Истории болезней

Истории болезней

Пол

Пол, двадцативосьмилетний садовник, пришел к нам на консультацию по поводу трудностей, возникавших у него на работе. Его начальник вызывал у него растущее чувство ярости. Пол утверждал, что начальник предвзято относится к нему потому, что сам Пол латиноамериканец. Пола часто посещали мысли об убийстве босса, и, по его словам, только мысли о жене и маленькой дочке удерживали его от этого шага. Ему надо было сохранить работу, чтобы кормить семью. Но отделаться от ненависти к начальнику он не мог.

Он сказал, что с детства отличался вспышками ярости. Как-то раз он представил себе, что сидит на самом верху башни и оттуда расстреливает людей. Сам себя он оценивал как человека исключительно вспыльчивого, особенно когда он был за рулем. Когда ему было семь лет, он на полной скорости въехал в стену на велосипеде и несколько минут после этого оставался без сознания.

У Пола не было признаков психотического нарушения или сильной депрессии, хотя он и жаловался на короткие эпизоды замешательства, беспричинного страха и deja vu. Его EEG была в пределах нормы. Тогда, чтобы выявить мозговые нарушения, которые, в том случае, если они были, могли стать причиной затруднений Пола, ему было назначено сканирование SPECT.

Полученные результаты были далеко не нормальны. Активность префронтальной коры оставалась нормальной в состоянии покоя, но снижалась, когда Пол пытался сосредоточиться (свидетельствует об импульсивности). В глубоких тканях левой височной доли была выявлена выраженная повышенная активность (вспыльчивость). Повышенная активность была обнаружена и в поясной извилине (фиксация на мыслях).

Мозг Пола. Агрессивность

Трехмерное изображение снизу — активный мозг.

Трехмерное изображение сбоку — активный мозг.

Обратите внимание на выраженно повышенную активность в левой височной доле и в поясной системе (стрелки).

На основании клинической картины и данных SPECT Полу назначили Tegretol в терапевтических дозах, а через несколько недель и Prozac. Полтора месяца спустя он сообщил, что стал лучше владеть собой, а эмоциональное состояние становится мирным. Число эпизодов замешательства, deja vu и страхов сократилось. Снизилась и его вспыльчивость, и он смог найти себе новую работу.

Стивен

Стивен (39 лет), инженер на радиостанции, поступил в клинику с жалобами на суицидальные мысли. Недавно после восьми лет брака он развелся с женой. За время семейной жизни супруги несколько раз физически оскорбляли друг друга, за что Стивена посадили в тюрьму. Он тоже жаловался на сильную вспыльчивость. За рулем он часто орал на других водителей, а на работе часто приходил в негодование. При поступлении в клинику он был депрессивен и плаксив, жаловался на проблемы со сном и низкую концентрацию. Кроме того, он рассказал, что у него бывают короткие эпизоды замешательства, он приходит в сильнейшую ярость по незначительным поводам, а иногда боковым зрением видит тени. ЭЭГ была нормальной. Сканирование SPECT выявило значительное повышение активности в глубоких тканях левой височной доли и в поясной извилине.

Мозг Стивена. Суицидальные мысли

Трехмерное изображение, вид снизу — активный мозг.

Трехмерное изображение, вид сбоку — активный мозг.

Обратите внимание на выраженно повышенную активность в левой височной доле и в поясной системе (стрелки).

На основании клинической картины и данных SPECT было решено назначить Стивену антисудорожный препарат в сочетании с антидепрессантом. Ему прописали Tegretol в терапевтических дозах и Prozac. И несмотря на то что он продолжал горевать из-за распада семьи, он стал спокойнее, лучше контролировал себя, а его суицидальные мысли стали уходить. Он говорил, что, если бы раньше знал о том, что у него дисфункция левой височной доли, он мог бы спасти свою семью.

Марк

Марк (34 года) был сотрудником корпорации. К нам его направил его психотерапевт после того, как из-за психотического мышления его отчислили из группы по реабилитации наркозависимых. Лечиться от наркомании Марк начал добровольно, пытаясь избавиться от десятилетней амфетаминовой зависимости. Сначала складывалось впечатление, что Марк страдал амфетаминовым психозом. Однако спустя четыре месяца после отказа от любых наркотиков его паранойя и агрессивность только возросли. Три раза он пулей выскакивал из моего кабинета, понося меня последними словами. Он начал демонстрировать опасное поведение, высказывать идеи об убийстве и самоубийстве, причем претенциозные и помпезные. Несколько раз подобное случалось с ним и раньше. Марк отказывался принимать лекарство, так как подозревал, что я намерен управлять им или отравить его. После долгих увещеваний со стороны родственников он дал согласие на сканирование SPECT.

