Любовь и любящий
Любовь и любящий
Одна из самых замечательных встреч в Стране чудес произошла у Алисы с Чеширским котом, сидящим на дереве. Она поболтала с ним, и вдруг кот начал исчезать — вначале исчез хвост, потом понемногу исчез и весь кот и осталась только его улыбка. Алиса удивилась: она видела кота без улыбки, но никогда не видела улыбку без кота.
Мы тоже можем выразить сомнение: можно отвечать на вопросы о любви и изучать любовь без любящего. Единственный способ понять любовь — изучать влюбленных и то, как они любят. В отличие от кота в «Алисе в Стране чудес», мы не позволим объекту нашего изучения исчезнуть. Наши усилия понять любовь начинаются с понимания нас самих в качестве любящих.
Не нужно говорить о том, что в жизни мы испытываем много различных чувств, помимо любви. Все наши переживания, весь наш опыт действуют на нас и на наши отношения с другими людьми. Мы не можем изолировать один набор чувств и переживаний и рассматривать только его. Любовь существует в контексте всей нашей жизни, всего опыта. Иными словами, чем лучше мы понимаем человеческую природу вообще, тем потенциально мы более способны понять любовь.
Таким образом, ответ должен быть у психологов, поскольку их задача — изучение природы человека. Однако две тысячи лет исследований этого объекта не дали ответов на вопросы. Одна из причин в том, что долгие годы психология была лишь отраслью философии и физиологии. Лишь в конце XIX века психология обрела независимость и приняла современную форму. Сегодня мы, конечно, зсе признаем, что человеком, которому психология в наибольшей степени обязана свободой от прежних уз, был Зигмунд Фрейд. Любопытно, что именно Фрейд написал о любви больше, чем любой другой исследователь.
Большинство связывает имя Фрейда не с любовью, а с сексом, но на самом деле Фрейда прежде всего интересовала любовь. Секс он рассматривал лишь как почву, на которой вырастает любовь; главной его темой была любовь.
Фрейд считал, что индивида легче всего понять в терминах истории его любви, что любовная жизни индивида — его лучшая психологическая био1рафия. Фрейд считал также, что любой невроз в той или иной степени связан с нарушениями способности любить.
Когда в самом конце XIX века Фрейд впервые изложил свои идеи относительно природы человека, они произвели на мир самое взрывное впечатление. В то время викторианские ценности были на вершине своего развития. Некоторые полагали, что даже разговоры о любви, даже объективный ее анализ, какой проводил Фрейд, убивают любовь. Любовь должна оставаться священной и не подвластной вопросам и исследованиям. Особенно отвратительными показались утверждения Фрейда, что во всех наших мотивациях отчетливо присутствует секс. Хуже всего было то, что он приписывал сексуальные чувства невинным маленьким детям и даже младенцам. И какой смысл объяснять людям, что большая часть того, что они говорят и делают, значительная часть их повседневного поведения исходит от чувств, которые они сами не осознают, от опыта, который они не помнят, от какой-то части сознания, о наличии которой они и не подозревают? Если мы считаем человека животным, то не может ли он быть хотя бы разумным животным?
Не только неосведомленные непрофессионалы, но и многие врачи и ученые были шокированы тем, что природа человеческого существа, в том числе их самих, раскрывалась подобным образом. Прошло несколько десятков лет, совсем немного по сравнению со всей историей науки, и эти идеи, которые вначале считались нелепыми, сегодня общепризнаны.
С таким же предубеждением люди отнеслись к автомобилю, который появился приблизительно в то же время. Нам по-прежнему не все нравится в автомобилях: они уносят человеческие жизни, они ежедневно отнимают много долларов, сидеть в дорожных пробках очень неприятно; но автомобиль с нами. Очень многое в работах Зигмунда Фрейда по-прежнему вызывает споры и несогласия, но его общий взгляд на человека считается общепринятым. Сегодня не нужно быть «ортодоксом», не нужно называть себя «фрейдистом», как не называю себя и я, чтобы поддержать описание природы человека, развитое Фрейдом. Он не только углубил наше понимание самих себя, но он придал значение терапевтическим усилиям клинической психологии и психиатрии, и они, несомненно, достигли значительных результатов и помогли миллионам, страдавшим от психических нарушений. До Фрейда такие психические заболевания, по существу, не лечились.