15.3 Без «тормозов»

Никто не был бы так рад, как психиатр, если бы его избавили от тяжелой ответственности давать оценку переходящих форм между здоровьем и болезненным состоянием. К сожалению, надежды на это мало.

Э. Крепелин

В отличие от малоприметных лиц конформного склада, возбудимые личности яркостью эмоциональных проявлений, страстностью, импульсивностью привлекают внимание окружающих. Одна из особенностей этих личностей состоит в том, что они воспринимаются как вполне здоровые люди. Э. Крепелин описывает их как блестящих, но, большею частью, неравномерно одаренных субъектов, которые изумляют окружающих гибкостью и многосторонностью своих способностей, богатством мыслей, часто художественной одаренностью, душевной добротой и отзывчивостью, а главное, всегда веселым настроением. С такими людьми очень приятно встречаться в обществе, где они очаровывают своим остроумием, привлекательностью и открытым характером. Однако при более близком знакомстве выясняется, что за внешним блеском лежит поверхностность суждений, общительность переходит в чрезмерную болтливость и постоянную потребность в увеселениях. Их предприимчивость ведет к построению воздушных замков и грандиозных планов, которые не доводятся до конца. Интересы этих людей неустойчивы; они не способны длительно и целенаправленно работать. В своей практической деятельности они далеко не всегда отличаются моральной щепетильностью: по свойственному легкомыслию, они просто проглядывают границу между дозволенным и запретным, а самое главное, их бурный темперамент просто не позволяет им все время удерживаться в узких границах законности и морали. Нередко представителей этого типа можно видеть запутавшимися в крупных мошенничествах, куда их увлекает не находящая в обычных условиях достаточного применения кипучая энергия, неутолимая жажда приключений и страсть к рискованным предприятиям. Их жизненный путь напоминает зигзаги из взлетов и падений. Некоторые из них становятся удачливыми политиками, ловкими аферистами. Они иногда шутя взбираются на самую вершину общественной лестницы, но редко на ней удерживаются; для этого у них нет ни серьезности, ни постоянства.

Моральные устои в жизни возбудимых личностей не играют сколько-нибудь заметной роли. Обычно лица подобного рода нетерпеливы, требуют покорности и подчинения себе, но сами совершенно не выносят предъявляемой к ним требовательности, крайне нетерпимы к замечаниям окружающих. Когда им что-либо не нравится, они не ищут возможности примириться, им чужда терпимость. Напротив, в их мимике, пантомимике и словах сквозит недовольство, раздражительность; они открыто заявляют о своих требованиях, со злостью удаляются; вступают в ссоры с руководством по самому пустяковому поводу и подают заявления об уходе. Если к этому прибавить большое себялюбие и эгоизм, чрезвычайные претензии к другим и не желание считаться с чьими бы то ни было интересами, то станет понятно, что поводов для столкновений с окружающими у них бывает предостаточно.

У этих натур обоих полов в юности нередки импульсивные побеги из дому. Подростков нередко что-либо не устраивает, и простейший выход они видят в том, чтобы сбежать, порвать связь с домом. Иногда — это способ уйти от необходимости посещать школу, а что будет дальше — для них не имеет значения. Девочки во время таких побегов, попадая в бедственное положение, часто завязывают сексуальные отношения с мужчинами. Мальчики совершают взломы для того, чтобы чем-нибудь поживится, либо просто в поисках ночлега.

Импульсивны их проявления и в сексуальной сфере, однако у мужчин это не очень бросается в глаза, так как будучи неумеренными в половых потребностях, они могут длительное время не менять партнершу, если она удовлетворяет их гиперсексуальные потребности. Впрочем, это не имеет никакого отношения к верности. Если таких людей охватывает влечение к другой женщине, то они следуют ему не раздумывая. Когда им хочется выпить, они не думают об опасности глубокого опьянения и пагубных последствиях для служебного престижа, для семейной жизни, здоровья. Среди хронических алкоголиков можно найти немало представителей этого типа людей.

Незначительные конфликты у них могут вызывать гнев, который нередко находит разрешение в рукоприкладстве. Бывает, что их импульсивные действия опережают слова, так как такие люди вообще не очень склонны обмениваться мнениями, если не считать отборных ругательств. У них даже не возникает потребность в обмене мнениями — причина гнева им и так ясна. Раздражительность, которая свойственна также холерическим натурам, у последних не отличается подобными выраженными аффектами с негативными последствиями. Когда сердится холерик, у него сразу проявляется возмущение, аффект, который достаточно быстро проходит и оценивается окружающими как вспыльчивость.

Ф. М. Достоевский чертами возбудимого типа в романе «Братья Карамазовы» наделяет Дмитрия. Это молодой человек среднего роста, приятного лица с развитой мускулатурой, в котором «угадывалась значительная физическая сила». В глазах отца Митя «легкомыслен, буен, со страстями, нетерпелив, кутила». Далее читаем: «...все знали или слышали о чрезвычайно тревожной и «кутящей» жизни, которой он именно в последнее время у нас предавался, равно как всем известно было и то необычайное раздражение, до которого он достиг в ссорах... Правда, что он от природы был раздражителен, «ума отрывистого и неправильного», так характерно выразился о нем у нас наш мировой судья...»

При вспышках гнева Дмитрий пускает в ход грубую силу. Так, подвернувшегося в трактире отставного штабс-капитана Снегирева, который был доверенным его отца, он схватил за бороду, вывел в таком унизительном виде на площадь и там при народе избил. Поступки Мити обусловливаются не разумом, а эмоциями, влечениями и носят импульсивный характер. Вот до него дошли слухи, что Федор Павлович совместно с Грушенькой «обделывает разные нечистые денежные делишки», и он тут же отправляется к ней. «Пошел я бить ее, да у ней и остался. Грянула гроза, ударила чума, заразился и заражен доселе, и знаю, что уже все кончено, что ничего другого и никогда не будет».

Будучи охваченным страстным чувством к Грушеньке, он ревновал ее к отцу. Однажды, будучи убежденным, что Грушенька находится у отца, он вбежал в дом и впал в ярость, когда слуга Григорий преградил ему дорогу в одну из комнат. Увидав это, Дмитрий не вскрикнул, «а даже как бы взвизгнул и бросился на Григория.

— Значит она там! Ее спрятали там! Прочь, подлец! — Он рванул было Григория, но тот оттолкнул его. Вне себя от ярости, Дмитрий размахнулся и изо всей силы ударил Григория. Старик рухнул как подкошенный, а Дмитрий, перескочив через него, вломился в дверь...» Оббежав комнаты, и не найдя Грушеньки, Митя ринулся на отца, схватив «старика за обе последние космы волос его, уцелевшие на висках, дернул его и с грохотом ударил об пол. Он успел еще два или три раза ударить лежачего каблуком по лицу. Старик пронзительно застонал...

— Сумасшедший, ведь ты убил его! — крикнул Иван.

— Так ему и надо! — задыхаясь, воскликнул Дмитрий...»