«Чего нет в его книгах»

Название этой главы – перефразированное заглавие биографической книги Виктора Франкла. Он назвал свои воспоминания «Чего нет в моих книгах» (в оригинале – «Was nicht in meinen B?chern steht. Lebenserinnerungen. Первое издание: Quintessenz, M?nchen 1995. Первым изданием эти мемуары были выпущены в свет к 90-летию Виктора Франкла. В русском переводе книга вышла под названием «Воспоминания» АНФ, 2015).

Книга воспоминаний Франкла невелика по объему, но есть в ней огромный культурно-исторический подтекст, который я давно хотела донести до русскоязычного читателя. Некоторые факты, о которых Франкл лишь упоминает, считая их широко известными, абсолютно (или почти) незнакомы нашему читателю. А они заслуживают пристального внимания, потому что, во-первых, самым непосредственным образом касаются удивительной личности ученого, а во-вторых, чрезвычайно интересны сами по себе. Так что эту главу можно отчасти считать развернутым комментарием к тому, о чем Виктор Франкл лишь вскользь упоминает, говоря о себе.

Начнем с самого начала. В главе «Родители» Франкл пишет: «Моя мать происходила из древнего пражского благородного рода – пражский немецкоязычный поэт Оскар Винер (чей образ был увековечен в романе Мейринка «Голем») был ее дядей. Я видел его, уже давно слепого, погибающим в Терезинском лагере. Я должен еще добавить, что моя мать происходила из того же рода, что и Раши, который жил в XII столетии, и среди ее предков был и Махараль, знаменитый «великий рабби Лёв» из Праги. Так что я могу считаться 12 поколением после Махараля. Все это отражено в родословной, которую я имел возможность однажды увидеть».

1.

Имя Раши, из рода которого происходила мать Виктора Франкла, в несокращенном виде представляет собой словосочетание «Ра бейну Шломо Ицхаки» – «наш учитель Шломо сын Ицхака» (28.02.1040, Труа, Франция – 13.07.1105, Труа). Раши был крупнейшим средневековым комментатором Талмуда. Происходил из рода царя Давида.

И сегодня нет иешивы, в которой при изучении Торы и Талмуда не пользовались бы комментариями Раши.

Согласно преданию, Раши был также выдающимся знатоком медицины и целителем: он написал около ста трудов по медицине. Врачи пользовались его медицинскими трудами вплоть до XVIII века.

2.

А сейчас речь пойдет о легендарной, невероятной личности Махараля, чьим потомком в 12 поколении по материнской линии оказался основатель 3-й Венской школы психоанализа Виктор Франкл.

Рабби (или – ребе) Иегуда Лёв бен Бецалель, Махараль ми-Праг, родился предположительно в 1512 году в Познани (Королевство Польское) и скончался 17 сентября 1609 года (в возрасте 97 лет) в Праге. Он был крупнейшим раввином, мыслителем и ученым XVI века.

Махараль был раввином всех Моравских общин (в Микулове, Моравия), а в последней четверти XVI века перебрался в Прагу, где основал духовную академию, а в 1597 году стал верховным раввином города.

Его глубоко почитали за набожность и ученость. Он был прекрасным рассказчиком и оратором (что, безусловно, унаследовал его потомок Виктор Франкл). А также он интерпретировал фольклорно-нравоучительный комплекс сказаний, включенный в Мидраш и Талмуд.

С именем ребе Лёва бен Бецалеля связан целый ряд мистических историй, наибольшей популярностью из которых пользуется и в наши дни история создания им голема.

Обладая глубокими познаниями не только в области религии, но и в светских науках (например, в математике), ребе Лёв дружил с выдающимся астрономом Тихо Браге и внес весомый вклад в теорию познания. Он считал, что есть два вида знания, которые должны быть четко разделены – религиозное знание и знание научное. Первое – абсолютно и исходит от Бога, а второе относительно. Как пример ребе Лёв приводил появившуюся в 1543 году систему Коперника, правда, не указывая его имени. Он писал, что появление «мастера новой астрономии» показывает шаткость научных знаний, ведь даже астрономия оказалась сомнительной (из книги Махараля «Блэр ха-Гола», 1598 г.). Это было первое в еврейской литературе упоминание коперниканского переворота.

Мыслитель и мистик Иегуда Лёв бен Бецалель пользовался глубоким уважением, с ним советовался сам Рудольф II. Император и верховный раввин Праги часто общались, по преданию, у императора даже был колокол, созданный бен Бецалелем с помощью кабалы.

Могила Махараля на Старом еврейском кладбище в Йозефове в Праге и в наши дни – место паломничества людей разных национальностей и вероисповеданий. Считается, что можно загадать желание и положить на могилу камешек (по еврейскому обычаю) – тогда желание исполнится. И сейчас на надгробии его можно обнаружить великое множество бумажек с желаниями, положенных под камешек или монету. Но считается также, что прошения, обращенные к духу ребе Лёва, исполняются с некоей непостижимой справедливостью: одни получают то, что просили, а не то, к чему действительно стремились; другим дается многое, но многое и отнимается; третьи же начинают понимать, что счастье их заключалось лишь в поисках счастья.

