Проблема пола – до потолка

В русском языке под «проблемой пола» можно понимать и состояние настила в помещении под ногами, и взаимоотношения мужчины и женщины. С некоторых пор, главным образом с подачи Зигмунда Фрейда, половым отношениям стали уделять чрезмерное значение. Можно сказать, подняли пол выше потолка.

Так получилось потому, что Фрейд оказывал «психологическую помощь» почти исключительно людям обеспеченным, у которых была сильно выражена сексуальная озабоченность. К тому же у каждого психолога и психиатра есть свои личные проблемы с психикой. Вот, например, его предположение, «что существуют особые вещества, происходящие из сексуального обмена веществ». Как это понимать?

Слово «секс» означает «пол». Получается – «половой обмен веществ». Выражение странное. Оно придаёт сексу особую роль в обмене веществ организма. Но с таким же успехом можно говорить о «страхолюдном» обмене веществ (в связи с эмоцией страха), о радостном или тоскливым, о «смехотворном»…

Наши чувства проявляются не в абстрактном пространстве, а в организме и связаны с обменом веществ. Такова тривиальная истина. Зачем же акцентировать внимание на область сугубо сексуальную? Только для того, чтобы подчеркнуть главенствующую роль полового влечения – либидо – на психическое и физическое состояние организма.

У животных периодически (редко) возникает половое возбуждение. Оно некоторое время, в особенности у самцов, является одним из доминирующих факторов, а половые гормоны активно влияют на обмен веществ.

У людей в какие-то периоды жизни или в некоторых ситуациях «сексуальный обмен веществ» играет важную роль. Но это не происходит от рождения до поздней старости в любое время дня и ночи. Некоторые индивиды по любому поводу готовы рассказывать сальные анекдоты, делать сексуальные намёки. Однако на деле у них интересы бывают совсем другими, да и «гигантами секса» их вряд ли можно назвать.

Когда речь идёт о массовых объективных процессах, а не редких аномалиях, надо опираться на статистику. Но духовную жизнь общества она отражает лишь косвенно. Приходится учитывать личный опыт.

Сексуальные переживания в разные периоды жизни меняются в связи с общим изменением обмена веществ. Фрейд полагал, будто так происходит с момента рождения. И хотя он в своё время изучал физиологию животных и неврологию, в теории психоанализа предпочёл рассуждения и догадки. Это завело его в такие дебри идей о бессознательном, где нет возможности ориентироваться на объективные наблюдения и эксперименты.

«Павлов сделал очень много для того, чтобы лишить психику таинственности, – писал Г.К. Уэллс, – в то время как Фрейд фактически углублял и осложнял эту таинственность».

Множество деятелей искусств увлеклось психоанализом, выискивая в глубинах своего сознания образы и символы, которые можно толковать как симптомы подавленной сексуальности, детских пристрастий, страхов и дурных наклонностей. Порой звучали и разумные голоса.

В 1923 году английский писатель Гилберт К. Честертон отметил, что у психоаналитиков разные образы «символизируют непременно какую-нибудь подспудную гадость… Я ел пышку. Может быть, это означает, что – в пылу Эдипова комплекса – я хотел отъесть нос своему отцу; но символ этот не слишком удачен… Меня трогает нечеловеческая наивность фрейдистов, толкующих о научной точности единственного исследования, которое абсолютно невозможно проверить…

Если бы Фрейду посчастливилось изложить свои взгляды в таверне, он имел бы очень большой успех».

Энтузиаст психоанализа волен возразить: Честертон, по своему обыкновению, высказался неординарно. Ради красного словца. Ведь на вопрос о том, какую книгу он бы взял с собой на необитаемый остров, он ответил: «Такую, где сказано, как можно построить лодку». Шутник, остряк, только и всего! Не ему критиковать великое открытие Фрейда!

На мой взгляд, в постижении души человека проницательный писатель бывает ближе к истине, чем учёный, создающий теоретические схемы. С Фрейдом можно согласиться в том, что у современного человека подавлены многие инстинкты. Главные среди них не половое влечение или ревность к отцу, а сострадание к себе подобным, бескорыстие, честность, стремление к свободе, творчеству, познанию природы и самого себя, поиски правды-истины. Вот что в дефиците у буржуа, имущих власть и капиталы.

