РЕБЕНОК ПО ПРИРОДЕ ДОБР

РЕБЕНОК ПО ПРИРОДЕ ДОБР

Итак, уже маленький ребенок, еще не осознавая того, уже регулируется изнутри, освоенными им в процессе его эгоистической (движимой неудовлетворенностью потребностей) поведенческой активности, практически освоенными сигналами того, что полезно и не полезно, больно и приятно, плохо и хорошо людям, в сотрудническом и агрессивном общении с которыми он формировался.

Всякий, росший среди людей человек становится нравственным в уже досознательный период.

Особенно важно, что он не только освоил практически нравственные нормы, ставшие уже его внутренними регуляторами (потребностями), но и то, что у него уже сформирована потребность быть нравственным, то есть действовать в зависимости от того, что полезно, нужно, приятно и от чего хорошо людям и не действовать наоборот.

Иными словами, ребенок по своей социальной природе добр, разумеется относительно норм формировавшей его среды. Приобщение к людям, полезность и соответствие им всегда являются сигналами его благополучия. Удаление от людей, вред им - сигналы его неблагополучия, неудовлетворения среди людей природных потребностей. Таким образом, первые из этих сигналов становятся объектами его потребностей, вторые - объектами потребности их избежать.

Собственно, так же добр и “Маугли” по отношению к стае, вырастившей его.

Даже, когда ребенок ведет себя постоянно агрессивно, и тогда это результат того, что агрессия стала для него сигналом приобщения к кому-то из наиболее значимых для него воспитателей, то есть добром по отношению к этому воспитателю, иногда противопоставившему себя людям, то есть занявшему объективно бесперспективную антисоциальную позицию.

Об агрессии как внушенном под гипнозом страхе человеческого эгоизма, под гипнозом запрета, как специфически человеческом навязчивом переживании и насильственном поведении, об агрессии как о том, что люди называют беснованием мы уже говорили.

И к воздуху приходится привыкать. В процессе общественной жизни, в человеческом сотрудничестве и общении складывались способы взаимоотношений между людьми.

Препятствующие сотрудничеству взаимоотношения чаще, изживая себя, отмирали. Способствующие - сохранялись, закреплялись. Так формировались те общественные стереотипы взаимоотношений, поведения людей в отношении друг друга, которые называют нравственными нормами.

Новые общественные обстоятельства, новые производственные отношения требовали новых общественных стереотипов, изменения нравственных норм, развития новых норм. Так, одни нравственные нормы пережили много исторических формаций. Другие терялись, едва зародившись. Но всегда изменения общественной нравственности отставали от изменений общественной ситуации. В одни периоды (более уже стабилизировавшиеся и давние, долгие) эти изменения оказывались способствующими развитию общества и его членов. В другие (быстро меняющиеся, новые) тормозили их развитие адекватным новым условиям образом.

В нашей общественной формации такие, тормозящие развитие нравственные нормы мы совсем недавно называли “пережитками капитализма”, теперь “пережитками” чего?!..

Тормозящие общественное развитие нравственные нормы одновременно становятся и помехой приспособлению к новым общественным условиям, включению человека в свою человеческую среду.

Нравственные нормы, не всегда осознаваясь, оказываются регуляторами общения.

Они осваиваются человеком, во-первых, поступком, чувством, в потребностях уже в досознательный период его формирования. Они регулируют его внутреннюю жизнь, влияют на поведение не только в досознательный период, но и на протяжении всей его сознательной жизни.

Нравственные нормы - поведенческие и эмоциональные стереотипы, осуществляющиеся во взаимодействии людей между собой.

Для попадающего в человеческую среду ребенка нравственные нормы первоначально являются внешними по отношению к его инициативе ограничителями. Так же, как воздух, пеленки и новые прикосновения, вместе с перерезкой пуповины были для него трудностью, когда он только появился на свет.

Включение в общественную среду, освоение ее, приобретение необходимых для жизни в ней потребностей, становление из человеческого детеныша в человека процесс более длительный и постепенный, но, наверное не менее, а более трудный, чем его появление на свет и адаптация к условиям природной среды.

Воздух является объектом потребности врожденно, но и к нему ребенку приходится привыкать.