Легенды о Махарале – свидетельство того, какое удивление и поклонение вызывала и вызывает его личность. К многочисленным удивительным и достопамятным вещам, которые создал ребе Лёв, относится и нижеследующая история.

Голем

Из древних времен сохранилось предание о том, что прежде чем Бог изгнал детей Израилевых со Святой земли, Он подписал с ними и с другими народами договор. Евреи обязались, что не вернутся на Землю обетованную прежде, чем Отец небесный им это позволит, и поклялись, что не будут вредить народам, среди которых им придется жить. Остальные народы в свою очередь присягнули, что не будут особенно притеснять евреев, поселившихся у них. Договор был подписан, Господь поставил на нем свою печать, после чего евреи разошлись по белу свету. Везде, где они поселялись, они продолжали жить по законам своих предков, при этом стараясь соблюдать второй пункт договора, заключенного с Всевышним: не действовать против народов, их приютивших. Однако всегда находились люди среди разных народов, которые так или иначе притесняли изгнанников, обвиняя их во всех грехах. Не раз улицы еврейских кварталов и синагоги в городах старой Европы бывали залиты кровью невинных жертв, а выжившие переносили страдание за страданием.

И вот евреи взмолились:

– Господи, неужели мы навеки оставлены Тобой без помощи? Разве нет никого, кто бы нас защитил?

Однажды во время очередных гонений на своих соотечественников ребе Лёв из Праги во сне спросил Бога, как уберечься от грозящего им погрома. И Бог ему ответил: «Сделай Голема, тело из глины, потом оживи его. И Голем защитит евреев от любых врагов».

Следующим же утром ребе Лёв призвал к себе своего зятя и своего лучшего ученика.

– Я вас позвал, – сказал ребе, – потому что мне нужна ваша помощь. Мы уже много вынесли беззаконных нападок. Поэтому я хочу создать Голема, сущность не добрую и не злую, повинующуюся всем моим приказам. В тайных книгах описано, как его сотворить, но при этом должны объединиться четыре стихии. Поэтому ты, зять мой, будешь представлять силу огня, ты, мой ученик, станешь представителем воды, а я – воздуха. Остается земля, и ее мы найдем там, где нам Бог укажет.

Несколько следующих дней трое мужчин провели в молитвах. Кроме того, ребе Лёв изучал творение, написанное самим праотцем Авраамом, книгу тайных символов, в которой буквы читаются как числа, а числа можно читать как слова.

Так прошло семь дней. Ребе Лёв увидел во сне берег Влтавы. Место, которое ему привиделось, было полно мягкой глины, а на ее поверхности четко вырисовывался контур тела. Ребе немедленно пробудился и позвал своих помощников. Была полночь. Облачившись в белые праздничные одежды, они направились к Влтаве с горящими свечами в руках.

Ребе быстро нашел место, указанное ему во сне. Под чтение заклинаний он очертил контур огромного человеческого тела, вылепил ему нос, уши, глаза, пальцы на руках и ногах. Голем лежал на спине, словно в глубоком сне.

Ребе обратился к своему зятю:

– Ты – огонь. Обойди Голема справа налево семь раз.

Потом ребе прошептал зятю на ухо заклинание, понятное лишь посвященным, и тот стал обходить глиняное тело, произнося магические слова. Когда зять проходил мимо головы Голема первый раз, тело начало высыхать. После третьего круга тело стало теплым, а после седьмого круга разгорелось, как печь.

После этого ребе обратился к своему ученику:

– Ты – вода. Обойди Голема семь раз слева направо.

Ученик выполнил указание, произнося заклинания, которые сообщил ему ребе. После первого круга глиняное тело утратило свой красный огненный цвет. После третьего круга от тела пошел пар, и оно стало влажным. После пятого круга на глиняной голове выросли волосы, а на пальцах ногти, после седьмого круга тело покрылось кожей.

Потом Голема стал обходить сам ребе, символизировавший воздух. Справа налево, потом наоборот. Наконец он вложил в уста Голема пергаментный листок, на котором были написано непроизносимое Божье имя. После этого мужчины поклонились в сторону востока, запада, юга и севера и вместе произнесли слова: «И сотворил Господь Бог человека из праха земного, и вдохнул в него дух жизни».

Как только последнее слово было произнесено, Голем сел и открыл глаза.

– Встань! – приказал ему ребе.

Голем послушался.

Его создатель сказал:

– Твое имя – Йозеф. Я создал тебя, чтобы ты охранял евреев от любой опасности. Ты должен повиноваться каждому моему приказу. Пошлю тебя в огонь – пойдешь в огонь. Прикажу, чтобы прыгнул со скалы, прыгнешь.

Голем кивнул. Иначе ответить он не мог. Ведь его человек сотворил, не Бог, потому не было у него души и способности говорить.

Внешне Голем от людей не отличался. Ребе дал ему одежду, принесенную заранее, помог ему одеться. Он стал похож на служку из синагоги. Ребе так и представил его своей жене. Голему отвели в доме маленькую комнатку. Он неукоснительно исполнял все приказы ребе.

