Контакты с посторонними

Контакты с посторонними

Для любого ребёнка самыми близкими людьми, помимо матери, с рождения являются те, кто разделяет с матерью заботы по уходу за ним. Чаще всего это отец, бабушка, дедушка, старшие братья и сестры. Всех остальных людей, как бы близки по крови они ни были, как бы ни дружили с родителями, ребёнок воспринимает как посторонних, чужих. Отношение малыша к чужим людям зависит от его возраста и особенностей характера. Совсем маленький ребёнок выделяет в основном мать. Он, видимо, знает её запах, помнит её прикосновения, и всё это ассоциируется у него с благополучием. Не знаю, когда младенец начинает узнавать мать в лицо, но к четырём-пяти месяцам, по моим наблюдениям, он уже хорошо отличает как мать, так и других близких людей. В этом возрасте он, как правило, спокойно относится и к чужим: готов ответить на улыбку, охотно идёт на руки к постороннему человеку и т. п. Но уже к десяти-двенадцати месяцам дети часто становятся более осторожными. Не все, некоторые так и остаются общительными и доверчивыми со всеми. Другие же дети просто не терпят посторонних, очень их пугаются, начинают плакать.

Таким в раннем детстве был мой сын. Встреча с незнакомым человеком была для него тогда настоящим испытанием. Однажды, когда ему было чуть меньше полутора лет, мы с ним гуляли в саду и он углядел на скамейке, мимо которой нам надо было пройти, страшного человека. Это был совершенно безобидный старичок, но он был одет во всё чёрное и имел густые чёрные брови, вдобавок рядом с ним стояла трость, которой он пользовался при ходьбе и которую сын легко мог принять за какое-то “оружие”; с точки зрения маленького ребёнка он, должно быть, выглядел настоящим злодеем. Никакого жизненного опыта, заставляющего опасаться таких людей, у моего сына, конечно, не было, но тем не менее он испугался, да так, что закатил страшный рёв, с таким ужасом глядя на этого человека, что мне даже стало неловко. Кому же приятно, когда тебя боятся дети? Мы с ним так и не смогли пройти мимо этой скамейки, пришлось повернуть назад.

Не все дети, конечно, так эмоционально реагируют на посторонних, но разной степени настороженность появляется у большинства. В этом возрасте (примерно лет до четырёх-пяти) трудно иногда бывает в случае надобности оставить ребёнка с кем-либо из знакомых. Поэтому, если такая необходимость может возникнуть, имеет смысл заранее познакомить малыша с предполагаемым помощником.

Иногда ситуация складывается таким образом, что ребёнок не хочет признавать никого, кроме матери. У меня был такой случай. Когда моему сыну было около двух лет, а дочери — около полугода, я, конечно, ходила на прогулки с ними обоими. И однажды я решила сына отвести домой и оставить с бабушкой с тем, чтобы она накормила его обедом, а с дочкой я ещё могла погулять около часа — так складывался режим. Дело было зимой. Я предварительно всё сыну объяснила — что он побудет с бабушкой, пообедает, а мы с дочерью ещё погуляем — потом привела его домой. Бабушка взялась его раздевать, а я, чтобы не держать дочку в помещении одетой, быстро ушла с коляской. Через час прихожу — и что же? Сын стоит около двери прямо в шубке, как пришёл с прогулки, и плачет. Не только не поел, как я планировала, а даже не позволил бабушке себя раздеть, говорил, что будет ждать маму, и всё это время ныл. Бабушка вообще внука очень любила и с самого его рождения весьма активно участвовала в уходе за ним; он и до этого, и после этого часто с ней оставался и не протестовал, потому что отношения у них были самые дружелюбные. Я думала, что мне не о чем беспокоиться, ведь я всё сыну заранее рассказала. И вдруг такое происшествие! Я не подумала тогда о том, что малыш, возможно, не всё понял из моих объяснений, а если и понял, то эмоциональная сторона возобладала над логикой. Видимо, сыграла роль и необычность ситуации: вроде пришли домой, надо бы всем раздеваться, а тут вдруг я сразу ухожу и его оставляю. Ход мысли ребёнка для взрослых часто непостижим, и в этом случае я не смогла его предугадать. Этот случай показывает: бывает, что маму не может заменить никто.