Господствующие в среде ребенка нравственные нормы первоначально стесняют его свободу. Но поведение вразрез с ними мешает удовлетворению всего круга потребностей.

Оно становится сигналом неудовлетворенности потребности в другом человеке, то есть и всех потребностей, залогом возможности удовлетворения которых другой человек является. Становясь сигналом неудовлетворенности, поведение вразрез с нравственными нормами тормозятся, а поведение в соответствии с этими нормами, подкрепляясь удовлетворением, становится сигналом возможности удовлетворения потребностей в других людях и с ними самого широкого круга потребностей.

Так формируется, необходимая для жизни среди людей, потребность быть нравственным.

Формирование ее происходит уже в досознательный период жизни, наряду с потребностью в организации своей среды полезным для других людей образом, то есть потребностью заботиться.

Не за страх, а за совесть. И потребность быть нравственным и потребность в заботе, когда они сформированы, удовлетворяются не благодарностью или получением услуг и расположения другого человека, а самой реализацией нравственных норм своим поведением и самой полезной для других деятельностью. То есть, как и все социогенные потребности, потребность быть нравственным и потребность в заботе о другом удовлетворяются приобретением сигнала возможности удовлетворения других потребностей.

Тогда поведение вопреки нравственным нормам или во вред другому человеку становится сигналом невозможности удовлетворения широкого круга потребностей. Оно вызывает неудовлетворенность потребностей в заботе о другом, в том, чтобы быть нравственным. Оно тормозит, затрудняет так направленную деятельность.

Если же эта деятельность, тем не менее, осуществляется в процессе реализации других мотиваций, то, независимо от осознания и чаще без него, неудовлетворенность потребностей в заботе и нравственном поведении рождает “трудное состояние”.

ПРИМЕР № 100. ЧЕРТ ИВАНА КАРАМАЗОВА.

У Ивана Карамазова, неосознанно верившего в бога, то есть в еще досознательном периоде жизни освоившего такие нравственные нормы, которые несовместимы с его сознательно, логически вымышленных “атеизмом”, у Ивана Карамазова это “трудное состояние” вызволило на свет его “черта”, проявилось психозом.

Поведение вопреки нравственному чувству “впитанному - как говорят - с молоком матери”, то есть воспитанному в нас уже в досознательный период самым первым общественным окружением, поведение вопреки этому несознаваемому чувству, не удовлетворяя соответствующей потребности, становится сигналом невозможности удовлетворения всех потребностей вообще и вызывает чрезвычайную напряженность.

Тогда Смердяков кончает жизнь самоубийством. Раскольников мучается в горячке и идет “страданием искупать вину”. Борису Годунову мерещатся “окровавленные мальчики”.

Тогда приходят

“Муки совести - странные муки

На бессовестной в общем земле.”

(Е. Евтушенко).

Не осознаваясь содержательно, та же неудовлетворенность рождает неврозы, психосоматику и психозы. Иногда -компенсирующее бессовестность, демонстративное оправдательное самоистязание (смотри пример № 17).

Так же, как сначала мать, отец, потом братья, сестры, первые товарищи по играм, родственники, другие люди, так же общество в целом оказываются условием, обеспечивающим возможность удовлетворения потребностей человека, формирующего свои навыки среди людей. Общество становится условием, без которого человек удовлетворять потребностей уже не умеет, без которого, поэтому, удовлетворение оказывается невозможным.

ПРИМЕР № 101. ПОДАРОК ЧЕЛОВЕЧЕСТВА... И огонь, и колесо, и ложка, и отвертка, и книга, и авторучка, и бумага, и джинсы, и автомобиль, и увеличительное стекло, и кофе, и банан - не только исторически сложившиеся и ставшие необходимыми орудия и продукты человеческого труда. Они еще, как и очки, долгожительство, вставная челюсть и пересаженное сердце, результат совместного творчества всего человечества, его обмена и сотрудничества. Так же, как и идеи о происхождении видов, естественном отборе, молекулярном строении вещества, делимости атома, генетическом коде, классовой структуре общества, условном рефлексе, психике как сигнальной отражательной деятельности, первичности материи, познаваемости мира и бесконечности его.

