Любовь под любым другим названием
Любовь под любым другим названием
Интересы — это сознательные привязанности; мы знаем, когда они у нас есть. Но существует другой тип привязан ноете й, которые мы можем не осознавать, но которые могут захватить нас сильней любого сознательного интереса. Это те привязанности, которые возникают еще до того, как мы начинаем что-то осознавать, они возникают в мире младенческих ощущений, о котором мы уже говорили. Привязанность младенца к собственному телу через ощущения, создающие основу первого осознания, есть начало способности к любви — любой разновидности любви, как мы увидим.
Начиная интересоваться различными частями своего тела, привязываясь к ним, развивающееся человеческое существо находит способы осуществления своих привязанностей, и эти способы, становясь привычными, усиливают сами привязанности. Мы уже приводили пример — дети сосут большой палец, развивая привязанность ко рту и к удовольствиям, которые он приносит.
Привязанности такого типа мы обычно называем привычками. Мы повторяем одно и то же действие, одним и тем же способом проявляем свою привязанность, и немного погодя сама привычка становится привязанностью, как будто особый способ действия сам по себе потребность или желание. Ребенок любит сосать палец, или любит спать на животе, или любит есть медленно и разборчиво. Взрослый любит газету за завтраком, выпивку перед обедом, свое место за базой во время бейсбольного матча. Эти на первый взгляд тривиальные привязанности могут быть так сильны, что человек тревожится и раздражается, если что-нибудь служит им помехой. Именно из-за подобных привычек-привязанностей многие мало путешествуют, а некоторые не способны к большой любви. Привязанности, которые мы легко сбрасываем со счетов как привычки, могут принести любви и браку гораздо больше вреда, чем мы сознаем.
Эти привычки-привязанности могут иметь очень глубокие корни. Привычки — слишком механическое название. Такую привычку, как, например, грызть ногти, мы можем отбросить. Привычка грызть ногти — это способ проявления привязанности, но она не указывает, к чему именно привязан тот, кто грызет ногти. Привычка-привязанность может вырасти на основе какого-то инфантильного идеала, например желания оставаться связанным с материнской грудью. Такая ранняя привязанность, если тем или иным способом не была разрешена, способна влиять на индивида на протяжении всей его жизни. Не осознаваемая, она может стать корнем других привязанностей, которые человек вынужден развивать, хотя они не соответствуют его взрослым интересам. Именно раннее и глубокое происхождение некоторых привычек-привязанностей делает отказ от них таким трудным.
Названия наших привязанностей (интерес, привычка или даже страстное увлечение) характеризуют наше отношение к ним и в определенном смысле описывают ту власть, которую эти привязанности имеют над нами. Наши интересы и то, что людям просто «нравится», приносят нам сознательное удовлетворение, также мы чувствуем, что можем, если захотим, сознательно от них отказаться — на время или навсегда. Наши страстные увлечения приносят нам не только удовольствие, но и сознательную боль, мы рассматриваем их как преходящие, временные. Привычки, которые не всегда приносят осознанное удовольствие, как раз труднее всего преодолеть. Нередко можно услышать, как мужчина говорит о женщине, к которой все еще привязан, хотя эта привязанность не приносит ему радости: «Наверно, я к ней просто привык».
Многие наши привязанности и даже привычки-привязанности приятны, и мы испытываем к ним позитивные чувства. Заядлый курильщик может сказать: «Я люблю первую утреннюю сигарету». Он может выкуривать две пачки в день и не получать удовольствия, может даже не замечать, как выкуривает эти сигареты, но сознательно наслаждается самой первой, он ее любит. Возникающие у нас привязанности могут вообще не приносить удовольствия, они могут определенно нам не нравится, и тем не менее мы испытываем привязанность. Эти привязанности занимают свое место среди многих других разнообразных и на поверхности часто необъяснимых видов любви.