Погоржелице – родина отца

Профессор Владимир Смекал из Университета Масарика (Брно, Чехия), который был лично знаком с Виктором Франклом, вспоминая свой первый визит к нему в Вене, писал, как из окна своей квартиры Франкл указал ему на дома, в которых жили Фрейд и Адлер. Тогда профессор Смекал заметил, что и Фрейд, и Адлер имели отношение к Чехии: Фрейд родился в Моравии, у Адлера были родственники в Праге, и первая заграничная консультация по индивидуальной психологии проходила в Брно. Франкл родился в Вене, но отец его родом из Южной Моравии, из местечка Погоржелице, где и жила семья Франклов до переезда в Вену. Чехи могут гордиться тем, что основоположники всех трех Венских школ психоанализа имеют непосредственное отношение к Чехии.

На это Франкл рассмеялся и ответил, что родители его так часто ездили в Погоржелице, что он вполне мог быть зачат там. Франкл позволил проф. Смекалу говорить на своих лекциях об архетипических связях всех трех Венских психотерапевтических школ с Чехией[62].

В сентябре 2015 года мои чешские друзья поехали со мной в Погоржелице. Я надеялась что-то узнать о семье Франклов, может быть, увидеть дом, в котором они жили и так любили бывать.

Маленький городок, каких много в Южной Моравии. Мы решили первым делом отправиться в мэрию, чтобы получить хоть какую-то информацию. Встретили нас заместитель мэра и секретарь Рената Бабчанова чрезвычайно приветливо, подарили книгу об истории города. Но о Викторе Франкле они впервые услышали от нас. Правда, заместитель мэра немедленно сделал распечатку из Википедии и поразился, что они до сих пор не знали о таком выдающемся человеке. Они поблагодарили меня за информацию, пообещав поискать кого-то, кто мог бы знать о семье Франклов у них в городке. Заместитель мэра рассказал, как читал архивные записи и удивлялся тому, сколько же евреев жили в Погоржелице. Сейчас, после Второй мировой войны, их единицы. Нам посоветовали поехать на старое еврейское кладбище – наверняка предки Франкла похоронены там.

Надгробные плиты, березы, надписи на древнееврейском. Спокойное смиренное место, если не знать, что стало в 40-х годах XX века с потомками тех, кто тут покоится.

4 ноября 2015 года я получила письмо от пани Ренаты Бабчановой, секретаря мэрии Погоржелице, в котором она писала, что они с заместителем мэра были в окружном архиве в Микулове и случайно нашли там информацию о визите профессора Франкла в их город. «Мы вспомнили о том, что Вы искали какую-то информацию. Не знаю, пригодится ли Вам эта информация, потому что у нас нет сведений о том, где находился дом его родителей, на который он приезжал посмотреть, а господин Ганька, к сожалению, уже покинул этот мир». В приложении к письму находился Протокол заседания городского совета в Погоржелице от четверга, 31.03.1994 года. В числе прочих тем заседания имелось следующее: «Мэр города инж. Схованек (…) информировал граждан о визите известной научной величины из Австрии – проф. Франкла, который навестил семейный дом своих родителей в Погоржелице. Здесь он встретился и с господином Ганькой, с которым был знаком в молодости. Он предложил, чтобы господину Ганьке за его исключительные заслуги, связанные с созданием лесопарка в Погоржелице, была установлена памятная доска в созданном им парке».

Эта краткая информация, за которую я несказанно благодарна пани Ренате Бабчановой, свидетельствует о многом: Франкл и в 89 лет был полон жизни и любви к людям. Он не забывал отчий дом и находил в себе силы навестить его. Он помнил товарища своей юности. И (как это похоже на доктора Франкла!) стремился отметить заслуги своего друга перед городом, о чем и указано в протоколе. Мне кажется, могут найтись какие-то свидетельства, которые помогли бы установить, где же стоит дом Франклов. Он заслуживает мемориальной доски! По крайней мере в 1994 году дом этот существовал.

Говоря о Южной Моравии как о родине предков Виктора Франкла, хочется тоже обратиться к истории – она порой указывает на удивительные совпадения.

Евреи жили в Моравии уже в XI веке, так как чешский летописец Козьма Пражский (1040–1125) неоднократно упоминает о них в связи с разными событиями. Основателем общинного строя моравских евреев является уже хорошо нам известный ребе Лёв бен-Бецалель, занимавший пост раввина в Никольсбурге (ныне город называется Микулов), крупнейшей общине в Моравии, в течение 20 лет (1553-73). Позже он стал раввином Праги. Виктор Франкл был его потомком в 12 колене. Ребе Лёв собрал старые постановления, касавшиеся общинного строя, имевшие до него обязательную силу для евреев Моравии, и по мере надобности прибавлял к ним новые.

Со временем в Никольсбург, спасаясь от преследований, съезжались все новые евреи, и значение его как еврейского культурного центра возрастало. В XVI веке Никольсбург стал местом пребывания главного раввина Моравии. Кардинал Франц фон Дитрихштейн взял евреев под особую охрану, а налоги с еврейского поселения активно использовались для финансирования Тридцатилетней войны.

В XIX веке часть никольсбургских евреев воспользовались возможностью временного проживания в Вене, которая давалась при наличии особых паспортов. В 1848 году евреи получили возможность свободного проживания в Австрии, что привело к уменьшению общины в Никольсбурге более чем в три раза. В 1904 году в городе проживало 749 евреев при общем населении 8192 человека.

В 1938 году в Микулове была община из 472 евреев при населении города 8000 человек. Только 110 из них смогли уехать перед Холокостом, остальные 327 евреев были уничтожены. После войны еврейская община прекратила своё существование.

Никольсбург, как и вся Южная Моравия, подвергся этнической чистке 1945–1946 годов: почти всё немецкоязычное население города – более 90 % жителей – было лишено гражданских прав, любой собственности, включая личную (ограничение в 15 кг личных вещей, исключая посуду, часы и ценности), частично уничтожено в ходе исполнения декретов Бенеша. Пограничный Микулов стал последний «станцией» в Брюннском марше смерти.

И вот удивительное совпадение. Большая часть этой книги написана мной в Берлине, на Никольсбургерштрассе – Никольсбургской улице. Это маленькая улочка в районе Вильмерсдорф, в западной части Берлина. Когда-то в конце XIX – начале XX века состоятельные евреи строили тут прекрасные дома, каждый из которых был шедевром архитектуры. Эту маленькую улочку выходцы из Моравии назвали в память своей давней родины – города Никольсбурга. Потом все евреи-жители района были депортированы, большинство из них погибли. О том, что они жили здесь, свидетельствуют лишь латунные таблички в мостовых у подъезда каждого дома, чьи обитатели приняли мученическую смерть.