Он ходил по улицам еврейского квартала днем и ночью, наблюдая за тем, не хочет ли кто-то причинить зло его жителям. Если кто-то приходил в квартал со злым умыслом, Голем расправлялся с пришельцем. Голем, существо без мяса и костей, имел способности, которыми ни один смертный не обладал. В его глиняном теле жил дух, умеющий определять, где добро, а где зло. И ни один смертный не мог его одолеть. Его невозможно было убить или ранить. К тому же он видел то, что было скрыто от глаз обычных людей. Порой ребе давал ему магический амулет, который делал Голема невидимым, чтобы тот мог тайно проникать в дома врагов и находить там доказательства преступлений, затевающихся против евреев. Он приносил эти доказательства ребе, а то уж принимал решение, как поступить, чтобы жители квартала были в безопасности.

Вот так и получилось, что жители еврейского квартала в Праге получили наконец долгожданного защитника. И только три человека знали, кто он такой и благодаря чему имеет свою исключительную силу.

Со временем жизнь в еврейском квартале стала очень спокойной. Никаких вражеских нападок не происходило. Ребе решил, что в Големе больше нет нужды. Тогда он призвал к себе зятя и ученика – тех, кто вместе с ним участвовали в сотворении Голема. Пришла пора обратить Голема в глину, из которой он был создан.

Они действовали, как в первый раз, только в обратном порядке. Ребе вынул изо рта Голема пергаментный листок с непроизносимым Божьим именем, каждый из собравшихся обошел Голема семь раз в направлении, противоположном тому, как это делалось при его оживлении. Таким образом сила огня, воды и воздуха оставили Голема. Только мертвая глина напоминала о нем.

Наутро ребе объявил, что его слуга Йозеф покинул Прагу.

Голема, превратившегося в бездыханный глиняный истукан, оставили на чердаке Староновой синагоги. Его останки, по преданиям, и сейчас находятся там.

Небольшие мистические происшествия сопровождали и мое паломничество к могиле ребе Лёва бен Бецалеля, когда я готовила эту книгу. Несколько лет я вела мастер-классы в Сити-Классе Москвы, знакомя слушателей с биографией Виктора Франкла и основами логотерапии. Опыт, полученный в результате этой деятельности, свидетельствовал о том, что о личности великого предка Франкла у нас практически никому ничего не известно. С огромным интересом воспринимались легенды о големе в моем кратком изложении (подробный пересказ этих преданий не соотносится с форматом лекций). И тогда я решила, что поведаю обо всем в книге очерков по логотерапии. Однако я предвидела и упреки в свой адрес. В последнее время приходилось выслушивать от некоторых наших интересующихся логотерапией специалистов, что мы создаем своего рода культ личности Франкла, говоря (по их мнению, слишком много) о фактах его биографии. Конечно, ни о каком культе личности речь не идет. Дело в великом удивлении перед историей его судьбы и личного подвига. И хочется понять, откуда брались у этого человека силы принимать решения, связанные с риском для собственной жизни.

Да, я видела большой смысл в своей просветительской деятельности, поскольку стать логотерапевтом без знания философии, литературы и истории, мягко говоря, проблематично. И все же сомнения терзали меня. Говорить ли здесь о ребе Лёве? Я ехала в Прагу на книжную ярмарку «Мир книги» с мыслью о том, что первым делом посещу Старое еврейское кладбище в Йозефове, чтобы сфотографировать могилу ребе Лёва – как доказательство реальности его существования (ведь мои рассказы о големе, им созданном, почему-то побуждали слушателей воспринимать и фигуру Махараля как плод человеческой фантазии). Когда я попросила помощи в нашем центре науки и культуры в Праге, работница центра сказала мне, что ехать на кладбище смысла нет, все равно фотографировать там запрещено. Лучше купить какой-то буклет в любом туристическом магазинчике и этим ограничиться. Я не могла поверить в то, что моя поездка в Прагу совершена напрасно (ребе Лёв в этот приезд был моей главной целью). Но я не могла не поверить словам сотрудницы – какой ей смысл вводить меня в заблуждение? Оказалось, некоторые смыслы так и остаются для нас непостижимыми. Я подумала, что раз уж не поеду я к могиле ребе Лёва, то, наверное, и писать о нем не надо. Значит, надо просто со смирением принимать запрет на фото как некую подсказку трансцендентного. И после выступления на книжной ярмарке я поделилась своими мыслями с чешской коллегой, которая вызвалась немедленно препроводить меня в Йозефов (район Пражского еврейского гетто).

И мы поехали. И провели там несколько часов. И оказалось, что фотографировать можно, сколько душе угодно. Я гладила надгробие ребе Лёва, не смея загадывать желания и просить о чем-либо. Ведь одно мое горячее желание исполнилось: я смогу не только рассказать, но и показать читателям место захоронения великого предка Виктора Франкла.

Значит, все-таки рассказывать нужно! Так решила я. И потому продолжаю.