Честертон писал: Фрейд «наделяет Гамлета комплексами, чтобы не наделить совестью». Ведь Гамлет, жертвуя своей жизнью, убивает подлого убийцу своего отца. Совершает акт возмездия. И Честертон сделал верный вывод: «Когда же нас призывают заменить возмездие состраданием, это значит одно: не решаясь покарать тех, кто достоин кары, современный мир карает тех, кто достоин сострадания».

Фрейдизм с его обращённостью к половым проблемам, запретам и связанным с ними патологиям далек от действительности и порой не столько лечит, сколько калечит личность. Когда во многих странах свершилась «сексуальная революция», гомосексуалы стали пользоваться полной свободой, устраивать гей-парады, снизились от этого психопатологии?

Нет. Эффект получился обратный. Никогда ещё не было столько духовно ущербных личностей, маньяков, умственно отсталых и морально убогих. Хотя, конечно же, причина не только и даже не столько в сексуальной распущенности.

Продумывая свои и чужие сны, можно при желании в любом из них найти символы, которые Фрейд считал проявлениями подавленной сексуальности. Но почему во сне мы бессознательно мыслим символами? Зачем такие ухищрения? Что мешает сновидению показать самые настоящие сексуальные образы? (А так бывает, что отметил ещё св. Августин.) Почему символы надо толковать так, как предлагает Фрейд?

В сонниках тоже даются рекомендации по дешифровке снов с учётом разных чувств, ситуаций, даже примет будущего. Вот некоторые примеры:

Аптека – к нездоровью. Ангел – к благополучию. Стоять на балконе – удачное завершение дела. Бабочка – к свиданию. Чистая вода – к счастью, мутная – к болезни; лить воду – к стыду или ошибке, умываться – к радости. Взбираться в гору – успех, спускаться – к неудаче. Жемчуг – к слезам. Закат – к большим переменам. Заря – к веселью.

В середине XIX века наиболее авторитетным считался сонник Мартына 3адеки. Там такие откровения: «Бить подчинённых во сне – знак их послушания», «Брюхо большое – уважение, брюхо тощее – убыток», «Сундук пустой – нищета, полный золота – не сбывшиеся ожидания». Интересно, кто-нибудь теперь видит подобные сны и верит им?

Такова малая часть символических образов, упомянутых в сонниках. Некоторые из них противоречивы, другие вызывают недоумение, третьи можно как-то объяснить. Проще всего отнести подобные толкования в разряд предрассудков и суеверий. Хотя интересно и показательно уже то, что они пользуются популярностью до наших дней.

Все сонники сходны в одном: не имеют убедительного обоснования. В них представлены самые общие сведения по отдельным, вырванным из контекста эпизодам сновидений без учёта личности того, кто видел сон, его состояния, конкретных ситуаций.

То же, в общих чертах, относится и к «сексуальному соннику» Зигмунда Фрейда. Правда, он ссылался на некоторые (немногие) свои наблюдения, анализ сказок. Но не учитывал, что невозможно рассказать подробно об увиденном и пережитом во сне. Это не менее трудно, чем восстановить в деталях, скажем, эпизоды вчерашнего дня.

Мы обычно выделяем детали, которые считаем важными в данный момент. Если некто нас расспрашивает с какими-то своими целями, наши акценты в рассказе будут расставлены так, чтобы удовлетворить его любопытство.

По идее Фрейда, во сне из области бессознательного проявляются врождённые инстинкты, давние психические травмы, приобретённые комплексы. Но если без сексуальной озабоченности вспоминать свои сновидения, приходишь к выводу: в них почти всегда присутствуют образы и ситуации, связанные с элементами былых или недавних воспоминаний.

Во сне происходит немало чудес, и чтобы усмотреть в них сексуальную символику, требуется изощрённое и отчасти извращённое воображение. Приведу два примера. Я просил внучку Анюту записывать сразу после пробуждения некоторые наиболее интересные сны. Вот два из них; автору 11,5 лет (текст не редактирован).

«27 декабря 2004 года.

Я сижу перед зеркалом и… умываюсь. Я – КОШКА! Рядом со мной сидит кот. Весь мир кажется огромным и непонятным. Стол, стул в 10 или 20 раз больше. Но мне уютно. Я устраиваюсь на необъятном диване и сладко засыпаю…

30 декабря 2004 года.

