Открытый прием (продолжение).
Открытый прием (продолжение).
...Лера Александровна сидела растерянной девочкой, у которой отняли власть над послушными ей куклами, и была, казалось, готова расплакаться...
Это случилось, когда я собрал напротив нее круг самостоятельных людей, от которых она только что избавлялась автоматически, не задумываясь, чего сама себя лишает. Когда вместе со всеми очнулись и Михаил Иванович и Маша.
Я был потрясен! Наглядность происходящего без малейшей натяжки обнажала Леры Александровны жизненную ситуацию.
Избавляясь ото всех, кто имел свои цели, свои стратегии осуществления, свои идеи и свой неочевидный и непонятный ей стиль поведения, попавшая в полосу неудач предпринимательница не отдавала себе отчета в том, от кого, а с ними - и от каких нужных ей возможностей - отказывается.
Собирая вокруг себя только тех, кто из высокомерной бережности..., от безразличия..., просто от нежелания ввязываться с ней в конфликт - от чего угодно соглашался забыть о собственной инициативе, эта владелица фирмы не сознавала, что так и сама она не только остается без полноценных сотрудников с их новизной и участием... Что так - невольно погружает себя в болото имитации полезной деятельности... в дебри возмущенного отдавания распоряжений, которые никем не выполняются. Что обрекает себя на досаду несбывшихся ожиданий! Не заметила, что лишает себя необходимого тонуса, который поддерживается партнерством с равными. Лишает себя энтузиазма и сил.
Все это было настолько очевидным, и казалось до такой степени значимым для Леры Александровны, для Михаила Ивановича, для всех, включенных в события марафона предпринимателей, что продолжение игры стало ненужным. Проблема была - вот она! И мы перешли к обсуждению. Что без участия сотрудников дело не может ни делаться, ни развиваться - очевидно.
Ясно и то, что, выбирая безучастных, Лера Александровна и остальным показывает, что их рвение излишне. Сама отказывается не только от сотрудников, но и от шанса их иметь!
Я вспомнил, как, едва я, приходя с работы, переступаю порог нашего дома, двенадцатилетняя Дашка, даже не дав мне раздеться, бросается ко мне со своими делами и просьбами. Ее пока не интересуют мои заботы и то, в состоянии ли я ее слушать. Но Дашка еще ребенок. И то, мама одергивает ее: «Дай папе в себя прийти!».
Вспомнил, что так же и Лера Александровна, наняв работника, забывает и о нем и о его интересах в деле. Полагает, что он будет заботиться о ее выгодах по договоренности и вопреки своим интересам - «честно». Как папа, которого у нее никогда не было?!
Вспомнил, как, после предварительной договоренности о выгодной для Леры Александровны сделке, она, уже дав рекламу, по-детски не утруждает себя дальнейшей заботой о нужном ей сотрудничестве. Полагается на обещанные ею партнеру деньги, большие, чем предложили другие. И сделку заключают не с ней! А скольких отозвавшихся на рекламу клиентов она потом теряет!
Лера Александровна, как Дашка, уверена, что все будут заботиться о ее выгодах. А тех, у кого есть и свои интересы, записывает в «мошенники», даже если те об этих своих интересах ее предупреждали.
Возникали вопросы - как от лица Леры Александровны, так и от имени ее сотрудников. Вот некоторые из них.
Вопросы на месте Леры Александровны.
1. Почему я как руководитель отказываюсь от полноценных сотрудников и деловых отношений с ними?!
2. Чем парализую сотрудников? Как побуждаю их к отказу от собственной инициативы?
Вопросы на месте ее сотрудников. На месте всех, кто сегодня оказался в этой роли.
1. Почему я как сотрудник отказываюсь от самостоятельного видения реальных фактов, от столкновения с ними?
2. Почему я соглашаюсь отказаться от своей жизни, от инициативы, от самого себя?
Все вопросы были существенны для любых отношений лидера и с лидером. Не только в бизнесе, но и в любых человеческих отношениях: в любви, в семье, в работе, в учебе, в стране.
* * *
Как-то я попросился к замечательной преподавательнице английского в группу быстрого изучения языка.
Преподаватель слышала обо мне как о психотерапевте, и долго не соглашалась включить в конкурсный список. В конце концов, она объяснила, что - специалист по работе с группой - я буду мешать ей своей активностью и уведу группу за собой.
Я заверил, что прошусь учиться английскому, а не конкурировать с руководителем.
Взяв с меня слово, что у нее не будет со мной трудностей, ведущая согласилась.
Слово я сдержал настолько, что нормальным человеком и участником становился только во время чаепитий.
В ходе же основной работы я от старания не активничать так тупел, что не поспевал ни слышать со всеми, ни делать. Словно параличный, я отставал ото всех, едва ухитряясь и этим не обратить на себя внимания.
Оказалось, что эффективно впитывать и осваивать новое я могу, только будучи самим собой, занимаясь своими деда, а не заботой быть незаметным.
Отказавшись от естественной для меня активности, я очень мало успел в этом замечательном цикле с замечательным преподавателем.
Теперь, анализируя поведение Леры Александровны и ее выбранных ею партнеров - с ней, я вспомнил свое отупение на тех курсах.
Преподавательница восхитительно распоряжалась, и солировала, как и Лера Александровна. Но, заботясь о собственном удобстве, потребовала от меня пожертвовать моей. Инициативой, моим участием. Этим снизила мою, а значит и «свою эффективность.
Истинный лидер выявляет и поддерживает инициативу ведомых!
Я вспомнил еще множество ситуаций, когда инициативные люди, затормозив по тем или иным причинам свою самостоятельность, впадали в такое же «отупение», как и я.
Учитель, любящий послушных и понятных ему учеников, жертвовал не только отдельными самобытными «Ломоносовыми» и «Пастернаками», но пренебрегал общим уровнем творчества класса.
Хозяйка, все в доме делавшая сама, не только уставала. Не заметив того, она подавила интерес к домашним делам - а с ними и к дому, и к себе в нем - и мужа и детей. Фактически - невольно гнала их из дому туда, где они были и чувствовали себя нужными! А потом сетовала, что все они домой приходят, «как в гостиницу или в столовую, только поесть, да переспать».
Именно так усердный муж своей предупредительностью превращал жену в болезненную всегда недовольную капризницу. А победительный любовник праздничным обещанием сексуально осчастливить подружку тормозил ее инициативу и сексуальность до полной фригидности.
Так жены тревожной хлопотливостью приглашали мужей стать ленивыми ипохондриками.
Так сверхзаботливые родители парализовали самостоятельность детей. С детства программировали их пожизненную беспомощность и несчастливость.
Так «кашпирирующие», «очумляющие» и «оджунивающие» воспитатели и психотерапевты, самоутверждаясь, подавляли инициативу воспитанников и пациентов. Оставляли этих людей, лениво переложивших на чужого человека ответственность и за свое будущее и за свое здоровье, безвольными мучениками, пожизненно нуждающимися в «чудесном целителе» и чужом руководстве.
Так страна, где господствует один, ради порядка и покоя тех, кто не выдерживает тревоги, жертвует активностью и участием всех неравнодушных своих граждан. Жертвует своим развитием. И, в конечном счете, собственной мощью, а с нею и будущим своих детей!..