Подобные ситуации складываются иногда во время болезни: когда ребёнку плохо, он часто предпочитает, чтобы рядом была именно мать.

Когда ребёнок становится старше и перестаёт бояться чужих, возникает другая проблема: как он должен вести себя при посторонних, в общественных местах или в гостях? На этот счёт есть разные мнения. Некоторые родители стараются всеми силами добиться, чтобы ребёнок вёл себя “прилично”: не бегал, не кричал, даже не разговаривал. Нужно ли говорить, что достичь этого удаётся далеко не всегда. Есть и родители, которые позволяют делать детям почти всё, что им взбредёт в голову, нисколько не заботясь о спокойствии окружающих.

Я по этому поводу думаю следующее. Родители должны понимать, что чужие люди не обязаны разделять их любовь и снисходительность к ребёнку. Может быть, матери не в тягость слушать болтовню своего малыша, но это не значит, что посторонние с ней в этом солидарны. Большинство взрослых относятся к детям доброжелательно, но не все; а озорной, активный ребёнок способен вывести из себя кого угодно, с этим следует считаться. Как только ребёнок вырастает настолько, что может в какой-то мере отвечать за своё поведение, ему надо постепенно объяснять, что его свобода кончается там, где начинается свобода других людей. Когда двух-трёхлетний малыш везёт на верёвочке машинку и “гудит”, требуя, чтобы Вы ушли с дороги, Вы улыбнётесь и отойдёте, как только поймёте, чего от Вас хотят. Но когда так поступает семилетний ребёнок, мне кажется, Вы вправе быть недовольной: в семь лет уже пора понимать, что окружающие вовсе не горят желанием расступаться на его пути. А объяснять это малышу должны родители.

Однако маленькому ребёнку трудно понять желания и потребности других людей. Он эгоцентричен; ему невозможно объяснить, что он может кому-то мешать своими действиями. Кроме того, большинство малышей просто физиологически не могут долго сидеть спокойно, так уж они устроены. Взрослые тоже не могут долго находиться в одной позе; во время вынужденной неподвижности они не слишком заметно и не слишком часто, но тоже понемногу меняют положение рук и ног, наклон головы, изгиб позвоночника и т. п. У детей же эта потребность выражена гораздо сильнее, а необходимость отказаться от движения они понимают гораздо хуже.

Поэтому мне кажется, что нельзя слишком часто требовать от ребёнка, чтобы он просто “посидел тихо” (хотя полностью таких ситуаций избежать невозможно, да и не нужно). Во-первых, это для него слишком трудно, во-вторых, это приучает его расточительно относиться ко времени, попросту “убивать время”, а в-третьих, как я уже сказала, просьба не мешать — это, в общем-то, проявление неуважения.

Что же делать, например, в ситуации ожидания? Часто такая проблема встаёт в транспорте или в детской поликлинике.

Я думаю, что если есть возможность, надо разрешить ребёнку немного подвигаться, но под вашим контролем, так, чтобы он никому не мешал. А кроме того, родители должны заранее рассчитывать, что путешествие, скажем, на дачу с ребёнком потребует от них дополнительных затрат сил и внимания. Ребёнка невозможно просто усадить на место и забыть о нём до конца поездки, он всё равно о себе напомнит. Можно смотреть вместе с ним в окно и обсуждать увиденное, но это ребёнку скоро надоест. Имеет смысл заранее припасти что-то, чем можно малыша занять. Это может быть книжка, игрушка, карандаш и бумага для рисования, а то и всё вместе, если дорога долгая. В общем, родителям должно быть известно, чем можно хотя бы на время “выключить” ребёнка. Меня всегда спасала книжка, особенно новая или подзабытая. Иногда тут хорошо срабатывает фактор сюрприза: взять, например, игрушку в тайне от ребёнка, а потом в нужный момент достать. Ребёнка постарше можно занять какой-нибудь простой игрой, вроде крестиков и ноликов. Полезно также уметь складывать несколько несложных фигур оригами, это может очень выручить в трудную минуту, когда, кроме листка бумаги из блокнота, ничего нет под рукой.

