). Внешнее соискательство — не ограничено.

Прием на первый курс осуществляется по результатам собеседования и/или (-для иногородних) изучения личных дел, на последующие — по показателям успешности обучения и отбора.

По завершении обучения на каждом курсе выдается удостоверение о полученном образовании и квалификации, а по окончании полного 3-летнего цикла — диплом установленного образца в соответствии с Государственной лицензией по специальности «Психология» — 020400 и специализации — «Психоанализ». Специализация в терапевтическом психоанализе предполагает дополнительное обучение (1 год) на супервизорском курсе, куда зачисляются только выпускники, уже имеющие собственную практику и проходящие персональных анализ.

При высоком конкурсе кандидатов преимущественным правом на зачисление пользуются лица, имеющие базовое медицинское, психологическое или педагогическое образование, а также принадлежащие к возрастной группе старше 30 лет. План ежегодного набора — 40 мест. Иногородним предоставляются места в общежитие (по заявке).

Лекционные и семинарские занятия ведут преподаватели Института и других вузов Санкт-Петербурга, а также специалисты из психоаналитических центров Англии. Франции, Германии, США и р. стран (с синхронным переводом без дополнительной оплаты). Институт располагает единственной в России библиотекой уникальной психоаналитической литературы на русском и иностранных языках.

Оплата за обучение эквивалентна 600 долл. США (вносится в рублях по курсу ЦРБ на момент оплаты). В последующем возможно повышение оплаты в соответствии с ростом стоимости накладных расходов — в среднем не более 10% в год (стоимость обучения не изменялась с 1996 года). Уже внесенная оплата в последующем не индексируется. В отдельных случаях допускается внесение годовой оплаты по частям: 50%—до начала осеннего семестра обучения и 50% — в период до 1 марта.

Установочная сессия 1-го курса заочного отделения — с 01.09.99 г. по 28.09.99 г.

Вечерний поток 1-го курса: с 08.09.99 г. по 31.05.2000 г. Прием заявлений — с 1.03.99 г.

Организации и лица, внесшие плату за обучение, одновременно с представлением приходного ордера или квитанции почтового отправления (копии платежного поручения), заявления, личного листка по учету кадров (или соответствующих ему сведений) и 4-х фото 3x4 см сообщают в деканат об избранной (заочной или вечерней) форме обучения. Заявления без оплаты и без предоставления копии диплома о высшем образовании (с вкладышем) не принимаются.

Извещение о включении в список конкретного потока направляется зачисленному заблаговременно вместе с официальным вызовом.

Отсутствие российского гражданства не является препятствием к обучению (в настоящее время в Институте обучаются более 400 специалистов из России, Украины, Беларуси, Молдовы и стран Прибалтики. В случае неприбытия на учебу оплата возвращается (по запросу в течение текущего семестра).

Адрес для переписки и направления почтовых переводов: 197198, Абонементный ящик ы 628. В.-Е. Институт Психоанализа (в графе «Для письма» необходимо указать ф. и. о., курс, поток).

Телефоны для справок: учебный отдел — (812) 235-11-39; бухгалтерия — (812) 235-58-10; референт директора — тел./факс (812) 235-28-57.

Расчетный счет: № 407038110855200105540 в Петроградском ОСБ № 1879 Санкт-Петербургского Сбербанка Россия ч/з корсчет № 30101810500000000653 БИК 044030653. ИНН 7812008239. ОКПО 20802983.ОКОНХ 92110, 92200, 95120. Адрес банка: 197198, СПб., Большой пр., П. С., 18. В платежном поручении должна быть указана фамилия учащегося, курс и поток — дневной или вечерний).

Деканат расположен по адресу: 197198, Санкт-Петербург, Большой пр., П. С., дом 18, литер А.

Проезд от ст. метро «Петроградская» (троллейбусы № 1, 12 и 31, автобусы № 10 и 128) или от ст. метро «Невский пр.» (троллейбусы № 1 или 7) до ост. «Ул. Съезжинская», от ст. метро «Спортивная» — 3 мин. пешком.

Администрация Института:

Директор Института — докт. психол. наук и канд. мед. наук, профессор Михаил Михайлович Решетников.

Проректор по методической работе — Владимир Александрович Медведев.

Зам. директора по учебной работе — Татьяна Александровна Половникова.

Гл. бухгалтер — Валерий Григорьевич Лиознов.

Джойс МакДугалл, доктор медицины, родилась в Новой Зеландии.Свой психоаналитический тренинг она начинала вместе с Анной Фрейд в Хамстед-клиник в Англии, затем вместе с мужем и детьми переехала в Париж, и в настоящее время имеет здесь обширную психоаналитическую практику. На протяжении уже 30 лет она -обучающий аналитик и супервизор Парижского Психоаналитического Общества.

Лекции Джойс МакДугалл вызывали неизменный интерес в европейских странах, Соединенных Штатах и Южной Америке. Она является автором ряда книг, среди которых такие как «Оправдание абнормальности», «Театр души», «Театр тела» и др. Доктор МакДугалл получила широкую известность благодаря ее исследованиям сложных психических сценариев, всегда ярко иллюстрированных клиническими наблюдениями, где автором предельно откровенно описывается ее собственное участие в психоаналитическом процессе. Ее личный вклад в изучение таких проблем, как сексуальные девиации, психосоматические феномены и трудности в терапевтическом процессе, общепризнан. В ее самой известной работе «Тысячеликий Эрос» (Norton, 1995), ставшей своеобразным психоаналитическим бестселлером, выдвигается гипотеза, что «человеческая сексуальность является травматичной по своей сути», и вслед за своими пациентами автор идет множеством таинственных путей, которыми человеческое мышление пытается разрешить психологические конфликты, связанные с сексуальной и половой идентичностью в бесконечном поиске любви.

Проф. М. М. Решетников