И наука, без которой не мыслима теперь практически никакая деятельность человека, и искусство, которое, вопреки бессмысленному, надуманному спору “физиков и лириков”, захлестнув дыханье Ван-Гоговским “Кустом” или Пастернаковской строчкой, снова и вновь побуждает человека не забывать, что у него есть неведомая душа, сердце, оно, с его неотъемлемой способностью и нуждой любить, питающее его силы на осуществление любых своих глупостей и умностей.

И наука, и искусство, и орудия труда, весь комплекс идей, вещей и укладов, составляющих культуру, теперь оказался не достоянием отдельных групп, а совокупной практикой человечества. Так, что современный человек без человечества практически не в состоянии даже выжить.

В теперешний период существования общественные условия требуют от человека сформированное™ потребностей в обществе и человечестве. И, при нормальном развитии, человек формирует эти потребности.

Общество и человечество становятся объектами потребностей в рогат сигналов возможности удовлетворения других потребностей. Их наличие облегчает любую деятельность, а отсутствие мотивирует всяческую активность, способствующую их достижению.

На базе этих потребностей формируются новые потребности в заботе (организации общественной среды полезным для других образом) и новые нравственные потребности.

На базе этих потребностей формируется и потребность смысла жизни.

ПРИМЕР № 102. МЫ РОБИНЗОНЫ? Ну в самом деле. Даже Робинзон на своем острове только думал, что живет вне общества.

В действительности, он и там пользовался его орудиями, и не только в виде ружья, ножа и иголки. Используя и добывая огонь, приручая животных, сея хлеб и возделывая почву, он реализовал исторически сложившееся человеческие способы действий и человеческие потребности. Благодаря этим потребностям и навыкам, он смог и мог выжить и быть “сильнее” зверей и условий природы. Но и, удовлетворяя свои врожденные потребности, он, будучи человеком, нуждался в другом человеке, в самом общении с ним, в факте его существования, в его признании, в заботе о нем, в приобщении его к человеческим ценностям.

Человеческим способом деятельности, ставшим сигналом расширения круга возможностей удовлетворения всяческих потребностей, при отсутствии которого Робинзон испытывал неудовлетворенность, тоску, тревогу - чувство одиночества, а потому искал этот способ, этот сигнал в качестве объекта потребности, человеческим способом удовлетворения потребностей для Робинзона было делиться, отдавать объекты своих потребностей другому человеку, отдавать самое нужное. Без такой возможности он не мог. Поэтому он нуждался, искал и сумел найти, как говорит Антуан де Сент-Экзюпери, “приручить”, сделать своим другом и сотрудником Пятницу. Сумел приручиться.

И даже без и до Пятницы Робинзон сумел сохраниться только потому, что на необитаемом острове жил в обществе! И не только потому, что трудился, использовал огонь, человеческие орудия и способы действий. Но потому, что фактически жил в обществе не в меньшей степени, чем мы, живя одни в заточении своих изолированных квартир. Может быть даже в большей - Робинзон ждал прихода корабля. Готовился, всегда был готов к его приходу, готов был к предстоящей встрече с людьми, к ответу перед ними за то, как жил без них.

Робинзон был готов не к спросу с них за то, что его потеряли, а к ответу за то, насколько сумел остаться среди них, то есть человеком. Тем, кто по-прежнему сможет жить среди людей.

Именно потребность смочь в будущем жить среди людей, помогла остаться для этого человеком. Именно поэтому Робинзон сумел выжить на необитаемом острове.

Необходимость в людях, необходимость быть причастным к ним, помогла остаться причастным, наполнила жизнь Робинзона смыслом, помогла сохраниться человеком и выжить.

Факт существования человечества, возможность, пусть почти никакая, но необходимая, сохранила Робинзону чувство причастности, удовлетворила потребность Смысла жизни, родила ответственность остаться человеком. Факт существования человечества в качестве сигнала сохранил Робинзону жизнь.

Так ребенку, знающему себя сыном матери и отца, в беде помогает, подхлестывает, прибавляет сил справиться самому ожидание строгого отцовского спроса и ласки матери.

Так не умеющему еще чувствовать себя частью мира, еще маленькому человеку и взрослому, впадающему, как в ересь, в одиночество, как Робинзону на острове, помогают вернуть силы, хотеть и надеяться предвкушение встречи вместо людей со ждущим его ответа отцом - Богом.