При этом ребёнок должен постепенно привыкать к правилам поведения в обществе и понемногу расставаться с детским эгоцентризмом. Нелишне иногда напоминать ему, что кругом находятся посторонние люди, которые, скорее всего, не разделяют его интересов и не желают, чтобы их беспокоили. Он должен учиться видеть себя со стороны, глазами окружающих. “Учиться” в данном случае означает, что взрослые не должны забывать его этому учить.

Если Вы собираетесь в гости и решили взять с собой ребёнка, то стоит подумать о том, что он там будет делать, так ли ему интересен этот визит, как Вам. Есть ли там другие дети, есть ли там игрушки. Если нет, и Вы чувствуете, что ребёнку решительно нечем будет заняться, а брать его с собой по какой-то причине всё же необходимо, надо позаботиться о его занятиях в гостях, например, взять с собой несколько игрушек. Это, кстати, одно из проявлений уважения к ребёнку: он не должен чувствовать себя ненужной вещью, которую некуда деть. Он может понимать, что его ведут в гости только лишь потому, что не с кем его оставить, но должен видеть, что его интересы при этом тоже учли. Если же Вы не подумали о том, чтобы найти ребёнку какое-нибудь спокойное занятие, не слишком сердитесь на него, если он как-то набедокурит в гостях: надо же ему чем-то заниматься.

В книге Б. Спока “Ребёнок и уход за ним” есть следующая рекомендация: если в гостях ребёнок плохо себя ведёт, не делать ему замечания, а подождать, пока его остановят хозяева; это, по мнению автора, будет более действенно. При всём моём огромном уважении к автору этой книги не могу не заметить, что, на мой взгляд, такая тактика родителей неприемлема, по крайней мере для нашей культуры. У нас не принято делать замечания гостям, ни маленьким, ни взрослым, и хозяева, несомненно, достаточно долго будут терпеть шалости такого “гостя” и ждать от родителей, что они его остановят. Если родители будут ждать того же от хозяев, то ребёнок же, почувствовав безнаказанность, будет всё более “входить в раж”, и дело может кончиться тем, что такому семейству просто откажут от дома.

Теперь поговорим непосредственно об общении ребёнка с посторонними людьми. Не каждый малыш, оказавшись в непривычном обществе, ведёт себя адекватно. Маленькие дети часто проявляют стеснительность, не хотят общаться с чужими, или необоснованную агрессивность, чаще по отношению к сверстникам, но бывает, что и ко взрослым (помню малыша лет трёх, который в ответ на предложенную незнакомой для него тётей конфету крикнул: “Вон отсюда!”, чем насмешил эту самую тётю и чрезвычайно смутил свою маму). Это в основном касается детей в возрасте двух-четырёх лет; взрослые, как правило, не помнят себя такими маленькими и поэтому не понимают, почему ребёнок так себя ведёт. Думаю, что причиной такого поведения является просто отсутствие опыта общения, который приобретается с возрастом. Однако поскольку дело касается посторонних людей, невозможно ждать, пока ребёнок на примере старших и на своём опыте самостоятельно поймёт, какое поведение приемлемо в обществе. Надо и на словах объяснять ему, как можно себя вести, а как — нельзя. Хорошо известно, что с раннего возраста надо приучать ребёнка к вежливости и доброжелательности в разговоре, учить его умению выслушать собеседника, не перебивая его, и прочим навыкам учтивой, как раньше говорили, беседы. В основном он будет этому учиться, глядя на окружающих его взрослых, но беда в том, что часто не все взрослые умеют разговаривать так, как Вам бы хотелось научить ребёнка. Помню, что я в детстве, если мне что-то не нравилось, совершенно не считала нужным скрывать раздражение, хотя мои родители никогда так себя не вели. Видимо, меня “вдохновлял” пример других взрослых.

