Скандальная история со слепой пианисткой

Скандальная история со слепой пианисткой

В то время в Вене жил один чудо-ребенок, предмет разговоров всего города. Несмотря на свою слепоту, Мария Тереза фон Парадис была замечательной пианисткой, которую опекала сама императрица Мария Тереза. Родилась девочка зрячей, но ослепла 9 сентября 1763 года в возрасте трех лет. Она была достаточно талантлива, чтобы давать самостоятельные концерты на фортепьяно и сочинять небольшие пьесы, а позднее специально для нее Моцарт написал концерт си бемоль мажор. Считайте меня циником или реалистом, но я полагаю, что по крайней мере часть славы Марии фон Парадис объяснялась именно ее слепотой. Однако родители и все, кто о ней заботился, тратили огромное количество усилий, времени и денег, пытаясь ее вылечить. За десять с небольшим лет она испробовала на себе весь диапазон стандартных медицинских средств, включая многократное лечение электрическим током, но зрение к ней так и не вернулось.

В конце 1776 года ее родители обратились к Месмеру. Беспокоился ли он о том, что на него возлагаются последние надежды? Вероятно, нет. Если он преуспеет, то станет светилом, и в любом случае ничего не потеряет. В начале 1777 года он поместил девушку в частную клинику — пристройку к своему дому. 9 февраля она стала говорить, будто может различать контуры предметов и к тому же спазмы в ее глазах становятся легче. Родители пришли в восторг, и отец публично, в письменном виде, заявил о результатах лечения. Постепенно Месмер приучил ее к свету, она видела все лучше и лучше и понемногу привыкала к безобразию человеческой внешности и всему окружающему.

Понятно, что промежуточная стадия между слепотой и возвращением зрения сильно сказывалась на игре на фортепьяно; ее руки уверенно двигались в мире слепоты, а теперь кое-какие навыки следовало приобрести заново, и, кроме того, у нее все еще оставались трудности с оценкой расстояния. Это серьезно беспокоило ее родителей; благодаря императрице они получали немалый доход от умения своей дочери, и потеря «дара» означала прекращение выплат. Они попросили других врачей, настроенных против Месмера, проверить девочку, и хотя те не могли отрицать, что зрение к ней вернулось, однако посмеялись над магнетическими методами. Возможно, проскользнули и кое-какие намеки на аморальное поведение «целителя». Красивая молодая девушка уже довольно долго жила у Месмера в доме и лечилась такими методами, дурная слава которых во много раз превышала число действительных случаев злоупотребления. Может быть, девушка привязалась к Месмеру в соответствии с феноменом «замещения» по Фрейду. Возможно также, что Месмер платил ей взаимностью; вскоре он оставит жену и изменит свою жизнь, что характерно для так называемого кризиса среднего возраста, а увлечение молодой девушкой как раз и является признаком этого кризиса у сорокалетнего мужчины.

Родители бросились к Месмеру домой и потребовали свою дочь обратно. Она отказалась уйти, и тогда мать силой вырвала ее из рук сиделки. Когда Месмер попытался вмешаться, разъяренная женщина накинулась на него. В схватку вступил было отец, но тут Марии Терезе сделалось плохо: на нее накатил сильный приступ рвоты. Родители не на шутку перепугались и были вынуждены оставить девушку в клинике. Они даже попросили Месмера продолжить лечение, и за один вечер ему удалось успокоить нервы своей пациентки и даже вернуть в то же самое состояние, как до родительского вмешательства. Все же родители настояли, чтобы дочь немного пожила дома, пообещав вскоре вернуть ее обратно, на этом Месмер и попался. Через некоторое время у девушки случился рецидив, но Месмера к ней не допустили. Доктора объявили ее безнадежно слепой, а Месмера обозвали шарлатаном. Вся Вена только и говорила, что об этой истории. Нетрудно догадаться, что официальная жена Месмера сильно расстроилась из-за всего произошедшего. Ему было предъявлено обвинение в мошенничестве и приказано прекратить практику или покинуть Вену.

Во всех историях, касающихся Месмера и его работы, и скандал со слепой пианисткой фон Парадис не исключение, есть одна и та же проблема, затрудняющая их описание и оценку, — мы знаем о них только со слов самого Месмера. А поскольку он был вспыльчивым человеком, с трудом переносящим критику в свой адрес, то сложно сказать, сколько преувеличения в его изложении событий. Если читать между строк, то вполне правдоподобным выглядит предположение о том, что зрение у фрейлейн Парадис вообще не восстанавливалось. Вероятно, она и до вмешательства магнетического флюида могла нечетко видеть очертания предметов, отличать свет от темноты, но и только. В отчете Месмера нет ничего, запрещающего нам думать, будто он слишком оптимистично оценил ее зрительные способности или что она просто уверила себя, будто ей становится лучше. Ее слепота, по-видимому, была органической, а не функциональной (ибо трудно представить, каким образом трехлетняя девочка смогла получить шок такой силы, что за ним последовала истерическая слепота, сохранившаяся на всю жизнь), и Месмер вряд ли мог ей чем-нибудь помочь.