Я лечу – дух захватывает! Немного кружится голова… Я парю как птица, но только слишком медленно… Подо мной дома, реки, озера, замёрзшие на сильном морозе, а я все лечу и лечу! Но вот земля становится все ближе и ближе. Я кручусь в воздухе: я не хочу опускаться на землю, я хочу еще хоть немного полетать!!! И тут, будто услышав мою просьбу, ветер вздымает меня в воздух высоко над землей. А я все лечу! Вскоре я вновь оказываюсь близко к земле… Я медленно кружась опускаюсь на землю… Опускаюсь прямо в лужу. В недоумении я смотрю на свое отражение. Я – СНЕЖИНКА…»

Эти сны сопоставимы с бредовыми видениями при наркотическом опьянении, о которых рассказал Карлос Кастанеда – антрополог, писатель, автор учения о мире, воспринимаемом в изменённом состоянии сознания. Под действием наркотика он в своём воображении превратился в собаку и вёл себя по-собачьи. Это был временный психоз, мания.

«Типичным инфантильным мотивом, – писал Юнг, – является сон с вырастанием до неопределённо больших размеров или уменьшением до неопределённо малых, или переходом одного в другое, – что мы встречаем, к примеру, у Льюиса Кэрролла в «Алисе в стране чудес». Но следует подчеркнуть, что эти мотивы необходимо рассматривать в контексте всего сна, а не в качестве самообъясняющих шифров».

Почему девочка во вне превратилась в кошку? У неё дома был кот, и она, наблюдая за ним, могла не раз вообразить себя кошкой. Для детей это характерно. Сновидение реализовало мысль по принципу: если бы я была кошкой. Аналогично – в примере превращения в снежинку. Надо учесть, что ей нравилась «Алиса в стране чудес».

Фрейдист обратит внимание на кота возле кошки и на большой диван. Да и падение снежинки – это же падение, да ещё в лужу! Явный морально-сексуальный подтекст. Так человека любого возраста можно представить сексуальным маньяком, препарируя его сны по коду Фрейда.

Сновидение – это наше личное переживание, наше достояние, с которым лучше всего распорядиться нам самим. Оно проявляется по-разному не только в зависимости от склада ума и характера человека, событий его жизни, но и в связи с конкретными ситуациями, прошлыми и текущими переживаниями, промелькнувшими мыслями.

Символика снов по Фрейду: баня – женское, ключ – мужское естество

«Среди сексуальных фантазий периода половой зрелости, – пишет Фрейд, – выделяются некоторые, отличающиеся тем, что вообще распространены и отличаются большой независимостью от индивидуальных переживаний отдельного человека. Таковы фантазии о подслушивании полового общения родителей, о соблазне в раннем детстве любимым лицом, об угрозах кастрацией, фантазии о пребывании в утробе матери и даже о переживании в материнском чреве и так называемый “фамильный роман”, в котором подрастающий юноша реагирует на различие его направленности к родителям в настоящее время и в детстве».

Странным образом никаких из этих фантазий, сколько я ни напрягаю память, не могу считать своими. Фрейдист возразит: сказывается воздействие традиционной морали! Мол, человек обманывает себя, желая забыть постыдные, как он подсознательно считает, чувства.

Ничего подобного в данном случае нет. Просто моё сознание не заражено фрейдизмом. И не потому, что это учение в советское время называли «реакционным по своей идеологической направленности». Именно по причине такой критики, а также по молодости лет при сексуальных переживаниях этого периода я ознакомился с некоторыми сочинениями Фрейда. Они меня не потрясли, не возмутили, но и согласиться с ним я не мог. Многие его фантазии вызывали у меня недоумение и улыбку.

Неужели в сновидениях мы все становимся одинаковыми? Возможно, в каких-то отдельных чертах. Вряд ли смысл сновидений для всех людей – из разных стран, в разные эпохи – одинаков. А Фрейд предполагал, что либидо вместе с вызванными им комплексами свойственны любому человеку: своеобразный первородный грех.

Русский мыслитель Семён Людвигович Франк по-своему осмыслил новаторские идеи Фрейда в книге «Свет во тьме» (1949). Он подчеркнул, что выступает как свободный философ, а не богослов. Беспокоил его нравственный аспект учения Фрейда:

«Уже на нашей памяти антропологический мотив дарвинизма – научное обличение гордыни человеческого самосознания – нашёл ещё новое подтверждение в учении психоанализа (этот смысл психоанализа подчёркивает сам его творец, Фрейд): мало того, что человек оказался обезьяноподобным существом; отныне он признан комочком живой плоти, вся душевная жизнь и все идеи которого определены слепым механизмом полового вожделения; не разумное сознание, не дух и не совесть, а слепые хаотические подсознательные силы правят человеческой жизнью».