Если Вы решили отдать ребёнка в детсад или ясли, то контакты с посторонними начинаются сразу, как только он туда попадает. С одной стороны, это хорошо — ребёнок приобретает опыт общения как со сверстниками, так и с чужими взрослыми. С другой стороны... Но о “прелестях” детсадовской жизни известно всем, я не буду об этом говорить. На мой взгляд, если есть возможность до трёх лет не отдавать ребёнка в ясли, то лучше эту возможность использовать. Большинство детей в этом возрасте с одной стороны плохо переносят отрыв от дома, а с другой — ещё не испытывают потребности в общении со сверстниками. Часто бывает, что отец или мать, приведя ребёнка в ясли, вынуждены уходить под отчаянные вопли малыша, удерживаемого воспитательницей. Это тяжело и для родителей, не говоря уж о том, насколько пагубно для детской нервной системы и психики.

В идеале, я считаю, примерно с двух лет можно приучать ребёнка находиться в обществе посторонних, но делать это надо постепенно и деликатно. Вначале контакты с чужими для ребёнка людьми (это могут быть Ваши друзья, родственники, врач, библиотекарь) лучше осуществлять в присутствии и под руководством родителей или других близких людей; так ребёнок чувствует себя увереннее в незнакомой ситуации. Но это зависит, конечно, и от индивидуальных особенностей ребёнка. Есть дети, которые прекрасно чувствуют себя в любом возрасте в любом обществе, сами подходят познакомиться с гостями, показывают им свои игрушки, приглашают поиграть. Но некоторых детей и в школе тяготит необходимость общаться с посторонними. Тут важно почувствовать, как будет лучше для ребёнка; это удаётся, к сожалению, далеко не всегда и не всем, не говоря уже о внешних обстоятельствах и необходимостях.

В любом случае лучше не держать ребёнка только дома вплоть до школы, если это не вызвано какими-то особыми причинами. Надо постепенно знакомить его с внешним миром, каким бы враждебным он ему или Вам ни казался. Домашние дети, выращенные в любви и понимании, могут испытывать огромные трудности сразу, как только попадают в школу. Поэтому подготовка к школе должна включать в себя не только изучение букв и цифр, но так или иначе знакомство с внешним миром. Ребёнок должен понять (и понять, по возможности, без психических травм), что люди бывают разные, не только такие же добрые и хорошие, как родители, и не все люди так же его любят и готовы ему помогать.

Кроме того, он должен уяснить для себя, что в коллективе (в школе) он — один из многих (а бывают и взрослые люди, которые этого не понимают). В этом смысле дети из многодетных семей, детсадовские дети и особенно дворовые дети, на которых родители обращают мало внимания и которым приходится самим завоёвывать себе место под солнцем, находятся в лучшем положении. Не берусь посоветовать, как радикально решить эту проблему, но по крайней мере о ней следует знать.

В качестве тренировки в общении с посторонними домашнего ребёнка пяти-шести лет можно попросить, например, что-то купить в магазине, сначала в Вашем присутствии, а потом и одного. Но должна сказать, что при этом надо внимательно следить, чтобы малыша не обманули, и приучать его самого следить за этим. До того, как у меня появились дети, я не представляла себе, сколько существует людей, способных обмануть ребёнка. Помятый батон, просроченный йогурт, заведомо неработающий фонарик, порванные купюры на сдачу, просто недоданная сдача — всё это результаты “коммерции” моих детей (это только то, что сейчас вспомнилось). Конечно, не все продавцы таковы, но их достаточно. Когда выясняются такие досадные обстоятельства, не стоит ругать ребёнка, он и так бывает огорчён своей неудачей, но и не надо озлоблять его против продавцов — малыш всё равно не сможет их исправить. Надо объяснить ему, что такая неприятность — следствие не только нечестности продавца, с которой он ничего не может поделать, но и его, ребёнка, невнимательности, с которой он вполне в состоянии справиться. Он должен привыкнуть к тому, что, несмотря на юный возраст, является полноправным покупателем, может пересчитать сдачу, имеет право требовать доброкачественный товар и должен внушать такое же уважение продавцу, как и взрослый человек, при этом оставаясь в рамках корректности (замечу, что обучить этому ребёнка непросто ещё и потому, что мы сами не всегда умеем вести себя таким образом). Ну и, конечно, не следует давать ребёнку сразу много денег и просить его сделать какие-то дорогие покупки. Надо заранее понимать, что Вы рискуете.