Первая попытка провести Марку это исследование окончилась тем, что он выдернул из руки капельницу и убежал из клиники. Через час он пришел ко мне в кабинет и, бешено ругаясь, вновь обвинил меня в попытках его отравить. Я позвонил его матери, которая успокоила его и сидела с ним рядом все время, пока шло сканирование. Результаты показали значительное снижение активности в левой височной доле.

Мозг Марка. Агрессивность

Трехмерное изображение снизу — активный мозг. Обратите внимание на выражение пониженную активность особенно в левой височной доле (стрелка).

На основании клинической картины и данных SPECT Марку прописали Tegretol в терапевтических дозах. Через десять дней он стал спокойнее, а параноидальные проявления стали легче. Через месяц он вернулся к работе полностью в прежнем объеме. Что касается эмоций, то теперь он мог контролировать их даже лучше, чем до того, как начал принимать наркотики. Он с облегчением узнал о дисфункции левой височной доли, так как, на его взгляд, это объясняло многие затруднения, возникавшие у него в прошлом. Он продолжил прием препарата.

Питер

Питер, двенадцатилетний мальчик, отличавшийся конфронтационным поведением, эмоциональными вспышками, повышенной активностью, способностью удерживать внимание только в течение непродолжительного времени, импульсивностью. У него были проблемы в школе, он часто врал и вел себя агрессивно. В шесть лет ему назначили Ritalin по поводу гиперактивности, но на фоне приема этого препарата у мальчика увеличилась агрессивность, поэтому лекарство пришлось отменить. В восемь лет его пришлось поместить в психиатрическую лечебницу из-за его агрессивности. Там ему диагностировали депрессию и назначили антидепрессант, который почти не подействовал. К двенадцати годам Питер, по назначению психиатра, на протяжении нескольких лет посещал занятия по психотерапии. Параллельно на такие же занятия должны были ходить и его родители.

Психиатр часто говорил, что «самой тяжелой проблемой Питера является его мать». Если бы только она сама стала посещать психотерапевта и решать с ним проблемы, сформировавшиеся у нее еще в детстве, проблемы Питера пошли бы на спад. Между тем поведение Питера ухудшилось настолько, что он даже дома часто бывал агрессивным и становился неуправляемым. Его госпитализировали повторно в тот день, когда он напал с ножом на одноклассника.

Когда поступил Питер, я дежурил. Иногда, чтобы лучше наладить общение с детьми, я играю с ними в футбол. Питер играл в моей команде. Каждый раз он постоянно пытался сжульничать. Когда мы были в обороне, он старался откатить мяч на несколько метров назад, а затем оглядывался на меня, как бы стараясь меня разозлить. Я отказывался подыгрывать ему в стремлении начать конфликт, но решил, что есть смысл провести ему сканирование, чтобы понять, что заставляет его искать ссор.

Результаты сканирования выявили серьезные нарушения. В левой височной доле отмечалось значительное снижение активности. Кроме того, когда он пытался сосредоточиться, его префронтальная кора отключалась. Ему назначили Tegretol в терапевтических дозах. Через три недели Питер изменился до неузнаваемости. Он стал гораздо послушнее, лучше общался с другими детьми, находившимися в больнице, реже конфликтовал с персоналом клиники. В тот день, когда его выписывали, я снова дежурил. Как и месяц назад, я собрал ребят, и мы опять стали играть в футбол. Питер снова был в моей команде. Каждый раз он предупреждал меня о том, что он собирается делать. Не было и намека на прежнее конфликтное поведение. Питер вел себя, как нормальный член общества.

После того как Питера выписали, его мать уже не казалась «проблемой». Хотя сам Питер стал гораздо более стабильным в эмоциональном плане, у него все еще сохранялись симптомы синдрома дефицита внимания, ему было трудно собраться и внимательно делать уроки. Помня о том, что при попытке сосредоточиться у него снижается активность префронтальной коры, в дополнение к Tegretol я назначил Cylert (стимулятор мозговой деятельности), который хорошо помог ему наладить учебу. Восемь лет спустя после госпитализации Питер остается в стабильном состоянии, хорошо учится и спокойно ведет себя и в школе, и дома. Когда ему исполнилось 16 лет, я прочитал в его школе лекцию для преподавателей. Питер увидел меня на парковке, подбежал и крепко обнял (прямо на глазах у друзей)!