Вряд ли надо расстраиваться от сходства человека с обезьянами , отмеченного задолго до Дарвина. Нет ничего позорного и в том, что у нас с ними могли быть общие предки.

На этот счёт выдающийся шведский учёный Карл Линней высказался в 1788 году: «Я настаиваю, чтобы вы или кто-нибудь другой указал мне такую черту… с помощью которой можно было бы отличить человека от обезьяны. Сам я совершенно определённо такой черты не знаю. Но если бы я назвал человека обезьяной или наоборот, то был бы неминуемо отлучён от церкви. Однако как натуралист я, быть может, обязан поступить именно так».

Общепризнанна его система классификации: человек принадлежит к отряду приматов и родственник высшим обезьянам (родственник, но не их потомок!). Кто с этим не согласен, ставит себя вне науки, а потому волен считать себя хотя бы потомком пришельцев с Альдебарана.

Нет ничего зазорного в нашей принадлежности к позвоночным и приматам. Миллионы лет назад наш предок больше, чем мы, походил на обезьяну. Эволюционная теория, опровергнуть которую на фактах невозможно, доказала: у нынешних обитателей Земли были более примитивные предки.

Великое достоинство наших прародителей не в том, что они были сотворены интеллектуалами, а в том, что они развивали в себе любознательность, наблюдательность, рассудительность, общительность, стремление постигать окружающий мир и самих себя.

Относительно учения Фрейда с Франком не поспоришь. Только вот далеко не все люди и не всегда руководствуются велениями совести, не всегда внемлют голосу рассудка под напором страстей, а духовные интересы у большинства весьма ограничены.

Франка сильно беспокоило внешнее сходство человека с обезьяной. Как теперь выяснилось, мы даже генетически весьма близки с шимпанзе. Но в отличие от обезьян, человек способен совершать массовые убийства и разрушения именно сознательно. И это вовсе не проявление «зверских инстинктов», а результат прогресса цивилизации.

Подобно Фрейду, Франк рассуждал об абстрактном «об-щечеловеке», в природе не существующем. Он прав в том, что признание основой духовного бытия либидо и Эдипова комплекса унижает и позорит род человеческий. Само по себе половое влечение естественно. Но считать, что оно определяет поведение человека – значит низводить нас на более низкий уровень, чем обезьяны, у которых значительно богаче набор факторов, побуждающих к мыслям и действиям.

Семён Людвигович не заметил, что психоанализ Фрейда опошлил понятие «любовь», сведя это сложное и многоликое чувство не только к удовлетворению полового влечения, свойственного даже большинству беспозвоночных, но и возведя его в ранг «основного инстинкта».

Даже у пауков, не знающих своих родителей и живущих одиноко, сексуальная жизнь не так примитивна, как требовал бы «принцип господства либидо». Они проводят основную часть жизни, плетя паутину, охотясь, питаясь. Порой используют сигнальные нити для поисков невест и женихов.

Самцы крестовиков, обнаружив паутину самки своего вида, подают по нити сообщение. Его сигнал отличается от колебаний, вызванных трепетом добычи, падением сора или порывами ветра. Жених сообщает о себе, а хозяйка сети делает выбор. (Не правда ли, похоже на брачные объявления по Интернету?) Если она настроена благосклонно, то ритмически постукивает по нити, приглашая в гости. Нередко она получает от избранника свадебное угощение: съедобную мошку.

Этот подарок не призван укрепить семью (её у пауков нет). Паучиха значительно крупней самца, видит плохо и сослепу может принять жениха за добычу и съесть его в завершение брачного ритуала. Паук идёт на ухищрения, чтобы не умереть в её крепких объятиях. Сила первородного секса? Нет – желание плотно поесть.

Размножение, как говорится, дело святое. Сказано свыше: «Плодитесь и размножайтесь». Но не сексом единым жив человек и паук, и прочие животные. Иное дело, если иметь в виду не секс, а Эрос.

Как давно известно, сильные эротические чувства могут привести человека к убийству или самоубийству. Соединение страстных любовников приносит им счастье и содействует продолжению рода (хотя и не всегда). По статистике, счастье это угасает через 3—4 года, если не подкрепляется другими, сугубо человеческими чувствами. Наиболее прочно связывает людей любовь-дружба. А ещё – выгода, хотя бы и без любви.

Биологически человек принадлежит к царству животных, классу млекопитающих, отряду приматов, семейству гоми-нид. Духовно он – существо социальное. Это во многом определяет наше поведение.