Попутно замечу, что надо приучать ребёнка правильно хранить деньги, не держать их в местах, так сказать, доступных для окружающих. Но указания взрослых по этому поводу обычно плохо действуют до тех пор, пока ребёнок на своём опыте не убедится, что деньги можно потерять или их могут украсть. Обычно такое событие бывает для него (так же, впрочем, как и для любого взрослого человека) весьма огорчительным. Тем не менее не спешите тут же восполнять утрату — дайте ему время обдумать ситуацию и сделать выводы.

Ещё одно наблюдение. По моему мнению, более свободно и уверенно чувствуют себя с посторонними взрослыми те дети, у которых с их собственными родителями установились хорошие, дружеские отношения. Такие дети легче находят общий язык с родителями друзей, с учителями. В дальнейшем, вырастая и взрослея, эти люди тоже не испытывают трудностей в общении с людьми старшего по отношению к ним поколения. Если же у ребёнка по каким-то причинам не установились с родителями отношения доверия, а дружелюбно настроенных взрослых тоже нет в их окружении, то такому ребёнку мир старших кажется чуждым, а то и враждебным.

Теперь несколько слов о конфликтах. Я имею в виду ситуации, когда посторонние люди предъявляют претензии к поведению Вашего ребёнка. Чаще всего такие инциденты возникают, когда Ваш ребёнок начинает посещать какие-то детские учреждения или школу. В этих обстоятельствах родители могут занять две крайних позиции, ни одна из которых не является правильной.

Некоторые родители всегда встают на сторону ребёнка, что бы он ни натворил. Они готовы наговорить возмущённому учителю всё, что угодно, готовы опуститься до вранья, лишь бы только выгородить своё чадо. Надо ли говорить, как пагубно это влияет на развитие его личности.

Но бывает и другая крайность: независимо от сути ситуации, родители принимают сторону обвиняющего, пытаясь внушить ребёнку, что старшие всегда правы. Такая позиция была популярна в годы моего детства, но и теперь она встречается довольно часто. Родители, по всей видимости, считают, что если они не будут выступать против ребёнка “единым фронтом” со всеми другими взрослыми, то потеряют над ним всякий контроль, всякую власть и не смогут никак влиять на его поведение. Эту позицию тоже нельзя считать приемлемой. Прежде всего она лицемерна: мы ведь знаем, что взрослые правы далеко не всегда. Я уже писала о том, что ребёнок рано или поздно раскрывает этот обман, и о том, и как это выглядит в его глазах. Ну и, конечно, ребёнок, если не считает себя виноватым (а иногда он действительно прав), воспринимает такую позицию родителей как предательство. “Одно дело учительница, — думает он, — которая, не разобравшись, ругает меня и жалуется родителям. Она, в конце концов, хоть и несправедливый, но чужой человек. Но папа и мама — ведь они меня любят, как же они могут меня ругать, когда я ни в чем не виноват!”

Помню такой случай. Однажды, когда моей старшей дочери было лет шесть, бабушка попросила её отнести из столовой на кухню чайник, что та и сделала. Через некоторое время слышу, как бабушка выговаривает дочке за то, что она не поставила чайник на огонь. Бабушка уже собралась пить чай, а чайник холодный. Девочка молчит, не знает, что ответить. Тогда я решила вмешаться и напомнила бабушке, что она просила внучку только отнести чайник. На огонь его поставить девочка не смогла бы, даже если бы её попросили, потому что ещё не умеет обращаться со спичками и газом, более того: ей это строго запрещено. Бабушка очень рассердилась, теперь уже на меня. Её оскорбило то, что я оказалась с ней не солидарна. “Не защищай её!”- говорила она. А почему я не должна её защищать? И кто же её защитит от несправедливых обвинений, если не родная мама? Бабушка, конечно, знала, что внучке пока не разрешено пользоваться спичками, и, несомненно, остановила бы её при любой подобной попытке. Просто она вовремя не сообразила, что девочка не сможет поставить чайник на огонь, но сознаться в своей оплошности ей не позволили её принципы отношений с детьми («нельзя признаваться ребёнку, что ты не прав, иначе потеряешь авторитет»), так же, как неверным и даже оскорбительным ей показалось то, что я встала на сторону дочери, а не присоединилась к обвинениям. Это весьма характерно для взглядов на воспитание того поколения (бабушка была 1908 года рождения).

Видимо, моя точка зрения на такие ситуации уже понятна: прежде чем принимать чью-либо сторону, надо во всём разобраться и выслушать обоих участников конфликта. Такой путь всегда считался оптимальным по отношению ко взрослым людям, он же является правильным и тогда, когда дело касается детей. Родители должны быть на стороне справедливости, вот и всё.

Поэтому не спешите ругать или наказывать ребёнка, если на него кто-то пожаловался, даже если Вам кажется очевидной объективность и правота этого человека. Сначала Вы должны выслушать объяснения ребёнка. Ведь даже преступникам на суде предоставляется право объяснить и попытаться оправдать свои действия, несмотря на то, что зачастую их вина очевидна для всех.

Конечно, соблюсти объективность бывает непросто. Ребёнок не всегда умеет достаточно чётко изложить причины или побудительные мотивы своего поступка. Ему приходится нелегко, когда на него наседают двое, а то и трое взрослых, требуя объяснений, причём по крайней мере один из этих людей рассержен и убеждён в его виновности. Взрослым кажется, что он мямлит что-то невразумительное, потому что ему нечего сказать в своё оправдание. Но это не даёт им права осуждать его, не разобравшись. Как хотелось бы, чтобы в такой ситуации ребёнок уверенным, твёрдым голосом, с интонацией, заставляющей его внимательно выслушать, сказал, например, следующее:

“Я не просто так бегал на перемене по коридору, а догонял Иванова, который схватил у Тани тетрадку и убежал с ней. Я хотел вернуть тетрадку Тане”

Или:

“Я шумел на уроке и уронил портфель не для того, чтобы оскорбить Анну Степановну. Если она обиделась, я готов попросить у неё прощения. Я рылся в портфеле, чтобы найти запасную ручку. Об этом меня попросил Ваня, потому что его ручка перестала писать.”

Или:

“Я не бил Лену, а дёрнул её за косичку, и сделал это просто из озорства. Я не предполагал, что она отскочит и наступит на ногу директору. Я готов извиниться и перед Леной, и перед директором.”

Или даже так:

“Да, мы с Гошей играли на деньги в ... (тут мне пришлось поставить многоточие, потому что я не знаю, во что нынче играют мальчишки в школе), и он проиграл. Я не знал, что эти деньги дали ему родители для покупки продуктов. Я готов деньги ему вернуть и больше играть на деньги не буду, потому что понял, что это может привести к неприятностям.”

Как было бы замечательно, если бы ребёнок умел так чётко и с достоинством объяснить своё поведение, извиниться, если кого-то обидел, исправить последствия! Но всегда ли мы сами умеем вести себя таким образом в аналогичной ситуации? Я, например, далеко не всегда. А ребёнку многократно труднее; нашего опыта, того самого, который позволил мне написать его желательные ответы на обвинения, у него нет.

Поэтому, если Вы хотите разобраться, что и почему совершил Ваш ребёнок, нельзя ограничиваться только словами того, кто на него жалуется. Не всегда удаётся расспросить ребёнка в присутствии этого человека, особенно, если он разгневан. Лучше всего, если есть возможность, пообещать жалобщику разобраться дома и потом спокойно поговорить с ребёнком наедине. Если понадобится, можно потом поговорить и втроём, но прежде всего надо выяснить, что думает об своём проступке ребёнок, посмотреть на ситуацию его глазами. Это поможет Вам понять его и, осуждая или даже наказывая его за действительно недостойное поведение, всё же оставаться на его стороне.

Попутно замечу, что мне кажется неправильным, когда ребёнка ругают сразу несколько взрослых, даже если это просто папа и мама. По-моему, это как-то нечестно. Ему вдвое труднее оправдаться. Поэтому всегда, когда я отчитывала за что-то ребёнка и ко мне присоединялся муж, я старалась замолчать, а то и уйти в другую комнату, предоставляя мужу закончить разговор.